Галимов Брячеслав - Демоны острова Пасхи

– После ты выразишь мне свою благодарность, – прервал его Баира. – Ты можешь встать? Тогда вставай и пошли. Воины, которые сторожили вас, скоро очнутся, и тогда нам всем несдобровать. Пошли же, я выведу вас из поселка так, что никто не заметит этого.

Баира привел беглецов в укромную бухту у подножья прибрежных скал. Даже Парэ, родившаяся и выросшая в Священном поселке, не знала о существовании этой бухты, – и никто, видимо, не знал о ней, кроме Баиры. Самое удивительное, что здесь оказался плот с веслами и с парусом, а также с большим запасом еды и воды. Кто мог построить его и принести сюда все это? Парэ хотела спросить отца, но он покачал головой, запрещая задавать вопросы, и сказал:

– Смотрите, небо бледнеет и звезды потускнели. Скоро взойдет солнце, и его лучи осветят один из двух ваших путей. Первый из них – на другую сторону острова. Там среди деревьев и камней прячутся враги Аравака, которые примут вас с радостью. Теперь, когда они разгромлены, вы – их надежда: пострадавшие от жестокости вождя, но спасшиеся от лютой смерти – вы будете живым примером, вдохновляющим людей на борьбу с ненавистным Араваком. Кто победит в этой борьбе, знают лишь великие боги, но если победа будет за вами, ты, Кане, сам станешь вождем, а ты, Парэ, будешь делить с ним власть, ибо все женщины острова с восторгом поддержат тебя. Однако власть ваша будет суровой, потому что демоны овладели душами людей, и вам придется сражаться либо с демонами, либо с людьми, а может быть, с теми и другими одновременно.

Ваш второй путь – за море. Оттуда привел нас Сын Солнца, и туда он ушел от нас. Тысячу лет назад жизнь там была плохая, но за такое большое время, возможно, она наладилась. В древних таблицах написано, что за тысячу лет люди образумятся, познают добро и справедливость, и станут жить в прекрасном светлом мире, где вождем будет сам Сын Солнца. Кто знает, не попадете ли вы сразу в этот прекрасный мир, когда пересечете океан? Но попасть туда нелегко: четыре полнолуния добирались до нашего острова люди, ведомые Сыном Солнца; морские чудовища подстерегали их и немало людей погубили. Вы же отправитесь вдвоем, вам будет очень трудно; да и найдете ли вы прекрасный светлый мир по ту сторону океана? Не всё, записанное в священных таблицах, сбывается в срок, а люди – везде люди: у нас, на острове, ходили слухи, что на старых землях давно уже правят злые демоны, а может быть, даже зверь Рекуай.

Но пора принять решение. Какой путь вы выбираете?

Кане посмотрел на Парэ и прочел ответ в ее глазах.

– Мы поедем искать счастье за океаном, – горячо произнес он. – Первый путь не для нас. Мы не будем бороться с демонами с помощью демонов; когда со злом борются злом, то где же здесь добро? Когда мы шли в Священный поселок, мы верили, что зло отступит, – теперь веры нет. Нам больше нечего делать на этом острове; пусть боги смилуются над его людьми, – а мы уходим отсюда навсегда. Прости нас, верховный жрец, если ты ждал иного.

– Прости нас, отец, – повторила Парэ. – Наверно, мы просто слабы, чтобы жить в мире, полном злобы.

– В ущелье, где вы прятались, растут нежные цветы, которых больше нигде нет на нашем острове. Они могут жить только в этом месте, на мягкой земле, защищенные от палящего жара и пронизывающего ветра. Разве они виноваты в этом? Ведь нежность так хрупка и беззащитна. А люди – глупцы; им бы беречь ее, но они насмехаются над нею… Зло может победить, но оно несет в себе смертельную болезнь, обрекающую его на гибель, – проговорил Баира, поглядывая на светлеющий горизонт. – Я одобряю ваш выбор, – и да пребудут с вами великие боги!

