Леонид Кавелин - Старый Иерусалим и его окрестности. Из записок инока-паломника

Ныне, к удовольствию всех почитателей Святых мест, вопрос этот решен совокупными усилиями к сохранению мира внутри величайшего христианского святилища двух могущественнейших монархов: Императоров всероссийского и французского; работы начаты в 1865 году, окончены в 1868 на счет обоих правительств, и все претензии латинского духовенства на преобладание во храме Святого Гроба снова, к их великой горести, отодвинулись на задний план.

С окончанием наших русских построек (в 1864), благодаря им, картина эта несколько оживилась.

Направление этой стены видно из двух уцелевших доселе городских ворот оной: Судных и Железных, о коих будет упомянуто ниже.

В 1864 году главные улицы перемощены по европейскому способу; все приступки лавок и пороги, заграждавшие их, сломаны, и стали наблюдать некоторую чистоту и освещать.

В 1864 году главные улицы вымощены по европейскому способу.

См. Досифей, Патриарх Иерусалимский. История Иерусалимских Патриархов. Кн. 7. Гл. 4.

Досифей, Патриарх Иерусалимский. История Иерусалимских Патриархов. Кн. 11. Гл. 4.

Досифей, Патриарх Иерусалимский. История Иерусалимских Патриархов. Ч. 2. С.270–271

Положение этого места ясно указывает наш паломник Даниил, говоря: «от столпа того-ж (Давидова) был дом Уриев: его же Урию уби Давид и поя жену его Вирсавию, виде бо бяше ю мыющуюся в винограде своем, близ бо бе и дом тот, ако довержет муж камениев»…

Подле левого плеча сохранилась греческая надпись: N μυρελαιωνσα (мироточица).

На имя архимандрита Никифора скуплена патриархиею большая часть поземельных участков и домов в городе и вне города. По его же имени называется Никифориею единственное публичное иерусалимское гульбище, расположенное по ту сторону Гигонской долины, против Давидова дома.

Он же и духовник святогробского братства.

Подробности о сем в моей статье: «Сербская иноческая община в Палестине», в 3-й книге Чтений Императорского Общества истории и Древностей Российских за 1867 год.

Путешествие московского купца Трифона Коробейникова с товарищи в Иерусалим. М., 1798. С. 48–53.

Кажется, в недавнее время этим пустырем уже завладели дальновидные пруссаки, действующие в Иерусалиме вкупе с англичанами против православия, содержа на общем иждивении епископа (англиканского).

В частности, заблуждения армянской секты состоят в следующем: а) прибавление к Трисвятой песни слов: «раснныйся за ны», или «пострадавый за ны на Кресте». Прибавление это употребляется у армян в Великой Пяток и по другим пяткам, также в праздники Крестопоклонные. В праздник Рождества Христова и Обрезания армяне поют: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, явивыйся нам, помилуй нас»; в Великую Субботу: «погребыйся за ны»; в день воскресный и в Господские праздники: «воскресый из мертвых»; в Вознесение: «вознесыйся со славою ко Отцу» и т. д.; б) совершают таинство Евхаристии на пресном хлебе и притом одном, и на одном вине, без прибавления воды. Пред святою Четыредесятницею у армян, подобно как у коптов, бывает пост.

Евсевий Кессарийский. Церковная история. Кн. 8. Гл. 19.

См. Церковную историю Сократа, Созомена и Феодорита.

См. Досифей, Патриарх Иерусалимский. История Иерусалимских Патриархов. Кн. 12. Гл. 2. Пар. 3. С. 1192)

Под именем ксендзов разумеются священники монашеского чина (то же, что наши иеромонахи), а под именем братии все остальные.

В последнее время Латинский Патриарх устроил себе новое обширное помещение в том же квартале с храмом и всеми удобствами, соответствующими его сану и месту. Устройство это стоило не малых средств, и видно, что хозяин воздвигнутого вновь палаццо умел опереться в этом деле на чью-то сильную и щедрую руку…

Разумеется – на земле против самого купола.

Очевидно, что эти, равно как и прочие мусульманские предания, указывающие например, в одном из боковых отделений мечети Ель-Акса «колыбель Исы» (Иисуса), не имеют никакой исторической достоверности и упоминаются лишь к сведению.

Которое, заметим мимоходом, и внушает, обходя прямой и законный путь соединения посредством смиренного сознания в своих заблуждениях и возвращения в лоно матери церкви через их отвержение, измышлять нечто небывалое и непрочное, а потому и неудобоприемлемое, каков путь «общения посредством таинств», не одинаково совершаемых и не одинаково понимаемых.

Оксфордская школа, или так называемый пюзеизм в Англии // Православный собеседник. 1861. Апрель.

См. Православное обозрение. М., 1861. Кн. 1. С. 125.

Ныне турецкий военный госпиталь.

Это основывается на том предании православной Восточной Церкви, которое различает в евангельских сказаниях три вечери, три разные лица и три вида миропомазания, вопреки латинской церкви, которая смешивает времена, места, лица и обстоятельства. Первая по времени вечеря была в Иерусалиме в дому Симона Фарисея, о коей повествует евангелист Лука. Жена грешница, помазавшая на ней миром ноги Спасителя, была, по преданию, Мария Магдалина, из нее же изгна седмь бесов. Две другие вечери были в Вифании: одна прежде шести дней Пасхи в дому Лазаря, где помазала ноги Иисусу и отерла своими власами Мария, сестра его, в знак благодарности Ему за воскрешение брата, а другая тоже в Вифании за два дня до Пасхи, на коей некая жена грешница помазала главу Иисуса, возлежащего в дому Симона прокаженного (см. о сем Синаксарь Великой среды).

По палестинским преданиям место Иоакимова моления в пустыне находилось близ Иерихонской долины в Кутломийском ущелье; там была впоследствии воздвигнута иноческая обитель – лавра Георгия Хозевита (Хузива), в которой и поныне уцелели развалины церкви во имя святых Иоакима и Анны и та пещера, в которой первый уединился на молитву, где и сохранилось древнее изображение св. Иоакима в молитвенном положении; церковь вся покрыта фресками XII века, отлично сохранившимися; в усыпальнице много греческих надписей еще древнейшей эпохи.

Здесь кстати будет заметить, что это не единственный пример со стороны латинян перенесения преданий из одного места в другое (им принадлежащее). Так, по окончании последней войны, когда турецкое правительство подарило французскому древнюю церковь Свв. Иоакима и Анны, лжепатриарх Валерга, чая, что она будет передана ему, горячо защищал древнее предание, что именно здесь родилась Матерь Божия; когда же убедился, что французское правительство вовсе не намерено уступить эту святыню ультрамонтанам, Валерга начал доказывать, что напрасно считают эту церковь местом рождения Божией Матери, а что честь эта должна «по его изысканиям» принадлежать Сефорису.