Всеволод Галкин - Врач в пути

Позже, разговаривая с начальником госпиталя и ответственными работниками министерства здравоохранения Йемена, я слышал очень лестные слова о многих своих товарищах. С благодарностью они говорили о том, что русские врачи всегда оказывали йеменцам помощь не только в госпитале, но и во время всех тяжелых и опасных командировок. Они не гнушались зайти в темную хижину бедного горца; не считаясь с трудностями, по кручам добирались до горных селений, расположенных на высоте орлиных гнезд, если только узнавали, что там требуется медицинская помощь. И все это они делали бесплатно, йеменцы всей душой благодарны народу Советского Союза за помощь. Они называют работу советских врачей в Йемене священной миссией…

Я был горд получить йеменские награды — грамоты от министра здравоохранения Мухаммеда Али Османа и военного губернатора.

Я расценил их как благодарность не только мне, но и всем нашим врачам, советской системе здравоохранения.

Последний переход. До Саны уже было недалеко. Впереди — снова горы. Оглянешься назад — нескончаемая череда горных вершин, подпирающих небо. По утрам на самых высоких из них поблескивали белые шапки, но не снега, а инея.

Наконец за очередным перевалом на горизонте показался лес минаретов. Это уже была Сана. Переход закончился.

Мне пришлось пройти по этой дороге неоднократно, и каждый раз я открывал для себя новую красоту горных панорам, необычайное разнообразие красок. На километры тянутся скалы, то ярко-зеленые от медного купороса, выступающего на поверхности, то буро-красные от железного колчедана, то ярко-желтые от серы…

Поход не был увлекательной туристской прогулкой. И не только из-за трудностей. Мы отвечали за жизнь и здоровье большой группы людей. Эти походы, так же как и вся работа в Йемене, стали для нас великолепной школой — закалили физически, приучили работать в любой климатической зоне, независимо от обстоятельств, обходясь самыми минимальными средствами. Главным было сознание, что нам удалось оказать йеменцам столь необходимую им медицинскую помощь. Мы везли в Йемен знания, желание трудиться и самое искреннее уважение к народу, к его обычаям и нравам. Для нас, советских врачей, понятие «искреннее уважение» не было простой формулой вежливости.

Примером того может служить деятельность А. Киселевой, организовавшей в госпитале Саны акушерско-гинекологическое отделение. А. Киселева работала здесь в 1958–1959 годах.

«Лучше умереть, чем рожать в больнице!» — кричала на весь дом женщина-йеменка, которой А. Киселева предложила госпитализацию. А через год можно было наблюдать, как шли показаться первому русскому доктору «для женщин» к «отделению младенцев» (так йеменцы называют акушерское отделение) женщины, закутанные в шали, в сопровождении мужей.

Нелегко завоевывался большой авторитет А. Киселевой. В начале работы случались курьезы. Однажды на прием пришел старик крестьянин и принес в мешке козу. «Доктор, — обратился он к А. Киселевой, — помоги моей козе, она никак не может разродиться, она так мучается».

Были и трагические случаи от невежества: некоторые йеменки, самостоятельно перерезая пуповину, погибали от сепсиса. Вместе с переводчицей А. Киселева ходила по ломам и убеждала женщин, что рожать нужно в больнице. Были организованы своеобразиям школа молодых матерей, выступления по радио. Киселева оставила по себе добрую память. После возвращения А. Киселевой на родину на ее место прибыла опытный акушер-гинеколог Е. Осипова. За год (1960–1961) Е. Осипова приняла около 100 родов, оказала гинекологическую помощь многим йеменкам, сделала более 50 операций.

Однажды Е. Осипова пригласила меня на консультацию. Привезенная мужем женщина лет тридцати пяти находилась в тяжелом состоянии. «Такой огромный живот вырос у моей жены за два года», — сказал муж. Больше ни он, ни она ничего не добавили. Тяжелое состояние женщины могло быть обусловлено только одним — огромной опухолью в брюшной полости, сдавливающей внутренние органы. Е. Осипова приняла решение оперировать. И вот при свете керосиновой лампы (электростанция в ту ночь не работала) с помощью медицинского брата, обладавшего только элементарными знаниями, она произвела сложную операцию. Больная выздоровела и горячо благодарила хакиму — русского доктора.

Дерматовенеролог К. Суворова заведовала отделением, при котором был и лепрозорий. В Йемене прокаженные почти лишены врачебного наблюдения, одни (с начальными проявлениями болезни) не знают о своем тяжелом и заразном заболевании, другие не могут быть госпитализированы из-за того, что коечная сеть крайне ограниченна. К. Суворова провела в дерматовенерологическом отделении и лепрозории большую работу.

Немало полезного сделали для йеменцев и советские терапевты-инфекционисты С. Салихов и В. Аршава, дерматолог Г. Вайчешвили, терапевт А. Миронычев.

Достопримечательностью госпиталя в Сане было дерево дружбы. Это дерево, посаженное йеменскими медиками и советскими врачами, символизировало дух интернационализма, царивший в госпитале. Дружно работали мы с коллегами из Чехословакии — хирургом С. Трабелем и фтизиатром Ф. Кречи. В хирургическом отделении, лаборатории, рентгеновском кабинете работали в разное время также врачи из Югославии, Египта, Италии.

Хороший контакт был у нас с йеменскими медиками — нашими помощниками. Мы чрезвычайно высоко ценили работу фельдшеров и санитаров по уходу за больными и выполнение каждого назначения врача. Мы постоянно объясняли и пациентам, и йеменским фельдшерам, что помогают не только «уколы» (среди местного населения бытует мнение, что таблетки — «слабое» лекарство, а инъекции — «сильное»), но что больному прежде всего нужно обеспечить постельный режим, покой, правильное питание, хороший уход и регулярный прием лекарств. Всегда вместе с назначением лечебных препаратов рекомендовали ряд гигиенических мероприятий. Чувствуя, что советские врачи доверяют им, и фельдшеры и санитары отдавали все силы, чтобы работа шла хорошо.

Лорд Гораций Китченер, известный как один из руководителей колониальной политики и военный министр Великобритании, говорил, что, когда пересекаешь зону Суэцкого канала, все десять заповедей теряют значение. Может быть, с позиций колонизатора это и так. Доброжелательно же настроенный человек, внимательно приглядевшись к йеменцам, этим суровым на вид, бородатым воинам, увешанным оружием, обнаружит в них такие черты, как гостеприимство, отзывчивость, умение быть благодарными, большая любовь к детям, почитание родителей, живой ум. Немало народной мудрости заключено в йеменских поговорках: «Если хочешь узнать человека, сделай его начальником»; «Что толку мне в мирском просторе, если туфли мои жмут»; «Собака лает, а караван идет своей дорогой»… Мудрость древней страны. А страна действительно древняя. Согласно легенде, город Сана был основан около шести тысяч лет назад одним из сыновей библейского Ноя — Симом. Однако существуют и более убедительные основания верить в солидный возраст Йемена. Так, в районе Магриба обнаружены остатки древней культуры — полуразрушенные ирригационные сооружения, возраст которых определяется в несколько тысячелетий.