– Отец! – Парэ бросилась к нему.

Он обнял дочь, провел рукой по ее волосам и вдохнул их запах.

– Теперь иди, – сказал он. – Когда взойдет солнце, ваш плот должен быть далеко в море.

– Верховный жрец… Отец! Не беспокойся за Парэ: клянусь, что я не дам ей погибнуть, – сказал Кане, прощаясь с Баирой.

– Я верю, – ответил верховный жрец и прибавил с легкой улыбкой: – Как никак, ты – Сын Большой Птицы и она уже не раз защищала тебя своим крылом.

Солнце всходило над океаном. Баира всё стоял на берегу и смотрел на далекий уже парус, едва видный в сияющей лазури. Наконец, смахнув старческие слезы, он побрел по узкой тропинке, ведущей через расщелины скал наверх, к Священному поселку.

Баира шел, опустив голову, поэтому вздрогнул от неожиданности, когда чей-то хриплый голос прокричал ему чуть ли не в ухо:

– Ну что, верховный жрец, отправил в никуда дочь и зятя?

Из-за громадного камня появилась колдунья Кахинали, непонятно как тут очутившаяся.

Баира нисколько этому не удивился.

– Уже пронюхала? – спросил он.

– Как же, как же! – прокаркала старая ведьма.

– Уж не пришла ли ты проститься с ними? – сказал Баира, безуспешно пытаясь изобразить насмешку.

– Ты хочешь уязвить меня, верховный жрец? – Кахинали загородила ему дорогу. – Напрасно. Можешь верить или не верить мне, но эти молодые люди мне нравились. Они были просты и благородны, они смело шли вперед, – и, наконец, они не боялись любить и быть любимыми. На нашем острове все хотят любви, от мала до велика, даже вождь Аравак втайне хочет, чтобы его любили, – колдунья захихикала, – но никто не желает нести жертвы во имя любви, отдать за нее всё, что у него есть, даже самую жизнь. В результате любовь превращается в надрыв, вопли, слезы и стенания, – а то еще хлеще: принимает такой вид, что боги ужасаются, а демоны приходят в восторг. Давно я не встречала настоящей любви на нашем острове, поэтому Сын Большой Птицы и дева, посвятившая себя богам, были милы мне.

– Ты говоришь о них в прошедшем времени, будто Кане и Парэ уже нет на земле, – мрачно заметил Баира.

– На нашей земле их, конечно, уже нет, – и это к лучшему, – старуха осклабилась и отбросила с лица длинные пряди тонких волос, свисающие с полуголого черепа. – Они чужие в нашем мире, и ты сам это отлично знаешь. В ущелье, где они прятались, растут нежные цветы, которых больше нигде нет на нашем острове. Они могут жить только на мягкой земле, защищенные от жара и ветра, – ведь нежность так беззащитна и хрупка…

– Ты подслушивала? – Баира взглянул в лицо колдуньи.

– Я?! – изумилась Кахинали. – Да что ты, верховный жрец. Зачем мне подслушивать, когда я и без того слышу шорох травы на острове, шевеленье водорослей на дне океана и шум ветра в облаках? Тебе ли, верховный жрец, не знать, что весь мир находится в нас самих? Можно ли подслушать самого себя?

– Пропусти меня, Кахинали, – сказал Баира, – я устал, я иду домой.

– Так об этом-то я и собиралась с тобой потолковать! – колдунья даже взвизгнула от удовольствия. – Куда ты торопишься, верховный жрец? Зачем ты хочешь прервать свою жизнь раньше времени? Тебе ведь известно, что вождь Аравак не простит побега Сына Большой Птицы и девы, посвятившей себя богам. Вождь Аравак приготовил отличную казнь для них; какой урок для народа, какое зрелище для него! И вот ты, разрушивший планы вождя, явишься в Священный поселок с повинной, совсем как твоя дочь и твой зять! О, верховный жрец, как ты молод и наивен!