Тим Северин - Золотые Антилы

Ясно, что армия пребывала на грани полного разложения. Но генерал Венейблс, уютно расположившийся в каюте на борту «Свифтшу», еще неделю тянул время, пока бедолаг, оставшихся на берегу, косила дизентерия, а гарнизон Санто-Доминго набирал силу. Пенальва спешно созывал подкрепления из других испанских поселений на острове. Шкипер Уистлер передает дух ситуации в характерной для него приземленной прозе. «Генерал Венейблс, — писал он, — имея под собой добрый корабль, а рядом с собой жену, не чувствовал, как плохо солдатам, которым приходилось лежать на песке, пока дождь не вымывал его из-под них, а еды у них было мало или вовсе не было, и пить было нечего, кроме воды… а оттого, что ели много фруктов и лежали под дождем, у многих начался кровавый понос, и они не натягивали штанов и только и делали, что опорожнялись, потому что были в весьма прискорбном положении, присаживаясь 50–60 раз на дню».

Флот предпринял попытку облегчить положение оставшихся на суше: Пенн сообщил Венейблсу, что может поставить своих моряков варить мясо на борту и доставлять его на берег войскам. Также можно было бы прислать им бочки с водой. Но эти предложения напоролись на рифы некомпетентности и неорганизованности, а когда Пенн предложил послать несколько линейных кораблей для высадки штурмовой группы в «городской бухте» для помощи армии, Венейблс в ответ только огрызнулся. Армия, как он высокомерно уведомил Пенна, не желает разрушать форт Сан-Херонимо, потому что целый форт пригодится пехоте, когда она возьмет город. Было ясно, что английский генерал ни от кого не желает принимать помощи. Тяжело переживая свою позорную неудачу, он готов был обрушиться на всякого, кто подвернулся под руку. Венейблс принадлежал к тому типу офицеров, который не склонен советоваться с подчиненными, а теперь настолько игнорировал их, что его штабные офицеры совершенно не представляли, что на уме у генерала. И для них стало сюрпризом, когда 24 апреля, через восемь дней после первой бесплодной атаки, Венейблс наконец снова показался на берегу и возвестил своим злосчастным войскам, что решился на прямой штурм города. На сей раз армия, обойдя Сан-Херонимо, должна была ударить на стену влево от форта, пробить укрепления испанцев «драками» и мортирой и удержать пролом холодной сталью. Если бы Венейблс потрудился произвести разведку по периметру стены, он быстро обнаружил бы слабые участки, укрепленные только траншеями и загородками. Но он, презрев элементарную осторожность, слепо двинул свои полумертвые колонны по главной дороге, на которой Пенальва расположил самые сильные засады и сосредоточил самые мощные орудия.

Примерно две трети английской армии были если и не в лучшей форме, то по крайней мере в состоянии двигаться, и, переночевав на главной дороге в ночь 24-го числа, они с рассветом двинулись на новый штурм Санто-Доминго. Передовые отряды, или, как их остроумно прозвали, Оставь надежду, были доверены генерал-адъютанту Джексону. Этот офицер, по позднейшим отзывам, был абсолютно некомпетентным, зато усердно заботился о сохранении собственной шкуры. Проявив примечательную смесь небрежности и предусмотрительности, Джексон не позаботился выслать дозоры для разведки лесов по сторонам дороги. Зато сам он осмотрительно выбрал для себя позицию в арьергарде, чтобы оставить за собой открытую дорогу к бегству, если что-то пойдет не так. За ним маршировал отряд, вооруженный фитильными ружьями, дальше — офицеры отряда «реформадос» и конный отряд. Дальше колонной по четыре двигался полк Венейблса (правда, без командира, державшегося позади), полк под командой генерал-майора Хина и морской полк под командованием вице-адмирала Гудзона. Артиллерию волочили упряжки солдат, а мушкетерам было строго приказано беречь фитили, которых уже оставалось по три-четыре дюйма на человека — слишком мало для затяжного боя. Вся колонна напоминала уродливого слепого червя, неуклюже ползущего по длинной, узкой, пропеченной солнцем дороге к Санто-Доминго. Жарко было, как в печке, и знойное марево да тучи пыли, поднятой ногами солдат, повисли у густых зарослей по сторонам дороги. Одолев шесть или восемь миль до Санто-Доминго, многие пехотинцы уже не держались на ногах от жажды и усталости, а авангард величественно-равнодушного генерал-адъютанта Джексона уже привел голову колонны прямо в пасть засады, устроенной Пенальвой.

Испанцы дали беспечному английскому авангарду зайти подальше. Их жертвы уже смотрели, разинув рты, на дымки орудий форта Сан-Херонимо, который на дальнем расстоянии вел по ним огонь круглыми ярдами и снарядами, когда засада словно взорвалась. Дав в упор залп из аркебуз, из чащи с боевыми кличами, сверкая клинками и копьями, вылетели кавалеристы и быкобои. Минуту передние ряды авангарда держались и даже успели дать ответный залп (чрезвычайно меткий, как писал, оправдываясь впоследствии, Венейблс). Затем, устрашенный зрелищем грозно несущихся на него быкобоев, авангард рассыпался и побежал. Генерал-адъютант Джексон, говорят, с одного взгляда оценил положение и первым обратился в бегство, расталкивая следующих за ним солдат. Испанцы пробивали зияющие дыры в рядах англичан, и одна английская часть за другой устремлялась назад, спасаясь от нацеленных на них копий. Только «реформадос» и генерал-майор Хин продержались достаточно долго, чтобы вступить в бой. Хин и с ним еще два отважных офицера грозили убить всякого, кто пробежит мимо, но их не слушали, а испанская кавалерия смела их в два счета. «Реформадос», отчаянно пытавшихся удержаться, тоже снесли — из пятидесяти пяти человек выжили семнадцать. Разгром был полным, английская колонна, складываясь, как подзорная труба, сбивалась в плотное стадо, тщетно пытавшееся пробиться по превратившейся в капкан узкой дороге. Сражаться норовил едва ли один из пятидесяти, и тех по большей части затоптали свои же бегущие товарищи. Колонна билась в судорогах паники, и люди Пенальвы, которых насчитывалось всего-то две сотни, бегали вдоль толпы, тыча копьями в первую подвернувшуюся спину, пока не отстали, устав от убийств. От полной катастрофы всех спас презираемый армейцами морской полк, шедший в арьергарде. Моряки под предводительством Венейблса расступились, пропуская бегущих, а потом сомкнули ряды и, угрожая убить всякого, кто нарушит строй, двинулись вперед. Тогда и обнаружилось, что испанцы, слишком утомленные бойней, чтобы сопротивляться, уже скрылись. Ополченцы Пенальвы одержали сокрушительную победу. Они убили от трехсот до четырехсот врагов, в том числе генерал-майора, подполковника, майора и четырех капитанов, сорвали боевые знамена англичан, как маки в поле, и честно заслужили каждый пенни обещанной Пенальвой премии за убийство англичанина.