Тур Хейердал - ИСКУССТВО ОСТРОВА ПАСХИ

Фото 302–320. Сравнительные мотивы во внеостровном искусстве. До сих пор считалось аксиомой, что корни пасхальской культуры надо искать где-то на Маркизских островах. Поскольку доказательств не хватало, иногда называли атоллы Туамоту как альтернативный вариант. Возможность влияния великих материковых цивилизаций на другой, наветренной стороне не принималась в расчет. Между тем на карте видно, что на таком же расстоянии от уединенного острова Пасхи, как названные архипелаги Полинезии, раскинулась Южная Америка, откуда в сторону Пасхи и лежащих еще дальше островов направляются пассаты и мощное Перуанское течение. Некоторые современные исследователи, плохо знающие историю острова Пасхи, пытались, применяя глоттохронологию, на основе теперешнего письменного языка пасхальцев — рапануйского, определить, когда был первоначально заселен остров. Иные даже утверждали, что этот метод позволит точно указать район Полинезии, откуда вышли пасхальцы. При этом упускали из виду, что голландцы и испанцы, по их словам, застали на Пасхе смешанное население. А Кук, который вез с собой переводчика, записав на острове отдельные полинезийские слова, в то же время отметил, что местный язык совершенно непонятен даже его полинезийскому помощнику. Еще до него испанцы составили список пасхальских слов, включающий явно неполинезийские числительные. Через сто лет присланные с Таити миссионеры и прибывшие следом за ними овцеводы Брандер и Салмон утвердили в речи и в письме таитянский язык. Немногочисленное население легко поддалось влиянию новых учителей. После того как миссионеры вывезли изрядное количество пасхальцев на Мангареву в Полинезии, на Пасхе осталось всего 111 жителей. Уже к этому времени, как отметил Палмер в 1868 году, язык настолько изменился, что нельзя было сказать, каким он был первоначально. Судить о происхождении пасхальцев только на основании известного нам языка островитян по меньшей мере нереалистично. Научных аргументов в пользу гипотезы о прибытии пасхальцев с Маркизских островов не выдвинуто, если не считать указания, что там тоже существовали антропоморфные статуи, пусть даже совсем немногочисленные и невзрачные рядом с пасхальскими, тогда как ни на Туамоту, ни в других частях Океании таких аналогий нет. Но сегодня и этот аргумент обесценен, так как радиокарбонная датировка двух объектов с монументальными изваяниями на Маркизских островах показала, что эти статуи гораздо моложе изваяний Раннего периода Пасхи, и даже первые статуи Среднего периода старше маркизских. Иногда ступенчатые культовые платформы Пасхи сравнивают с каменными платформами на других островах Восточной Полинезии, в частности, на Маркизах и Туамоту, забывая при этом, что точно такие сооружения не менее характерны для древних культур Южной Америки. Чрезвычайно специализированные способы кладки и мегалитические размеры плит в наиболее древних культовых сооружениях Пасхи сближают их скорее с древним Пору, чем с известными памятниками Океании. Давно отмечено, что и прочие особенности пасхальской архитектуры, включая цилиндрические каменные башни, культовые и жилые постройки, а также культ птицечеловека и другие верования и обычаи заметно отличают пасхальцев от любых представителей полинезийской семьи. Вместе с тем недостаточно учитывался тот примечательный факт, что все эти неполинезийские элементы характерны для морских культур времен Тиауанако и Мочика с наветренной стороны острова. Искусство острова Пасхи лучше какой-либо иной составной части пасхальской культуры отражает суть местных верований и обычаев. Обзор этого весьма разнообразного искусства показывает, как оно чуть не во всем разительно отличается от однообразных масок тики и стилизованных геометрических узоров, типичных для маркизского искусства. Пасхальское искусство отлично и от искусства всех других областей Полинезии, но контраст с изделиями маркизцев и туамотуанцев особенно велик. Поскольку Океания в целом и две ближайшие островные группы в частности не могут объяснить весь спектр необычных и замечательных проявлений культуры острова Пасхи — ближайшего к Южной Америке форпоста Океании, — нам представляемся допустимым и даже резонным включить наветренную сторону в обзор возможных источников влияния и происхождения. Географические особенности, а также местные каноны и традиции обусловили различие материала и оформления произведений искусства разных областей в границах Полинезии, как и в границах древнего Перу. Поэтому задача сравнительного обзора выявить, где возможно, скрытые поверхностным камуфляжем местного декора основные идеи мотивов и символов. Попытка провести такое сравнение с привлечением внеостровного материала дана на фото 302–320.

Agiiera у Infanzon F. A. de (1770): Journal of the Principal Occurrences during tho voyage of the Frigate Santa Rosalia.. in the year 1770.— Hakluyt Soc., 2nd ser., no. 13. Cambridge, 1908.

Androo R. (1899): Ein Moi Toromiro (Hausgotze) von derOster-insel — Globus, Vol. 76, no. 24, Dcc. 23, 1899, p. 389–390. Braunschweig.

Balfour H. (1917): Some Ethnological Suggestions in Regard to Easter Island, or Rapanui. — Folklore, Vol. 28, p. 356–381. London.

Bandolier A. F. (1910): The Islands of Titicaca and Koati. — Now York.

Barrow Т. T. (1959): Free-standing Maori Images — Anthropology in the South Seas, Eds. J. D. Freeman and W. R. Ged-des. Essays presented to H. D. Skinner. New Plymouth, N. Z.

Barthel T. S. (1958 a): The «Talking Boards» of Easter Island. — Scientific American. Vol. 198, no. 6, June 1958, p. 61–68. New York.

Barthel T. S. (1958 b): Grundlagen zur Entzifforung des Oster-inselschrift. — Hamburg.