Андрей Остальский - Иностранец на Мадейре

Тем временем к нашему столику подсаживается местный житель. Собственно, его Маша с Володей и поджидали. Не тот ли это друг, носитель рыболовных секретов? Я с любопытством приглядываюсь к нему, а он обезоруживающе улыбается в ответ. Маша с Володей лихо переходят на португальский.

Без слов понятно, что бывают очень разные русские. В том числе и на Мадейре. Один наш знакомый, назову его Сережей, четыре года прожил на острове, который ему в принципе очень нравится, но так и не выучил португальского. Впрочем, и английского тоже. То есть, как говорится, полное отсутствие всякого присутствия, а значит, и общения никакого нет, и тем более – дружбы. Но он говорит, что ему никто не нужен. Достаточно жены и дочери.

Зато Александр и Светлана болтают по-португальски очень бегло и знают столько всего про Мадейру и мадерьянцев, что просто диву даешься. И друзей у них полно. Очень общительна обаятельная Инна Кологривова. Она держит ресторан в Канису, я у нее пробовал индейку в каштанах – очень здорово. А сколько видов мороженого у нее в ресторане – не счесть. Ресторан популярен, но все же доходы от него не могут считаться удовлетворительными, а потому Инна приспособилась помогать клиентам (в основном русским, но не только) в поисках жилья: она отлично знает рынок и понимает, что нужно русскому человеку, решившему обосноваться на Мадейре. Причем рассчитывает она не на каких-нибудь олигархов (те и сами о себе позаботятся), а на нормальных представителей среднего класса. А таких – все больше и больше. Хотя, по официальным данным, русскоязычных резидентов на острове – примерно шестьсот человек, из них граждан Российской Федерации – примерно треть.

Когда мне довелось пообщаться с бывшим мэром Фуншала и, как многие считают здесь, следующим президентом всей Мадейры Мигелем де Альбукерком, тот сам перешел на русскую тему.

Мне-то хотелось больше говорить с ним о другом: об истории города и острова, об аристократах и пиратах… Во-первых, он сам немного похож на пирата. На голливудского сверхобаятельного злодея, который в конце фильма окажется вовсе не злодеем, а совсем наоборот. Глаза пронзительной синевы. Действительно какой-то голливудской синевы, какой в жизни не бывает. На щеках тщательно, видимо, отмеренная и ухоженная, но все же усиливающая ощущение киношности щетина. Когда он быстро подошел близко, посмотрел на меня в упор, пожимая руку, мне даже на секунду стало не по себе. И похож на своего тоже знаменитого брата, главного винодела и дегустатора Мадейры, и не похож.

Брат решительно убрал частичку «де» из фамилии. Ну его, говорит, это дворянство, так короче. А Мигель настаивает на «де», говорит, «это часть фамилии, доставшейся от родителей, зачем же ее корежить?»

Родства с печальной славы корсаром Альбукерком Мигель не признает. Но вот вице-король португальской Индии Афонсу де Альбукерк, прозванный Великим, принадлежал к тому же роду. Все это, правда, Мигелю не очень интересно. Про русских беседовать хочет. Как здорово было бы, если бы они больше денег в остров вкладывали. Ведь кризис потихоньку идет к концу, скоро будет новый подъем, новые сумасшедшие возможности. А он, как политик и как финансист, гарантирует русским инвесторам наибольшее благоприятствование… Стал вспоминать, как открывал памятник – бюст Брюллова в муниципальном парке, когда был еще столичным мэром, как мило тогда побеседовал с российским послом Олегом…

Ну, это, говорю я, не по моей части. А вот знает ли Мигель, что уже даже профессия такая на Мадейре есть, такая форма заработка: присматривать за квартирами и виллами богатых российских граждан. Да что вы? Вежливо удивляется. Но вообще, он знает, что капиталовложения растут, и это прекрасно. Напишите, пожалуйста, в вашей книге, что русские не пожалеют, если вложат деньги в наш остров!

Да, некоторые русские, уже обосновавшиеся на острове, не могут не произвести сильного впечатления. Чего стоит один Александр Лепешко. Я в какой-то момент подумал, что о нем впору отдельную книгу писать.

Много потеряла украинская разведка, когда он опоздал к назначенному ему времени явки к месту специального обучения. Такие люди, склонные к хорошей доброй авантюре и умеющие находить выход из самых невероятных ситуаций, не теряя при этом присутствия духа и чувства юмора, – наперечет! И вот последнее его приключение – взять и открыть ресторан, на Мадейре. В центре Фуншала.

Мы сидим в его заведении, он рассказывает мне про свою жизнь, и у меня глаза вылезают на лоб. А ведь много чего я-то уже и сам понавидался и понаслушался… Но Александр сумел удивить и поразить. Чего только не сделал и не перепробовал он, как только не куролесил в годы своей бурной молодости! Сколько стран исколесил! Сколько профессий освоил – от строителя высокой квалификации, маляра, до сварщика и гида. И во французском Иностранном легионе побывал – правда, всего провел там месяц, откормился на потрясающих тамошних харчах («еще поискать надо ресторан, где бы так кормили», говорит он сегодня). И даже в консерватории год учился по классу вокала и саксофона, но это уже в конечной точке его странствий – в благословенном Фуншале.

А начался этот удивительный путь в его родных Черкассах. Когда Александру было 24 года, дефолт и жажда приключений вытолкнули его с родины. К тому моменту он неплохо владел английским: были какие-то природные лингвистические способности, и, что важнее, он был большим поклонником английской культуры, заочным, никогда не бывавшим в Англии англофилом. (Бывают такие, я и сам входил в их число до 38 лет, когда попал в Альбион впервые.)

Предложили Александру идти работать в украинскую разведку – но при условии, что выучит еще какой-нибудь язык. С английским, сказали, у нас – как собак нерезаных… И вот за два месяца прошел он всю школьную программу французского – ту, что учат с шестого по десятый класс, но французский на душу не лег. И вообще, Александр проявил легкомыслие, опоздал к набору и в разведку не попал, после чего решил прорываться на Запад самостоятельно.

Но именно французский ему в первую очередь и пригодился, потому что во Францию было куда легче попасть, чем в Англию. Спал в ночлежках, пользовался благотворительностью монахинь-францисканок и не только их одних. На поездах научился бесплатно ездить. Рождество 1999 года встречал в обществе мэра Канн, который пришел в ночлежку продемонстрировать заботу о бездомных. Долго жали друг другу руки, и этот момент был даже запечатлен фотографом местной газеты. Первый раз его депортировали, поймав работающим нелегально в Нанте на рыбном заводе. Первый купленный фальшивый документ был на имя политического беженца в Германии. А потом были и другие высылки, и другие документы. Каких только паспортов и всяких других ксив он не использовал! Гражданами каких только стран не числился! Но ничто не могло его остановить, раз уж он твердо решил стать жителем Западной Европы.