Арнольд Якоби - Сеньор Кон-Тики

В тот же день наследный принц задумал снять Пейка на кинопленку. Стоя на краю пристани, он попросил Тура взять с собой Астрид и Пейка в лодку и пройти мимо. Все шло хорошо, пока не зажужжал аппарат. Пейк встал на задние лапы и наклонил голову, прислушиваясь. Принцесса испугалась, вскочила, лодка опрокинулась, и все три пассажира бултыхнулись в озеро. Принц Харалд ликовал — замечательные кадры!

Из Англии все еще не поступало никаких распоряжений относительно «Группы „И“»; не было и приказа о присвоении званий. Вдруг пришла телеграмма-молния с грифом «совершенно секретно»: прекратить занятия и немедленно отправить восьмерку в Европу.

Невесело было Туру, когда он, сидя со всей командой в кузове небольшого военного грузовика, прощально махал Лив, сыновьям и косматому мишке с белым клином на груди, которые стояли на плацу рядом с курсантами.

Восемнадцать тысяч солдат из лагерей в Канаде, Австралии и Новой Зеландии прибыли в эти дни на засекреченных военных транспортах в Галифакс и были погружены ночью на гигантский пароход «Куин Мери». Никогда еще этот в прошлом роскошный лайнер не брал столько пассажиров, и «Группа „И“» совсем затерялась в плавучем городе. В одноместные каюты втискивали по восемь — десять человек. Народу было столько, что половина ночевала на палубе. Там они сидели, опираясь друг на друга или на свои вещи, потому что лечь было негде. Солдаты чередовались: ночь на палубе, ночь в каюте. Круглые сутки по переходам шел нескончаемый поток людей в столовые, уборные, каюты. Одна меткая торпеда могла уничтожить целую армию хорошо обученных бойцов. Немцы особенно любили такие цели.

У «Куин Мери» был такой быстрый ход, что никакой эскорт не поспел бы за ним. С выключенными огнями корабль мчался вперед зигзагами на случай, если где-нибудь притаилась подводная лодка с торпедами. Даже огонька сигареты нельзя было заметить на огромном пароходе. В пять суток «Куин Мери» дошел до Европы, где его встретили эскадрильи союзнических истребителей.

А теперь послушайте историю удивительной судьбы «Группы „И“» — сильно сокращенный пересказ четырех объемистых дневников.

Группа прибыла в Лондон первого сентября 1943 года. Волнуясь, все предвкушали задание, ради которого их так поспешно перебросили в Европу. Напутствуя их, комендант лагеря говорил:

— Теперь покров тайны, который окутывал «Группу „И“», наконец спадет.

В Лондоне главнокомандующий приветствовал группу такими словами:

— Вас давно ждали, вы очень нужны.

А четыре дня спустя восьмерке сообщили, что теперь невозможно установить, кто отправил телеграмму, срочно вызывая группу в Англию. Придется им проследовать дальше, в Шотландию, где находятся «Армейские учебно-тренировочные курсы», и терпеливо ждать, пока это выяснится. Командование норвежских сухопутных сил — КНСС заверило, что капралами их можно сделать хоть сегодня, но в сержанты их произведут лишь после того, как рассмотрят всю документацию курсов.

В Шотландии снова пришлось сменить голубую форму ВВС на армейский защитный цвет. Туру присвоили номер. 5268. Получив оружие и необходимое снаряжение, группа попала в уединенный замок, где размещалась норвежская рота связи. Здесь им надлежало дожидаться команды из Лондона. А чтобы чем-то занять солдат, их по очереди посылали работать на фермах шотландских крестьян. Тур целый день возил навоз.

Через некоторое время их навестил один из бывших преподавателей группы. Он рассказал, что в Лондоне до сих пор невыяснено, кому подчинена «Группа „И“», и неизвестно, кто отправил телеграфный вызов. Но он сам видел бумагу от КНСС в адрес бригадного командования, в которой предлагалось произвести доверенное лицо группы Хейердала в сержанты, а остальных — в капралы.

«Группу „И“» разместили в казарме роты связи, к великой радости командира роты, капитана войск связи, у которого было вдоволь офицеров, но совершенно не хватало рядовых. В первые же дни Тура назначили работать в офицерской столовой.

Прошло два месяца, наконец один из преподавателей «Группы „И“» решил, что ожидание несколько затянулось, и попытался приподнять покров тайны, который по-прежнему окутывал группу. В разговоре с капитаном выяснилось, что предложение КНСС о присвоении званий восьмерке пришло еще месяц назад. Но нельзя же сразу целое отделение делать младшими командирами, тем более что они тут ведут жизнь курортников!

«Группа „И“» возмутилась. Ребята уже начали забывать, чему учились на курсах в Канаде, а Тур к тому же тревожился за семью, от которой не было никаких вестей. Его солдатского жалованья никак не могло хватить им даже на самое скромное существование в избушке, затерянной в лесах Онтарио.

В офицерской столовой появился постоянный штат. Освободившись от работы на кухне, Тур остался совсем без дела. Дневник становится однообразным:

«1. XI. Утром 30 минут длились занятия. Тема — вождение мотоцикла. После обеда лежал в казарме.

2. XI. Лежал в казарме.

3. XI. Утром 30 минут занятий по мотоциклу, потом лежал в казарме…

4. XI. Всю первую половину дня лежал в казарме, после обеда занимался тем же».

Так проходили дни и недели в старом замке.

«10. XI. Приказано нагрузить машину, но не нашли ее. Поэтому лежали в казарме всю первую половину дня и вторую — тоже.

11. XI. Велели сгребать листву вокруг замка, но так как граблей не нашли, несмотря на помощь офицеров, лежали в казарме до обеда и после обеда».

Но вот пришло распоряжение о переезде. «Группу „И“» переводили в Келлендер. Ребята прибыли в этот шотландский поселок, предвкушая перемены. Уж здесь-то они освежат в памяти полузабытую науку, а заодно получат свежее белье. Вот уже больше месяца они носили одну и ту же смену, потому что никто не хотел их ставить на вещевое довольствие. Но кроме места, ничего не переменилось. Слово дневнику:

«23. XI. Утреннее распоряжение: делать то же, что вчера. И мы всю первую половину дня лежали в казарме. Распоряжение на вторую половину дня: делать то, что делали с утра. Поэтому мы после обеда лежали в казарме».

Тур не мог больше выносить жизни лодыря. Чтобы хоть немного восстановить подорванную бездельем физическую форму, он начал совершать в свободное время длинные горные прогулки.

Затем капитан связи, а с ним и бездомная «Группа „И“» перебрались в университетский город Сент-Эндрюс. Здесь их разместили в Вестерли-Хаузе — просторном старом замке, где куча офицеров командовала небольшим отрядом солдат-связистов и саперов. В замке были широкие каменные лестницы и длинные коридоры с некрашеными дощатыми полами, и каждый день капитан назначал двух человек из «Группы „И“» мыть их. Не подметать, а именно мыть, потому что, если пол не будет влажным, уборки не видно. Вскоре весь замок пропитался затхлым, сырым запахом.