Виктор Конев - Бермудский треугольник и другие загадки морей и океанов

К моменту начала поисков галеона на счету Мела Фишера уже было несколько крупных успехов в поисках сокровищ испанских галеонов у побережья Флориды. Для поисков «Нуэстра Сеньора де Аточа» Фишер организовал фирму «Трэжерс Сэлворз Инкорпорейтед» и привлек инвесторов. На помощь ему пришел историк Юджин Лайонз, который проделал гигантскую работу в испанских архивах, чтобы выяснить хотя бы примерный район поисков, которые начались в 1970 году.

Но извлечь с морского дна сокровища, разбросанные на большой площади да и к тому же занесенные толстым слоем донных осадков, оказалось далеко не просто. К лету 1971 года размеры обследованной зоны составили 120 тысяч квадратных миль, и все безрезультатно. Долгие месяцы добыча кладоискателей ограничивалась лишь ржавыми консервными банками, бочками и обрывками металлических снастей.

Для того чтобы найти затонувший галеон, Фишер использовал ряд технически новаторских решений, например он применял изобретенные им «почтовые ящики» — изогнутые цилиндры, крепившийся под гребными винтами катера и направлявший струю воды вертикально вниз. С помощью такого водомета за десять минут в песке вымывалась яма в тридцать футов шириной и десять футов глубиной.

С наступлением 1975 года судьба, казалось, наконец-то повернулась лицом к Мелу Фишеру. Для него это был уже шестой сезон поисков «Аточи». На этот раз «золотой галеон» подарил аквалангистам множество 8-реаловых монет и три золотых слитка и пять бронзовых пушек с галеона «Нуэстра Сеньора де Аточа». В 30 м от первой находки были обнаружены еще четыре бронзовые пушки.

Летом 1980 года аквалангисты напали на многообещающий след в нескольких милях к востоку от предполагаемого места гибели «Аточи». Сильный всплеск магнитометра показал наличие на дне крупных металлических предметов. Ими оказались еще один якорь и медный котел. Затем поблизости были обнаружены груда балластных камней, а также изделия из керамики и россыпь монет.

Утром 20 июля 1985 года магнитометр поискового катера зарегистрировал наличие под водой значительной массы металла. Дежурившие в тот день аквалангисты Энди Матроски и Грег Уэрхем не мешкая отправились под воду. То, что казалось обломком скалы, в действительности было нагромождением спекшихся серебряных слитков. Сомнений не было: здесь, в сорока милях от Ки-Уэста и в десяти от архипелага островков Маркесас-Кис, лежала главная часть груза галеона «Нуэстра Сеньора де Аточа». Итог работ по поиску сокровищ — 3200 изумрудов, сто пятьдесят тысяч серебряных монет и свыше тысячи слитков серебра весом в среднем около сорока килограммов каждый.

4 июля 2011 года стало известно о новой находке — 10-каратном золотом кольце с изумрудом, которое было оценено в 500 тысяч долларов. Помимо древнего украшения также были найдены две серебряные ложки и два серебряных артефакта. Они были обнаружены в 56 километрах к западу от острова Ки-Уэст, входящего в архипелаг Флорида-Кис на юго-востоке США. По словам Шона Фишера, одного из руководителей компании «Mel Fisher’s Treasures», который присутствовал в момент обнаружения кольца, это один из самых важных артефактов, найденных в районе кораблекрушения. Это кольцо, скорее всего, принадлежало одному из аристократов, которые плыли на «Аточе», добавил Фишер.

В результате многолетних работ экспедиция Фишера подняла с морского дна драгоценностей на сумму 450 миллионов долларов. Приблизительная сумма еще остающихся под водой сокровищ «Аточи» оценивается не менее чем в 500 миллионов долларов.

Один из самых крупных и дорогостоящих боевых кораблей шведского флота, «Ваза» должен был стать его флагманом. Названный в честь царствовавшей в то время династии шведских королей Ваза, он был спущен на воду летом 1628 года.

