Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря

«Альмагест» — арабизированное от «Мэгистэ» (греч. — величайший). Так еще в древности стали называть знаменитый трактат Птолемея «Великое математическое построение астрономии в 13 книгах».

Хотя еще в III веке до н. э., за 1700 лет до открытия Коперника, александрийский астроном Аристарх Самосский утверждал, что Земля шар, который вращается вокруг своей оси и вокруг Солнца вместе с другими планетами, Птолемей и другие ученые древности отказывались признавать его точку зрения, считая автора столь абсурдной гипотезы просто-напросто безумцем.

Плавание Пифея происходило в 350–320 годах до н. э. Птолемей жил в 90–168 годах н. э. И если даже верен тот факт, что сочинение Пифея «Об океане» чуть ли не 300 лет пролежало спрятанным в архивах Массилии, как в свое время документ о плавании Ганнона в карфагенском храме Мелькар-та, до тех пор, пока воинственные римляне не извлекли их (Массилия, поддерживающая в гражданской войне Помпея, была взята войсками Цезаря в 49 году до н. э.), все равно у Птолемея хватило бы времени, чтобы ознакомиться с трудом Пифея: ведь он был уже хорошо известен предшественникам Птолемея. Его цитируют или приводят данные, которые могли быть известны только из сочинения этого выдающегося ученого и мореплавателя древности: Полибий (201–120 гг. до н. э.), Гиппарх (II век до н. э.), Диодор Сицилийский (80–29 гг. до н. э.), Ге-мин (I век до н. э.), Страбон (63 г. до н. э. — 20 г. н. э), Плиний Старший (23–79 гг. н. э.) и другие. Очевидно, дело совсем в другом: либо Птолемей в своем отношении к Пифею шел по следам уже существующей традиции, то есть считал Пифея лжецом, как это делали в свое время Полибий, Страбон и другие; либо, как считает советский историк географии Л. А. Ельницкий, «Птолемей совершает… грубые ошибки, проистекавшие отчасти из того способа, посредством которого определялись координаты тех или других пунктов, отчасти же из неправильных общегеографических представлений, как это особенно видно на примере с Эритрейским морем…» (Л. А. Ельницкий. Знания древних о северных странах. М., Географгиз, 1961, стр. 194–195).

Как мы уже говорили выше (см. сноску к стр. 64), в античной географии соседствовали две точки зрении о характере размещения суши на поверхности земли: океаническая и континентальная.

Самым ярким представителем океанической теории был Эратосфен (275–194 гг. до н. э.). Он видел обитаемую землю, или ойкумену, островом в океане, занимающим лишь незначительную часть поверхности земного шара, и высказывал предположение о множестве подобных обитаемых, но еще не открытых «Островов».

Противником Эратосфена был величайший греческий астроном Гиппарх из Никеи, живший около 150 года до н. э. Привыкший к расчетам, к математической точности своих построений, он обрушился на Эратосфена за неточности, ошибки и гипотезы, допущенные им при составлении карты Земли. В своем «Трактате о географии», посвященном критике картины мира Эратосфена, он признавал единственно верным приемом составления карт такой, какой основывался на определениях координат наносимых на карту пунктов. Гиппарх даже пытался дать новый образец географической карты мира, но она вышла у него намного хуже Эратосфеновой… Его авторитету доверились последующие географы — Марны Тирский (I—11 вв. н. э.) и его ученик Клавдий Птолемей.

Замкнутость берегов Средиземного моря была принята Гиппархом за основу основ, отсюда он делал вывод о форме земной поверхности (при составлении карты Земли лучшие данные Гиппарх получил при картографировании Средиземного моря). Очевидно, это обстоятельство изменило в его понятии и общую картину распределения суши на планете. Вместо омываемой водами океанов островной суши на юге у него появился двойник Средиземного моря — огромное Южное (Индийское) море, зажатое в котловине могучего континента. С севера Индийский океан подпирали берега Азии, с юга — еще неведомый континент, форпост которого — остров Тапробан (современный Цейлон) — далеко врезался в воды замкнутого Индийского океана. Таким образом, собственно, Гнппарх стал отцом континентальной теории и двухтысячелетнего мифа о Южном континенте Terra Australis, сыгравших такую большую роль в истории географии. Естественно, Марину Тирскому и Птолемею, загипнотизированным авторитетом великого Гиппарха, не оставалось ничего иного, как следовать указанному пути. Таким же авторитетом для средневековых географов явились и сам Птолемей и его знаменитая карта. На ней восточный берег Африки соединен пунктирной линией «неизведанных» берегов Terra Australis с индийским берегом. Идея замкнутого Эритрейского моря и Южной земли, спущенная со стапелей разгневанным Гиппархом, получила благодаря Птолемею длительную прописку в географии. И только плавания нового времени, начиная с Васко да Гамы и кончая Джемсом Куком, положили конец красивой и нелепой легенде о замкнутом Южном море и мечте мореплавателей всех эпох — загадочной и неуловимой Terra Australis.

Марин Тирский — выдающийся древнегреческий географ, предшественник Птолемея; между 107 и 114 годами н. э. написал не дошедший до нас труд «Исправление географической карты», который был использован Птолемеем при создании им картины мира.

К тому времени, когда просветители эпохи Возрождения заново открыли замечательный труд Птолемея «Руководство по географии» (кстати, особого влияния на современников автора он не оказал), имя Птолемея было хорошо известно в Европе, пожалуй, лучше, чем какое другое из великих имен античности. Причиной тому — удобная для церковников геоцентрическая система мира (Земля — центр вселенной; Солнце, планеты, звезды вращаются вокруг нее и т. д.), изложенная автором в знаменитом «Альмагесте», с которым Европа познакомилась через арабов еще в раннем средневековье. Новооткрытый труд Птолемея «Руководство по географии», долгое время служивший для средневековых географов источником знаний о земле, впервые был переведен на латинский язык итальянцем Джакомо Анджело в начале XV века, впервые перевод Птолемея был напечатан в итальянском городе Виченце в 1475 году. Уже в 1478 году последовало новое издание с приложением знаменитой карты, гравированной на меди. Несовершенство перевода заставило вернуться к подлиннику: в 1523 году выдающийся деятель эпохи Возрождения Эразм Роттердамский (1466–1536) издал Птолемея на греческом языке. В XVI веке «Руководство по географии» выдержало более 20 изданий. К 1704 году уже насчитывалось около 50 переизданий географического труда Птолемея. Авторитет этого выдающегося ученого античности был настолько велик, что с момента открытия его как географа вплоть до Герхарда Крамера-Меркатора (1512–1594), издавшего первый атлас, все карты или собрания карт (впоследствии, собственно, атласы) назывались «птолемеями».