Андрей Троицкий - По Америке и Канаде с русской красавицей

Возле одного из домов на газоне стоят сразу несколько радиол американского производства. Огромные полированные ящики на ножках, под крышкой – проигрыватель виниловых пластинок, пленочный магнитофон. На передней панели ручки громкости, тембра и настройки приемника. Хозяин, сухонький старичок в белой панаме, включает один из проигрывателей Zenit: звук удивительно чистый, сочный. Немудрено: здесь установлен мощный ламповый усилитель, современный почти такой же ламповый аналог класса High End – не лучше и, главное, слишком дорогой.

– Такого звука сейчас не делают, – говорит хозяин. – Звучание современной аппаратуры – какое-то искусственное, будто звук из пластмассового ящика. А здесь звук – настоящий, живой, глубокий. Будто настоящий оркестр играет. Вот послушайте…

– Зачем же вы продаете такое сокровище?

– У нас с женой радиолы стояли на двух этажах и в подвале. Теперь жены нет, вот и… Решил попрощаться с той прошлой жизнью. Продаю всю коллекцию. Всего-то тридцать долларов за радиолу, а в начале пятидесятых покупал за триста. А виниловые пластинки берите по доллару. У меня большая коллекция Франка Синатры и Тони Беннетта.

Рука сама тянется за бумажником, но я, отгоняя очередной соблазн, говорю себе, что в квартире и так негде повернуться, а место для радиолы осталось разве что на балконе. Но не могу удержаться и покупаю несколько пластинок со старым джазом.

На следующий сейл мы попадаем случайно, объявления о нем нет в газете. Просто видим стрелочку на столбе и сворачиваем. На большой веранде столики, заваленные товарами для офиса, в плетеном кресле сидит хозяйка, – симпатичная женщина лет сорока.

Она рассказывает, что держала магазин писчебумажных принадлежностей, но конкурировать с крупными сетевыми магазинами, торгующими товарами для офиса, – в наше время почти невозможно. Дело пришлось закрыть. Но на складе остались товары, которые теперь можно купить здесь, на этой веранде, – и очень дешево. Я беру несколько блокнотов, ручки, пару наборов фломастеров, маркеры.

Где-то в подсознании бродит мысль: зачем все это мне? И фломастеров и блокнотов у меня в избытке, но все равно не могу устоять перед соблазном, покупаю еще два набора ручек и толстый ежедневник за прошлый год, авось, когда-нибудь пригодится, – думаю я. Рита покупает вместительный рюкзак. Ей уже некуда складывать покупки.

И тянет за руку, – поехали дальше.

Мы заворачиваем еще в несколько мест, не указанных в объявлениях, просто попавшихся по дороге. Возле одного из домов прямо на газоне расставлена мебель: столы, стулья, кресла и полукресла. На них стоят картины маслом в аляповатых золоченых рамах.

На заднем дворе столики, заваленные всякой всячиной. Тут же другая мебель, три телевизора, ковры. Беру большую пластиковую коробку, в ячейках – диски современных исполнителей. Тридцать дисков плюс фирменный бокс – десятка.

Подхожу, чтобы поторговаться, к хозяину, мускулистому парню лет тридцати. Одетый в шорты и майку без рукавов он развалился в брезентовом кресле и потягивает холодную воду из горлышка бутылки. Он сбрасывает с цены пару долларов, уступает за восемь. Беру и второй бокс с дисками.

– Сэр, вот кресла хорошие, – показывает хозяин. – Четырнадцать долларов за штуку. Для вас – двенадцать.

– Не могу. Я тут проездом.

Спрашиваю, почему цены такие низкие. Оказывается, это человек недавно вернулся из армии, – контракт закончился, – женился и купил ранчо, а его прежний владелец переехал в дом престарелых со специальным уходом, оставил всю мебель, картины, коллекцию пластинок и многое другое. Молодому семьянину все это без надобности, он все отдает за бесценок, лишь бы избавиться от ненужных вещей.

Подходит другой покупатель, тоже молодой мускулистый парень в майке и шортах. У хозяина на плече наколка: дракон и какой-то номер.

Гость показывает на татуировку и спрашивает:

– Афганистан? 82-я воздушно-десантная дивизия?

– Точно. А ты?

– 101-я воздушно-штурмовая дивизии ВДВ.

Мы уезжаем, загрузив в багажник мои трофеи – коллекцию музыки и три африканские маски, вырезанные из дерева, и покупки Риты: несколько современных фарфоровых фигурок, хрустальный шар, какими пользуются колдуньи и гадалки, морской пейзаж маслом в золотой раме и под стеклом, какие-то сувениры.

Отъехали всего пять кварталов – и новая распродажа. На заднем дворе методистской церкви выставили столики, за которыми хозяйничают дети от семи до четырнадцати. Сюда приезжают семьями, за 50 долларов арендуют у церкви разборный столик (со своим столом нельзя, – ведь церковь тоже должна немного заработать), ставят его в ряд с другими столиками на заднем дворе и выкладывают товар.

В основном детские игрушки, сувениры, DVD, музыкальные плееры, игровые приставки, конструкторы, куклы… Торговля бойкая, выбор большой и покупателей много, – они тоже приезжают семьями. Дети выбирают, что приглянулось, торгуются, покупают, отсчитывают деньги, получают сдачу. Родители отдыхают в сторонке.

К мальчишке, торгующему железнодорожными вагончиками и фигурками индейцев, подходит другой паренек. Он говорит, что нет денег, чтобы арендовать у церкви стол, но есть кое-что на продажу. Выкладывает компьютерные игры, еще какие-то мелочи и объявляет цену.

– Если продашь, – половина денег твоя. Годится?

– Отлично. Приходи вечером, все будет продано. Вот номер моего телефона…

Мы с Ритой бродим между рядами, прицениваемся, идем дальше.

– Зачем детям торговать? – фыркает Рита. – Они должны учиться.

– Одно другому не мешает. Кстати, здесь они тоже учатся. Может быть, перед нами будущие короли Уолл-Стрита, хозяева крупнейших торговых сетей, ритейлеры с мировым именем, суперзвезда бизнеса… Новый Дональд Трамп или Билл Гейтс.

Движимся дальше. На перекрестке вижу стрелочку, сворачиваю на двухрядную дорогу, которая тянется между богатых поместий, каждое из которых занимает не меньше акра земли. Возле нужного дома много автомобилей, я с трудом нахожу место для парковки. Перед крыльцом стоит человек во фраке и белых перчатках. Он улыбается приезжим, приглашает пройти за дом, аукцион только что начался.

Понимаю, что мы попали куда-то не туда, но любопытство берет верх. На заднем дворе лужайка, здесь рядами расставлены стулья для гостей. Народу немало. Впереди, перед рядами стульев, черный BMW седьмой серии и новенький, судя по виду, Mercedes 550. Мы садимся на свободные места с краю и слушаем человека в темном костюме, стоящего на импровизированной эстраде: дощатом помосте, покрытом сверху куском ткани.

Человек говорит, что местные жители уважаемые господа Глория и Чарльз Дафф выставляют на продажу две почти новых машины, купленные ими в прошлом и позапрошлом году. Все деньги, вырученные на аукционе, пойдут в благотворительный фонд "Сердце матери", которое оказывает финансовую поддержку больным детям, нуждающимся в медицинской помощи: длительном лечении в клинике или дорогостоящей операции. Долгие аплодисменты…