Самое деятельное участие в постройке «Вазы» принимал король Швеции. Он лично утверждал размеры и состав вооружения. На постройке было занято более четырехсот человек.

Для постройки корабля было срублено около 16 гектаров дубового леса, то есть более тысячи деревьев.

Уже при постройке «Вазе» было присвоено звание «королевского корабля». Корпус его был богато украшен позолоченными резными скульптурами, были установлены бронзовые пушки. Над постройкой работали лучшие плотники, пильщики, кузнецы, столяры, маляры.

«Ваза» стоял на швартовах напротив королевского дворца. Там на борт был принят балласт, а также пушки, порох и ядра для первого плавания.

К воскресенью 10 августа 1628 года все было готово к первому плаванию. Погода была ясная, ветер слабый, но порывистый. На борту находилось около ста человек экипажа, а также их семьи — женщины и дети (их разрешили взять с собой, так как предполагалось пышное торжество). Корабль направлялся на военно-морскую базу Эльвснаббен, располагавшуюся к юго-западу от Стокгольма.

Дул юго-западный ветер, поэтому первые несколько сотен метров корабль приходилось вытягивать с помощью якорей. Когда корабль вышел наконец на открытое пространство, капитан Сефринг Ханссон приказал поднять паруса — фок, фор-марс, грот-марс и бизань. «Ваза» дал прощальный залп и торжественно отправился в первое плавание.

Однако сильный порыв ветра наполнил паруса, и «Ваза» начал крениться на подветренную сторону, но затем выровнялся и смог пройти до острова Бекхольмен — у входа в стокгольмскую гавань. Всего в ста метрах от этого острова налетел новый порыв ветра, и корабль стал крениться значительно сильнее. Вода хлынула через открытые пушечные порты, «Ваза» лег на борт и затонул — с поднятыми парусами и развевающимися флагами.

Очень быстро на помощь прибыли матросы на парусных и гребных лодках и успели спасти уцелевших людей. Однако, по разным источникам, все же погибли 50—400 человек.

О причинах гибели корабля выдвигались разные версии. Говорили о том, что капитан был пьян, пушки ненадежно закреплены… Но в конце концов пришли к выводу, что были допущены ошибки при проектировании. «Ваза» имел слишком высоко расположенный центр тяжести и был слишком узок, хотя судостроители, тайно от короля, все-таки увеличили его ширину на два с половиной метра; его подводная часть по отношению к корпусу, рангоуту и артиллерии имела слишком малый вес. Это привело к неустойчивости. Однако виновных все же не нашлось: фактический строитель корабля Хенрик Хюбертссон умер за год до катастрофы, а проект и количество пушек на корабле утверждал лично король Густав II Адольф.

В течение нескольких лет «Вазу» пытались поднять на поверхность — шестьдесят четыре бронзовые пушки, затонувшие вместе с ним, оставлять на дне никому не хотелось. Как только не пытались вытащить корабль… Например, волокли по дну на Бекхольмен (в середине XX века, когда «Ваза» был наконец поднят на поверхность, возле острова было обнаружено свыше двух десятков якорей, которыми цепляли корабль). Кроме того, снаряжали экспедицию водолазов, оснащенную водолазным колоколом. Чтобы поднять на поверхность только лишь одну пушку, водолаз должен был на дне, в полной темноте и холоде, в одиночку, используя только крюк и молот, снять весившее почти тонну орудие с лафета, вытащить его через пушечный порт и поднять на поверхность. Тем не менее водолазы Трейлебена справились с этой сложнейшей работой — в течение 1664–1665 годов с «Вазы» было поднято пятьдесят три пушки. Еще одну подняли в 1683 году. Заметим, что в середине XX века водолазу с современным оборудованием для подводных работ и осветительными приборами для подъема на поверхность одной пушки требовался целый день.