Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)

Спустя минут десять капитан Немо внезапно остановился. Я думал, что он имеет намерение вернуться назад. Нет — он жестом приказал нам спрятаться за него в глубине широкой извилины. Он указал мне на одно место, и я стал внимательно туда всматриваться.

В пяти метрах от меня показалась тень, которая спустилась до дна. Тревожная мысль об акулах возникла в моем уме; но я ошибся — на этот раз мы имели дело не с чудовищем океана.

Это был человек, живой человек, индиец, рыболов, несомненно, бедняк, пришедший собирать колосья раньше жатвы. Я видел дно его лодки, стоявшей на якоре, в нескольких футах над моей головой. Он поспешно нырял и поднимался на поверхность воды. Камень, вытесанный в виде сахарной головы, привязанный веревкой к его ногам, помогал ему быстрее опускаться на дно моря. Это был его единственный инструмент. Достигнув дна на глубине пяти метров, он бросался на колени и наполнял свои мешки схваченными наудачу раковинами. Затем он всплывал к лодке, взбирался на нее, опоражнивал свой мешок, вытаскивал жамень и с его помощью снова погружался на дно, где работал не более тридцати секунд.

Этот водолаз нас не видел. Тень скалы скрывала нас от его взора. Да у этого бедняка и не было оснований предполагать, что здесь, под водой, находятся существа, подобные ему, которые следят за всеми деталями его ловли.

Много раз он поднимался и погружался таким образом, собирая каждый раз не более десятка раковин, так как их приходилось с силой отрывать. В очень немногих из них обретался жемчуг, из-за которого он рисковал жизнью.

Я следил за ним с глубоким вниманием. Приемы его были уверенны, смелы, и в течение получаса никакая опасность ему не угрожала. Я вполне постиг способ этой интересной ловли, как вдруг, в тот момент, когда индиец опустился на колени, я увидел, что его лицо приняло выражение ужаса; он выпрямился и устремился к поверхности воды.

Я понял его ужас. Над несчастным водолазом показалась гигантская тень. Это была огромной величины акула, приближавшаяся в косвенном направлении, с горевшими глазами и с открытой пастью.

Я онемел от ужаса и не способен был сделать ни малейшего движения.

Прожорливое животное, благодаря сильным ударам плавников, стремительно понеслось на индийца. Несчастный успел броситься в сторону и избег зубов акулы, но не успел уклониться от удара ее хвоста; удар пришелся ему в грудь и поверг его на дно.

Эта сцена продолжалась всего несколько секунд. Акула возвратилась и, повернувшись на спину, готовилась уже рассечь индийца надвое, как я почувствовал, что капитан Немо, стоявший возле меня, поспешно встал. Затем, держа кинжал в руке, он пошел прямо на чудовище, готовый вступить с ним в борьбу, что называется, лицом к лицу.

Акула уже готовилась схватить несчастного водолаза, как увидела нового противника. Она повернулась на брюхо и быстро направилась к нему.

У меня до сих пор сохранилась в памяти поза капитана. Готовясь к нападению, он ожидал с полным хладнокровием ужасное животное, и когда оно устремилось на него, капитан, бросившись в сторону, с изумительным проворством избежал удара и вонзил ей кинжал в живот. Но этим все не кончилось. Завязалась ужасная борьба. Кровь волной хлынула из раны акулы. Море окрасилось в красный цвет, и сквозь эту непрозрачную жидкость я ничего не мог видеть. До тех пор, пока кругом несколько не просветлело. Тогда я увидел отважного капитана, который, схватившись одной рукой за плавник животного, боролся лицом к лицу с чудовищем и наносил кинжалом удары в живот врагу, но не мог нанести ему смертельного удара в сердце. Разъяренная акула отбивалась, страшно волнуя массу воды, колебания которой грозили меня опрокинуть.

Я хотел бежать на помощь капитану, но, прикованный страхом, не мог сдвинуться с места.

Я следил за борьбой жадным взором и наблюдал все ее фазы. Капитан упал на землю, опрокинутый огромной массой, готовой его раздавить. Затем челюсти акулы широко открылись. Казалось, все было кончено для капитана. Но вот Нед Ленд, быстрый, как мысль, бросился с острогой в руках на акулу и вонзил в нее свое страшное оружие.

Вода обагрилась массой крови. Она взволновалась от движения акулы, бившейся в неописуемом бешенстве. Нед Ленд достиг своей пели. Это были предсмертные конвульсии чудовища, пораженного в сердце. Распространившееся сильное волнение опрокинуло Конселя. Между тем Нед Ленд освободил капитана. Последний сам поднялся на ноги — как оказалось, он не был ранен, — направился к индийцу, быстро перерезал веревку, которая соединяла его с камнем, взял его на руки и сильным ударом ноги поднялся на поверхность воды. Мы все трое, так чудесно спасенные, последовали за ним и через несколько минут достигли лодки искателя жемчуга.

Первой заботой капитана было вернуть к жизни этого несчастного. Я не был уверен, что он добьется этого, но не терял надежды, так как бедняга недолго пробыл под водой; я опасался лишь, что акула ударом хвоста его убила. К счастью, благодаря усердным растираниям Конселя и капитана, утопленник мало-помалу стал приходить в чувство. Он открыл глаза. Каково было его удивление, даже ужас, когда он увидел наклонившиеся над ним четыре большие медные головы.

И в особенности должен был крайне изумиться несчастный ловец жемчуга, когда капитан Немо, вынув из кармана своего платья мешочек с жемчугом, вложил ему в руки. Эта щедрая милостыня человека вод бедному индийцу Цейлона была принята последним дрожащими руками. Его испуганный взгляд свидетельствовал, что индиец не отдавал себе ясного отчета, каким образом он спасся, и считал это делом тех сверхъестественных существ, которые стояли перед ним и одарили его богатством.

По знаку капитана мы возвратились на жемчужную мель, идя по пройденной уже дороге. После получасового путешествия мы достигли нашей лодки, стоявшей на якоре. Поместившись в нее, мы все с помощью матросов стали освобождаться от тяжелых металлических колпаков.

Первые слова капитана были обращены к канадцу.

— Благодарю вас, господин Ленд, — сказал он.

— Это реванш, — ответил Нед Ленд. — Я был у вас в долгу.

Легкая улыбка скользнула на губах капитана, и этим все ограничилось.

— На «Наутилус»! — воскликнул он.

Лодка понеслась по волнам. Через несколько минут мы встретили плавающий труп акулы. По черному цвету оконечностей плавников я узнал страшное чудовище Индийского моря, принадлежащее к виду собственно акул. Длина его превышала двадцать пять футов, огромная пасть составляла треть тела. Это был экземпляр, достигший полного развития, судя по шести рядам зубов, расположенных в пасти в виде равнобедренных треугольников.

Консель осматривал ее с научным любопытством, и я уверен, что он не преминул причислить ее совершенно правильно к отряду хрящеватых рыб, к группе Plagiastamo, к семейству акуловых и к роду акул.