Отто Коцебу - Путешествия вокруг света

В молитвенном доме, который я вначале принял за школу, не было ни одного миссионера. Если не считать меня самого, все присутствовавшие были таитянами. Поэтому, хотя никто не шумел, здесь все же не было той тишины, которая наблюдается обычно в церкви. Я постарался прочитать на лицах этих благочестивых людей, какие мысли их занимают. При этом мне бросилось в глаза, что лишь очень немногие из находящихся в помещении действительно внимают тому, что им читают из Библии. Большинство же, кажется, было погружено в весьма мирские расчеты, причем на лицах некоторых из них отражалась надежда на успех в любовных делах. Многие тщеславные ери, возможно, подсчитывали, хватит ли им средств на приобретение у моряков какого-нибудь старого жилета или разодранных панталон, чтобы явиться в пристойном костюме на предстоящее коронование. А среди дам было, вероятно, немало таких, которые упорно думали о том, как изловчиться, чтобы, не подвергаясь риску, раздобыть простыню. Как раз впереди меня сидела одна счастливица, которой уже удалось достать этот предмет туалета. Она была очень мило в него задрапирована и, привлекая к себе взоры всех присутствующих соотечественниц, скромно, но в то же время с явным внутренним удовлетворением торжествовала свою победу.

Миссионеры много рассказывали мне о чудесном озере Вахириа, расположенном в горах, примерно в центре северного полуострова. Они сами никогда на озере не бывали и считали, что европейцу почти невозможно до него добраться. По их словам, даже самые отважные таитяне очень редко посещали эти места, где, как утверждает распространенная на острове легенда, обитает злой дух. Глубину озера якобы невозможно измерить, равно как нельзя объяснить, каким образом вода оказалась на такой большой высоте. Наш минералог Гофман, молодой, энергичный человек, решил предпринять поход на это горное озеро. В качестве проводников он взял трех таитян: Маитити, который уже в день нашего прибытия на остров заключил с ним союз дружбы и принял его имя, пожилого уважаемого человека по имени Тауру и юного весельчака Теираро. Двое последних сами записали для Гофмана свои имена.

Сначала проводники придумывали всяческие отговорки и уверяли, что путешествие будет слишком затруднительным и даже опасным, так как в результате дождей речки вышли из берегов. Однако, когда каждому из них посулили в награду рубашку, все препятствия сразу отпали, и в полдень путешественники отправились в путь. Маитити, солдат королевской армии, взял с собой знаки своего достоинства — ружье, у которого отсутствовала такая «мелочь», как замок, и патронташ, в котором не было пороха. С помощью нескольких известных ему английских слов Маитити посоветовал Гофману запастись подарками для островитян. Он сказал, что путешественникам обеспечен повсюду хороший прием, ибо местные жители гостеприимны и к тому же он, Маитити, пользуется среди них уважением; но человек, с которым он заключил союз дружбы, должен во всех случаях выказывать свою щедрость.

Сначала путешественники шли по довольно широкой красивой дороге, которая вела их через лесочки, состоящие из плодовых деревьев, а также пересекла несколько деревень. Население в этой местности, очевидно, более многочисленное, чем в окрестностях Матаваи. В округе Вейоридэ путешественники достигли гор. Вскоре перед ними открылась очаровательная долина, которая простиралась на юго-юго-запад; ее пересекал самый большой и быстрый из таитянских ручьев. Долину с обеих сторон теснят высокие и крутые склоны гор, одетые в роскошный зеленый наряд. С этих гор, сложенных, как и в районе Матаваи, из базальтовых пород, низвергаются многочисленные потоки воды. Здесь не встречаются ни хлебные деревья, ни кокосовые пальмы. Зато апельсины и ананасы произрастают тут без всякого вмешательства человека лучше, чем в наших оранжереях, и дают более сочные плоды.

То, что здесь обитают люди, можно было определить лишь благодаря нескольким одиночным хижинам, стоящим на берегу ручья. В одной из них путешественники провели первую ночь; их хозяевами оказались престарелые супруги. Маитити, видимо, вообразил, что находится на поле битвы, и как бравый солдат принялся за фуражировку. Гофману пришлось попросить его умерить свой пыл, чтобы дать возможность старику самому нас угостить. Последний тотчас же притащил поросенка, и Маитити показал себя умелым мясником и искусным поваром.

Гофман следующим образом описывает примененный в данном случае способ добывания огня. Один из таитян взял два куска дерева различной твердости. Прижав более мягкий кусок к земле, он стал быстро водить по нему вверх и вниз острием твердого куска. В результате трения образовалась борозда, а на ее нижнем конце скопилась древесная мука, которая вскоре начала тлеть. Таитянин положил ее на сухие листья и несколькими энергичными взмахами руки раздул огонь. Все это было проделано быстро и легко. Но описанный способ, видимо, требует особой сноровки, так как у Гофмана, сколько он ни старался, ничего не получилось.

Перед трапезой хозяин прочитал молитву, которую остальные повторяли про себя. Затем все набросились на еду, и потому разговор не клеился. Перед тем как улечься спать, снова помолились. Гофману устроили в хижине ложе на возвышении, покрытом циновками; вместо простынь он получил несколько кусков таитянской материи, называемой тапой. Его проводники дали теперь волю своей говорливости, которую во время трепезы сдерживал их огромный аппетит. Мешая Гофману спать, они проболтали с хозяином почти всю ночь. Очевидно, проводники рассказывали о нашем судне, на котором старик еще не успел побывать, а также о своем общении с нами. Утром перед отправлением в путь Гофман преподнес хозяину нож. Этот крупный подарок, по-видимому, превзошел все его ожидания.

С увеличением высоты долина становится все более дикой, но зато еще более прекрасной. Расширяясь, она превращается в котловину, окруженную со всех сторон горами, которые возвышаются на несколько тысяч футов. От чернеющих вдалеке вершин до самой долины склоны гор покрыты зеленым кустарником, сквозь который, подобно серебряным лентам, низвергаются, пенясь и бушуя, водопады.

К полудню путешественники дошли до хижины, в которой жил друг Маитити по имени Тибу. Последний имел еще одну хижину, находившуюся на расстоянии нескольких часов пути; там обитала его жена с собаками и свиньями. Так как жилище Тибу являлось последним пристанищем на пути к озеру Вахириа, было решено здесь переночевать. Утром, прежде чем путники отправились дальше, хозяин связал большую свинью. Ее предполагалось заколоть и как следует приготовить, чтобы попотчевать гостей, когда они вернутся с озера. Гостеприимный Тибу сам отправился их сопровождать.