Генри Мортон - Англия и Уэльс. Прогулки по Британии

Издалека доносится переливчатый крик ослика. Вы медленно начинаете подниматься на холм.

Каждую пятницу рано поутру мистер и миссис Билл Бруэр, мистер и миссис Гарри Хоки, мистер и миссис Йен Стуэр, мистер и миссис Питер Герни, мистер и миссис Питер Дэви, мистер и миссис Дэниэл Уиддон, с ними вместе мистер и миссис Т. Коблей и еще добрая половина сельского населения графства запрягают своих старых серых кобыл в повозку и выезжает в Барнстэпл.

Как правило, основное пространство в повозке занимает рыжий теленок, для надежности спеленутый сетью, или же пара-тройка бурно протестующих поросят. Рядом с фермерской женой стоят две большие плетеные корзины, которые здесь издавна называют «паньерами». Сверху они заботливо накрыты слоем марли. В одной корзине — самая крупная, спелая и сочная клубника, какую вы только видели в своей жизни; большой кувшин коричневых девонширских сливок, несколько фунтов отливающего золотом масла и сыр; в другой — две-три ощипанных курицы и утка, скрученные шпагатом (внутренности вымыты и аккуратно пришпилены к крылышкам).

Итак, фермер с женой — после недели тяжелой работы в хлеву и на маслобойне — неспешно едут по сельским тропинкам, чтобы реализовать на рынке продукты своего труда. Флегматичное «цок-цок-цок» старой серой кобылы составляет привычный аккомпанемент их думам, о чем бы те ни были.

Они держат путь в Барнстэпл.

Здесь пара расстается. Жена, подхватив свои корзинки, отбывает в одной направлении; фермер после волнующей процедуры выгрузки отправляется со своим теленком или поросятами в другом. Они встретятся лишь в конце дня, когда в пустой повозке поедут обратно домой и в пути займутся подсчетом выручки.

Паньерс-маркет, то есть «Корзиночный рынок», куда засеменила миссис фермерша со своей поклажей, является одним из самых замечательных зрелищ в Девоншире. Огромная крыша на железных колоннах служит прибежищем для пяти сотен фермерских жен и дочерей, которые расположились за прилавками. Перед ними разложены продукты — результаты упорного недельного труда. Вообще говоря, это сугубо женский рынок: на каждого торговца-мужчину, который держит здесь прилавок, приходится по меньшей мере пятьдесят женщин.

Ассортимент продукции у всех более или менее одинаковый, поскольку все эти женщины круглый год занимаются примерно одним и тем же. Для меня всегда оставалось загадкой, как здесь можно что-либо выбирать. Любая утка на прилавке, честно говоря, ничем не лучше своей соседки; клубника в одной корзинке такая же крупная и душистая, как и в другой; а что касается коричневых сливок, то тут уж мне и вовсе непонятно, какими критериями для выбора следует руководствоваться.

И тем не менее на протяжении целого дня все проходы между прилавками забиты толпой тонких ценителей: они ходят туда-сюда, рассматривают, нюхают и даже пробуют на вкус клубнику, масло и сливки. Воздух на рынке кажется сладким от запаха трав, цветов и фруктов.

Короткие стрижки не слишком популярны среди дочерей сельского Девона, количество стриженых головок здесь составляет примерно одну из двадцати. Также на ферме не приветствуется использование пудры и губной помады. Фермерские жены — основательные, деловые и, как все жители западных графств, достаточно приятные особы, всегда готовые посмеяться с вами за компанию.

— А вот цыпленок, сэр, свежий цыпленок! — пропела одна из них, воодушевившись моей похвалой (я сделал комплимент ее утке). — Не то что у вас в Лондоне! Там у вас люди даже не знают, как выглядит настоящий цыпленок, уж вы мне поверьте! Как вспомню, какую старую несъедобную птицу подавали нам с мужем, когда мы прошлый год ездили в Уэмбли! Э-эх, и что за народ эти лондонцы…

Пронзительный шум и гвалт стоит над прилавками, разговоры не стихают весь день. Похоже, Паньерс-маркет служит не только пунктом реализации мясных и молочных продуктов, но и местом, где решаются деловые и семейные проблемы. Если дать себе труд прислушаться, то можно стать свидетелем подобных монологов:

— Ну да, я и говорю, она надеялась на этого парня… пожалуйста, мэм, фунт девяносто центов, все свежее, даже не сомневайтесь… но Нелл-то рассказала мне, что этот ее Том крутит любовь с той рыжеволосой оторвой из Чалла-кума… да, мэм, все свежее, только вечером сорвали… да, ну так вот, а миссис Хоукинс повезла своего Джека на выставку «Кредитон» покупать одну из тех пианол… а он возьми да и купи. Нет, вещь хорошая, ничего не скажу, знатно играет… полфунта? Очень хорошо, мэм!

На скотном рынке, что располагается через дорогу, совсем другая картина. Здесь Билл Бруэр, Гарри Хоки, Йен Стуэр, Питер Герни, Питер Дэви, Дэниэл Уиддон и Том Коблей встречаются со своими приятелями в солидной, мужественной атмосфере сельской фермы.

Плотной толпой они окружают загоны для скота или же давятся возле зарешеченных вагончиков, где поросята тычутся своими пятачками им чуть ли не в лица. Склонившись, мужчины внимательно рассматривают корову с теленком — иногда на это уходит не менее получаса.

— Плодовитая! — изрекает наконец Билл Бруэр, задумчиво набивая трубку. Проходит еще полчаса, во время которых тишина нарушается лишь жалобным мычанием маленьких тупоносых телят.

— Да, — соглашается с другом Гарри Хоки, доставая собственную трубку, — неплохая корова.

Возле дверей закрытых вагончиков ведутся обстоятельные торги, причем на языке, который я долго пытался идентифицировать, но по зрелом размышлении посчитал все-таки иностранным. А внутри вагончиков бродят жирные свиноматки — они покорно ожидают, когда цену «собьют» и их наконец-то купят. Я, как завороженный, наблюдал за толпой на ярмарке. Какие яркие характеры, какие неповторимые лица! Теперь, в эпоху прогрессивной стоматологии и безопасных бритв, в городе уже не встретишь подобных людей. Лично я бы посоветовал всем нашим актерам поездить по сельским ярмаркам, чтобы сделать бесценные зарисовки с представителей старшего поколения. О, эти удивительные пучки седых волос, которые произрастают в самых неожиданных местах у них на щеках и подбородках; сколько кротости прячется в их водянисто-голубых глазах! А какие профили — сам Фальстаф бы позавидовал! Увы, молодые англичане явно уступают в оригинальности своим отцам и дедам. Современная тенденция к всеобщей стандартизации подгоняет всех под одну мерку, и это очень грустно, друзья мои.

Страна многое потеряет, когда старые девонширские фермеры отживут свое и исчезнут из нашего мира.

— Ну что, мать, как прошел день?

— Да грех жаловаться, Джордж… А тебе удалось продать нашу старую свинью?

— А то как же! Продал и очень неплохо. А что это у тебя в пакете, мать?