Надежда Воронова - Ты приезжай…

Стоя у приоткрытого окна, Ирина сосредоточилась на молитвах. Многократное повторение молитв помогало всегда, на душе становилось спокойнее. Особенно любила она "Отче наш…" и "Богородица, Дево радуйся…"

– Ну, наконец-то! Еле выдержала, – выдохнула Тамара, выйдя из автобуса. Ирина промолчала. В последнее время подруга часто бывала в раздражении, приходилось быть терпеливой.

Им предстояла пересадка на Вешково. Остановка была в нескольких шагах. Их автобус уже поджидал пассажиров. Народу немного. Сидя на передних сидениях, подруги имели возможность тихо переговариваться. Но мужчина, сидящий сзади, непрестанно что-то бубнил случайной соседке. Тембр его голоса раздражал Тамару. Ирина попыталась отвлечь подругу, но ей это не удалось.

– На нервы действует, – пожаловалась та и в поисках утешения достала из рюкзака бутылку. Делая глоток за глотком, похвалялась:

– Бутылка стеклянная…вода родниковая… с вареньем… тебе не предлагать?

– Не искушай. У меня своя: не сладкая, из-под крана… в пластиковой бутылке, – ответила Ирина с оттенком иронии.

В Вешково они зашли в магазин, надо было купить что-нибудь поесть. Сразу было видно: магазину нечем их удивить, но Тамара всё-таки умудрилась так долго выбирать, что подруга не выдержала и стала подтрунивать над ней:

– Ты как старушка из глухой деревни, которая давно не была в магазине, и никак не может выбрать, чем бы себя вкусненьким побаловать: чтобы было и мягонькое, и сладенькое, и недорого.

В конце концов, обе купили по батону и по упаковке сыра в нарезке. Устроились на ближайшей скамейке, перекусили. Когда Тамара полезла в рюкзак за заветной бутылочкой, та выскользнула из её рук и рухнула на асфальт. Раздался звон разбитого стекла. Кошка, которая было подошла к ним, надеясь на угощение, мгновенно шмыгнула в кусты. Тамара остолбенела.

– Вот он, апофеоз раздражения! – негромко произнесла Ирина. Похоже, подруга не услышала.

– Опять в магазин идти, пить-то хочется – вздохнула подруга и ушла.

Вернулась быстро, с пластиковой бутылкой лимонада.

– Теперь придётся химию пить, а у меня-то было натуральное: малина, черника, – не успокаивалась она.

Погода начинала портиться, лиловые тучи табуном неслись по небу.

– Уже три часа! – хватилась Ирина. – Ходу!

И подруги рванули – километров шесть в час. А когда дорога пошла под уклон, Тамара ускорилась так, что казалось: ещё немного и она кувырнётся и покатится как колобок.

– Ну, ты и мчишься, – не догнать!

– Глаза боятся, а ноги идут.

– Скорее, Божьим провидением ноги сами несут, – отвечала Ирина. – Кстати, сегодня праздник – Успенье Пресвятой Богородицы.

– Да не знаю я православных праздников, – отмахнулась подруга. И тут же указала на дерево, где был прикреплён указатель: "Скит, 3 км".

– Всего-то! – ободрилась она.

Начался дождь. На ходу накинув на себя полиэтилен, путницы темпа не сбавили. Ирина едва успевала за подругой. "Уже за 70, а мчится как молодая" – позавидовала она.

– Чего ты бежишь? Я уже задыхаюсь.

– Надо успеть засветло! Как мы в темноте-то возвращаться будем?

– Успеем! – заверила Ирина.

Какое-то время подруги всё же шли помедленнее, но под осенним дождём особо не расслабишься, и путницы вынуждены были снова ускорять шаг. Придорожный пейзаж был достаточно унылым: серые деревья, тёмное небо. Ирина всё чаще вглядывалась в даль и вскоре увидела крест храма.

– Ну вот, почти пришли. А вернее, добежали! Видишь крест?

Они вошли на территорию скита. Тамара с интересом стала осматриваться. И тут же сообщила, что увиденное совсем не соответствовало её представлениям: скит должен находиться в глухом месте, к нему через дебри ведёт потаённая тропа, и выглядит он мрачно: две-три ветхих избушки, на крыше одной из них – крест. А тут столбовая дорога и новенькие, светлые, умытые дождём терема.

Ирина заметила, что их восприятия разняться. Ей было с чем сравнивать. В этот раз скит ей показался мрачнее, строже. За год краски потемнели, – отметила она.

И тут они увидели игумена Дмитрия. Среднего роста в хорошей физической форме мужчина одет был в серый выношенный подрясник, на голове – серого же цвета суконная шапка, в руках дрель и шурупы. Выглядел он пожилым и усталым. Ну, совсем не похож на священника, скорее на послушника.

Паломницы почтительно поздоровались. Ирина попросила уделить им немного внимания, на что он согласился и повёл подруг под навес крыльца часовни. Женщины с наслаждением устроились на деревянных ступеньках.

В начале разговора Ирина сочла нужным напомнить наместнику о себе и, вынув из рюкзака несколько экземпляров журнала со своей статьёй о ските, вручила их ему. Игумен оживился и, взявши журнал, тут же начал его листать. Похоже, подарок пришёлся по душе – он с улыбкой поблагодарил Ирину.

Женщина осмелела и попросила чего-нибудь попить, мол, запарились, бежавши из Вешково. Наместник поспешно отложил журнал.

– Конечно, конечно, сейчас я вас чаем напою, идёмте в трапезную.

Ирина не без удовольствия отметила про себя, что в прошлый раз он был хоть и очень любезен, рассказал историю скита, открыл им и церковь и часовню, но в трапезную не пригласил.

Игумен провёл паломниц внутрь отдельно стоящего деревянного строения и предложил подругам присаживаться, указав на длинный стол, вдоль которого стояли деревянные скамейки; сам же остался на кухне и занялся приготовлениями. Подруги с облегчением опустились на скамейку.

Но Ирине не сиделось на месте – в ней сразу проснулся журналист, и она стала ходить и разглядывать всё вокруг. На стене обнаружила календарь с видами Коневского монастыря.

– Шикарный календарь, знакомые виды. Я была там летом.

Услышав о Коневце, Тамара оживилась, ей захотелось сказать, что и она там бывала; но у Ирины с игуменом уже завязался оживлённый разговор об общих знакомых, настоятелях монастырей.

Тем временем, монах подал путницам яичницу, положил по кусочку отварной красной рыбы.

– Ну, что вы? Нам бы только чаю, – смутилась Ирина.

– Ничего, ничего, вы с дороги. И чай будет. Кушайте!

– У вас есть куры? – предположила Ирина.

– Да, у нас своё небольшое подсобное хозяйство: огород, теплички. И куры есть.

Подруги знали, что приступать к еде следует после молитвы, и ждали.

Монах вслух начал читать молитву, и женщины встали рядом с ним. Паломницы принялись трапезничать, а игумен сел за другой стол.

– Вы же, не за рулём! – вдруг осенило хозяина, и тут же из шкафчика он достал бутылку вина, налил в фужеры:

– Херес. Настоящий. Оцените!.. Гости оставили.

И они оценили.

Сытые и довольные, со словами благодарности подруги уже собрались встать из-за стола, чтобы продолжить путь, но извне послышался мощный шум дождя.