Борис Комиссаров - Григорий Иванович Лангсдорф

22 августа (3 сентября) 1825 г. на борту маленького, в 140 т водоизмещением, торгового парусника · «Аурора» Лангсдорф, Рубцов, Тонэй и Флоранс отплыли в Сантус. Ридель и Гассе отправились в провинцию Сан-Паулу по суше вместе с экспедиционным караваном.

В Сантусе Лангсдорф и его спутники остановились

82

в доме В. Уайтекера, исполнявшего в этом порту обязанности английского, американского и российского вице- консулов, прожили у него до 7 (19) сентября, а затем отправились в г. Сан-Паулу, куда прибыли через несколько дней.

В Сан-Паулу Лангсдорф работал в местной библиотеке, общался с представителями провинциальной администрации, значительно пополнил свою коллекцию исторических документов. В ней появились конспекты и копии рукописей упоминавшегося выше Д. П. Мюллера, президента «жунты да фазенда» (финансового ведомства) провинции Сан-Паулу Л.-А. Мортейру де Барруша, В. Уайтекера, материалы по статистике населения и т. д.61

Сан-Паулу экспедиция покинула 6 (18) октября. Следующая большая остановка была сделана в г. Жундиаи, расположенном в северо-западном направлении от столицы провинции. Из Жундиаи путешественники выступили 3 (15) ноября в г. Иту и спустя два дня были там.

В Иту Лангсдорф записал в своем дневнике: «Я предполагал. .. как можно скорей прибыть в Гояс и Мату- Гросу, а затем начать научные исследования в Пара. К этому были направлены все мои приготовления. Между тем обстоятельства (главным образом начавшиеся дожди) заставляют меня изменить свой план и в течение следующих шести месяцев посетить комарку62 Куритиба (еще почти не изученную) и вообще остаться в провинции Сан-Паулу... до апреля-мая будущего года. Направиться дальше я решил с наступлением сухого сезона».63

Однако первоначальный план ученого претерпел и другие существенные изменения. Лангсдорф задумался о целесообразности путешествия в Мату-Гросу по суше и стал склоняться к мысли, что сможет сделать более ценные наблюдения во время плавания туда по рекам. Немалую роль в принятии этого решения сыграл немецкий химик, минералог и врач К. Энглер, живший в Иту уже пять лет. Он познакомил ученого с бразильцем Ж. Ж. д’Алмейдой, совершившим плавание из Порту-Фе- лис, расположенного западнее Иту, на р. Тиете, в Куябу — главный город провинции Мату-Гросу. Д’Алмейда помог Лангсдорфу составить план предстоящего путешествия. Энглер же дал ученому рекомендательное · письмо к одному из влиятельных политических деятелей провинции Сан-Паулу — судье, врачу и крупному землевладельцу

1/2 5 Б. Н. Комиссаров

83

Ф. Алварешу Машаду-и-Васконселуш, жившему в Порту- Фелис. 10 (22) ноября Лангсдорф, Ридель и Гассе отправились туда для встречи с ним.

Алвареш Машаду подтвердил, что территории, по которым проходил речной путь из Порту-Фелис в Куяба, «еще совсем не изучены в научном отношении» и «не определены с географической точки зрения».64 Это окончательно убедило Лангсдорфа в правильности его решения, и он отдал распоряжения о подготовке к речному путешествию. Нужно было достать лодки, а также закупить и перевезти в Порту-Фелис массу разнообразных товаров. Участники экспедиции должны были взять их с собой, так как в глубинных районах Бразилии, куда они собирались отправиться, деньги играли минимальную роль и приобретение всего необходимого совершалось путем прямого товарообмена. Важно было также заготовить различные предметы для подарков индейцам.

Исследование провинции Гояс исключалось теперь из планов экспедиции. Из Порту-Фелис решено было двигаться по рекам Тиете, Парана, Риу-Парду, Камапуан, Кошин, Такуари, Парагвай, Сан-Лоуренсу и Куяба в г. Куяба, а затем, как и намечал ранее Лангсдорф, плыть в Пара (Белен). Обо всем этом ученый сообщил Нессельроде и Конференции Академии наук в донесении и письме, отправленных соответственно из Иту 25 ноября (7 декабря) 1825 г. и Порту-Фелис 21 января (2 февраля) 1826 г.65

Между тем экспедиция продолжала путешествие по провинции Сан-Паулу. 3 (15) декабря 1825 г. она достигла г. Сорокаба, расположенного к юго-западу от Иту, а оттуда направилась в северо-западном направлении в селение Ипанему, где находилась известная в то время железоделательная мануфактура. Лангсдорф заинтересовался этим предприятием и вскоре послал президенту провинции М. Л. де Морейру-и-Барруш мемуар о причинах его упадка.66

В конце января 1826 г. путешественники все еще жили в Ипанеме, совершая оттуда радиальные экскурсии. Ими были собраны разнообразные материалы, и перед отплытием в Куябу их следовало переправить в Рио-де- Жанейро. Однако начавшаяся в декабре 1825 г. война между Бразилией и Объединенными провинциями Ла- Платы сделала морской путь из Сантуса в столицу страны

84

опасным. «Корсары из Буэнос-Айреса курсируют у бразильского побережья», — писал несколько позднее Лангс- дорф Нессельроде.67 И ученый решил отправиться с, ценным экспедиционным багажом по суше.

Перед тем как уехать из Ипанеоды, Лангсдорф оставил участникам экспедиции инструкцию, в которой писал, что назначает своим заместителем Риделя. «Ведите дневник всех происшествий и работ Ваших спутников, — писал он Риделю. Имейте в виду, что это научная экспедиция. Следите за коллекциями... Вы трудитесь не за деньги, а по совести. Вы, г-н Рубцов, — продолжал ученый, — работали до сих пор, как я убедился, с большим усердием и добровольно, обратите внимание на физические и географические особенности страны, а также астрономические наблюдения. Г-н Тонэй пусть с готовностью рисует все необходимое... Рекомендую рисовать деревья и кусты, которые имеют характерный вид и образуют ландшафт... Короче говоря, рисуйте все, что найдете интересного в природе, все, что можно внести в библиотеку императорского Ботанического сада».68 Лангсдорф предполагал прибыть из Рио-де-Жанейро в Порту-Фелис через два месяца и просил к середине апреля 1826 г. всех своих сотрудников быть там. В случае, если с ним произойдет какое-нибудь несчастье и он не вернется, ученый приказывал отплывать в Куябу без него. 24 января (5 февраля) Лангсдорф отправился в путь через Сорокабу, Иту и Сан-Паулу и через семнадцать дней приехал в Мандиоку.

Еще в дороге Лангсдорф начал работать над рукописью, озаглавленной им «Уведомление об открытом в Бразилии и весьма действенном при водянке лекарстве, называемом каинка».69 Целебные свойства корня растения Chiococca racemosa, или каинка, как его называли в Бразилии, были замечены еще Эшвеге, Щпиксом, Мар- тиусом, Марлиером, Энглером и другими исследователями, но Лангсдорф первый решил внедрить это средство в европейскую медицину. Вместе с упомянутой рукописью в Петербургскую Академию наук были посланы ящики с корпем каипки для анализов. 3 (15) марта, находясь в Мапдиоке, ученый написал о каинке в парижский журнал «Annales des Sciences Naturelles», a затем подготовил о ней специальную работу, которая была опубликована в Рио-де-Жанейро в 1827 г.70