Юрий Иванов - Острова на горизонте

Но что это? Показалось, будто кто-то позвал Рекса. Валька поднялся, прислушался. Пес стоял рядом и тоже смотрел в пространство… «Ре-ее-екс!» — донес порыв ветра. Пес поглядел на Вальку, взвизгнув, опять куснул его за ногу и понесся на зов. Остановился как вкопанный, поглядел на Вальку: ну что же ты?

— Сейчас, сейчас, — пробормотал Валька, еще не веря: что, неужели?.. Я сейчас… Ого-го-о!

Валька побежал вслед за Рексом навстречу голосу. Там вдруг огонек вспыхнул, маленький, подрагивающий светлячок, и Валька, хрипло дыша открытым ртом, бежал, бежал что было сил…

— Итак, наш вездеход уже к утру будет вот тут, в бухте Северных Ветров, — сказал Мишель Дебре Василию Васильевичу и прочертил пальцем по карте. — Тут имеется домик орнитологов. В долине Альбатросов, которая выходит к бухте, находится большая колония странствующих альбатросов. Странствовать-то они странствуют, бывает, во время странствий облетают вокруг Земли, но к весне возвращаются на Кергелен…

Мишель хлебнул из чашечки черного кофе и другую чашечку пододвинул Василию Васильевичу. И тот тоже хлебнул. Очень хотелось есть, но об ужине губернатор пока не заикался, а попросить было неудобно.

— Так вот, домик обитаем: живет там один орнитолог, изучает повадки альбатросов… Итак, дальше вездеход, минуя долину Альбатросов, пойдет в сторону поселка китобоев, а оттуда через другую долину — Рыжих Псов…

— Рыжих Псов? — переспросил Василий Васильевич, потянув в себя горький кофе. — Что еще за псы?

— О, это интереснейшая тема: псы острова Кергелен! — воскликнул губернатор. — Видите ли, лет двести назад, когда на острове появились норвежские китобои, они, как практичные люди, привезли с собой кроликов и баранов: травы на острове много, сильных холодов не бывает, отчего бы не расплодиться зверюшкам?.. Ну, кролики и расплодились. Да так, что съели всю траву. Мор среди зверья начался, чуть все не вымерли… «Что бы предпринять?» — задумались норвежцы и придумали: привезли на остров с десяток крупных собак. Псы тоже быстро расплодились: ловили кроликов, баранов. И в конце концов на острове образовалось своеобразное, искусственно возникшее биологическое равновесие. Теперь тут живет совершенно определенное количество кроликов, баранов и собак. Псы уничтожают «лишних» кроликов и баранов. Травы хватает всем, и опасности перенаселения острова травоядными животными не возникает…

— Говорят, что французы умеют очень вкусно приготовлять кроликов… — задумчиво произнес Василий Васильевич. — Или это только так говорят?

— Но вот что любопытно! — воскликнул тут Мишель Дебре. — Вы можете задать вопрос: а что же собаки? Не может ли возникнуть перенаселение острова собаками?

— Да-да… Не может?

— Вот именно: не может! Тут много любопытного… Ну, во-первых, весь остров как бы разделен на семь районов, семь маленьких собачьих государств, семь суверенных территорий, и каждой владеет одна стая. Мы обратили внимание: порой между стаями разгораются самые настоящие сражения. Битвы, после которых на поле боя остаются десятки убитых собак. Так вот, эти схватки возникают как раз тогда, когда в той или иной стае появляется значительно больше особей, чем должно быть, чтобы не разрушилось то биологическое равновесие, которое возникло на острове. Понимаете?

— Да-да. Конечно, понимаю. Однако вернемся к нашему вездеходу…

— Простите, заболтался. Видите ли, я биолог… Вот живу на острове, пишу научный труд о собаках Кергелена… Итак, вездеход пройдет по долине Рыжих Псов в бухту Хофпул. Ребята осмотрят там все ее уголки. И уж если к утру мы не найдем вашего парня, то отправимся вот сюда. На юг острова.

В дверь постучали. В кабинет Мишеля Дебре вошел Анатолий Ковалев. В прихожей толпились матросы, виднелась бронзовая лысина боцмана. Василий Васильевич потянул носом воздух: пахло жарким. Да-да, где-то жарили кролика! Или барана!

— Все в порядке… — сказал Ковалев, потирая ладони. — Даю гарантию: ваш отчаянный пилот будет прыгать… гм, как кролик!

— Мосье русские моряки! Приглашаю всех к обеду, — поднявшись из-за стола, произнес губернатор, — Мосье штурман интересовался, умеем ли мы, французы, приготовлять жаркое из кроликов. Надеюсь, что через полчаса вы по достоинству оцените французскую кухню…

Валька побежал медленнее, потом побрел. Рекс носился возле него, яростно лаял и бросался на него, ласково кусал за ноги: не стой же, иди, заблудимся в темноте!

— Ре-екс! — доносил ветер крики человека.

— Не могу, — прохрипел Валька, — устал.

Он все же пошел быстрее и вдруг увидел, что навстречу ему бегут какие-то крупные птицы. Шумно хлопая крыльями, птицы бежали по земле, высоко подпрыгивая, подлетали и вновь опускались на землю. Одна из птиц ударила его клювом в ногу, а потом с такой силой хлестнула жесткими крыльями, что Валька чуть не упал. Взвизгнув, Рекс метнулся в одну сторону, в другую, за ним гналась одна из птиц. Увертываясь от птицы, отбиваясь палкой, Валька, плохо соображая, что происходит, шел навстречу огню. Кажется, он приближался. Или это только казалось? Что-то белело на одной из кочек. Валька присмотрелся. Лежали там четыре крупных яйца. «Это альбатросы, — подумал он. — Я попал в колонию альбатросов».

— Эге-гей!

Подняв над головой фонарь, держа в другой руке карабин, к нему шла молодая женщина. Валька был так измучен, что даже не удивился.

— Привет, — пробормотал он. — Меня звать Валька, а вас?

Старший повар Дмитрий Петрович постучал своим жестким кулаком в дверь каюты начальника радиостанции и открыл ее. Владимир Наумович, взглянув на кока, покачал головой: нет, пока о Вальке никаких вестей нет.

Дмитрий Петрович молча вышел, спустился в свою каюту, запер ее на ключ и, распахнув иллюминатор, подставил лицо холодному, пахнущему землей ветру. Что с Валькой? Где он?.. Дмитрий Петрович сморщился и почувствовал, как по щекам покатились слезы.

А в это время незнакомая француженка, весело покрикивая, как на ребенка, стаскивала с Вальки тельняшку. На полу уже валялись рубаха и брюки.

— Позвольте, позвольте… — вяло сопротивлялся «путешественник». — Не могу же я… остаться без ничего. Ну что же вы делаете? Позвольте же!..

Теперь Валька остался в одних длинных, чуть не до колен, мокрых футбольных трусах. До чего же он, наверное, потешно в них выглядел! Засмеявшись, женщина шлепнула его ладошкой по щеке и протянула что-то легкое, кружевное. Валька быстро переоделся. Женщина повернулась и захохотала. Ей было так смешно, что она обхватила себя руками и села на стул.

— Позвольте, в чем дело? — спросил Валька и осмотрел себя. Проклятые трусы слиняли, весь живот и ноги чуть ли не до колен были синими. Валька тоже засмеялся. — О, это краска!