Луи Жаколио - Месть каторжника

— А кто сотворит это чудо, ибо это будет настоящее чудо — остаться мне на своем посту, несмотря на многочисленных врагов?..

— Я!

— Вы, Люс! — вскричал де Вержен, вне себя от удивления.

— Да, господин префект, я!

— Увы, мой бедный Люс, как ни верю я вашим словам, но если вы не найдете убийцу…

Люс, которому прежде всего нужно было успокоить префекта и обеспечить себя в том смысле, чтоб последний не парализовал его распоряжений, решился поразить его сразу, не раздумывая, что из этого выйдет, и потому немедленно прервал его словами:

— Убийцу! Я его нашел, господин префект.

Де Вержен подскочил на своем кресле и с таким видом смотрел на начальника полиции безопасности, как будто сомневался, говорит ли тот вполне серьезно.

— Да, — продолжал Л юс, — прежде, чем префект пришел в себя от удивления, — с первой же минуты я понял, откуда направлен этот удар, и я мог бы арестовать убийцу, если бы не подумал, что, не застав его на месте преступления, лучше было бы арестовать его только тогда, когда будут собраны такие улики против него, которые он не сможет отрицать…

— Вы — прямо неоценимый человек, Люс, я верю вам, ибо вы никогда не лгали! Но почему о всех тех расследованиях, которыми вы занялись, вы до сих пор мне ничего не говорили?

— Вы слишком хорошо знаете условия успеха в нашем ремесле, господин префект, чтобы я не убедил вас в двух словах! Мы ни одной минуты не были одни, между тем безусловно необходимо, для успеха составленного мной плана, чтоб никто не мог подозревать, что убийца известен мне. В противном случае, негодяй навсегда ускользнул бы от того наказания, которое он заслужил… и заметьте, господин префект, я не могу утверждать, что он не избегнет его, но, по крайней мере, при известных, предложенных мною условиях, которые должны быть приняты, это будет именно так.

— Вы меня пугаете, Люс, насколько я могу вас понять, убийца Фроле не принадлежит к той категории обыкновенных, профессиональных мошенников, старающихся только отомстить за то, что их осудили…

— Вы правы, господин префект, если судить по тому, кто нанес удар, Фроле пал жертвой интриг очень высокопоставленных людей, цели которых я пока не вижу.

— А имя этого человека?

— Я не могу его открыть.

— Мне?

— Особенно вам!

— Судя по тому обороту, который принял наш разговор, я ожидал этого!

— Умоляю вас, господин префект, не ставьте мне в вину мой отказ. Предположите, что в действительности это преступление было направлено против вас людьми, общественное положение которых так высоко, что против них вы ничего не можете сделать.

— Боже мой, Люс, что же здесь происходит, что вы мне говорите?

— Больше этого я уже не должен вам сообщать, господин префект… Вы еще настаиваете?..

— Нет, Люс! — ответил де Вержен, растроганный до слез… — Я предчувствую, предвижу, что во всем этом кроемся страшная мерзость… Вы правы, лучше мне ничего не знать… и передать вам заботу о своей защите, если действительно на меня направлен удар.

— Вам нечего бояться, господин префект пока я жив, не тронут ни вас самого, ни вашего положения… Позвольте мне теперь уйти из префектуры, так как во что бы то ни стало и как можно скорее нужно приготовиться к удару, пока ещё весть не распространилась за пределы здания префектура.

— Еще одно слово, Люс, наш разговор так уклонился в сторону, что я готов был уже отпустить вас, не сказав вам самого главного из того, что я хотел сообщить.

— К вашим услугам, господин префект!

— Вы знаете, что у моего шурина была бурная молодость?

— Да, я даже знаю о нем такие факты, что, если бы они не были скрыты благодаря влиянию и кошельку старого герцога де Жерси, то довели бы его совсем не до того, чтобы занять место заместителя прокурора в суде.

— Это правда!.. Фроле, знавший по этому поводу очень многое, гораздо больше, чем я, и который угадывал планы герцога де Жерси и моего тестя относительно префектуры, собирался составить секретную— записку о Поле де Марсэ, которая должна была быть передана, кому следует в надлежащий момент с целью отклонить его кандидатуру…

— Это — дело!

— Так вот, эту самую записку Фроле из предосторожности не держал в префектуре, и вам нужно как-нибудь взять ее из квартиры, пока о смерти его еще не известно, и его бумаги не опечатаны, как это обыкновенно делается при оставлении начальником полиции безопасности своей должности.

— Это будет сделано меньше, чем через час!

— Охрану я вверяю вам…

— И озаботиться ее увеличением, если понадобится!

— Пусть будет так… Во всяком другом случае мне было бы противно прибегать к подобного рода средствам своей защиты, весь позор этой борьбы пал бы на нападающих — моего шурина и его покровителей, но я вам уже сказал, почему не могу уйти со службы из префектуры в данный момент… Сколько несчастья… Сколько смертей… Сколько безвозвратно погибших! Если бы только я не был здесь, не следил шаг за шагом за следствием, не наталкивал его на новые следы с целью запутать в них… Ах, это такое ужасное положение, Люс!

Де Вержен закрыл лицо обеими руками и некоторое время оставался погруженный в свои тяжелые размышления. Между тем Люс поднялся с целью уйти от своего начальника…

Время было дорого, и он уже решился прервать размышления де Вержена, как вдруг раздался легкий стук в дверь кабинета. Де Вержен, вздрогнув, тотчас же вскочил на ноги.

— Велите войти! — сказал Люс. — Это Серван, мой секретарь, которого я узнаю по манере стучать, когда он имеет что-нибудь важное сообщить мне… Боже мой, что-то мы еще узнаем!

Только что вошедший молодой человек был так бледен и возбужден, что префект и новый начальник полиции безопасности не могли удержаться от восклицания.

— Что с вами, Серван? Что еще случилось? — тотчас спросил де Вержен.

— Эта ночь — ночь преступлений, господин префект! — отвечал вновь прибывший. — Почти в тот же час и таким же кинжалом, каким был убит Фроле, зарезаны господин Пет Лендрю, нотариус и Трэнкар, крупный подрядчик, тес де Марсэ. Убийцы, покончившие с ними, пока они были ей в постели, не оставили после себя ни малейших следов. Пи лицейские комиссары, в участках которых жили убитые, составили уже протоколы и ждут господина префекта в моей канцелярии.

Новый удар был очень силен, так как Трэнкар, тесть де Марсэ, приходился дедом госпожи де Вержен. Несколько мгновений пораженный префект оставался недвижим. Однако, тотчас же пришел в себя: его первая мысль была о женщине.

— Госпожа де Вержен еще ничего не знает? — спросил он секретаря.

— Ничего, господин префект! Комиссары сообщили об этом только мне, но это еще не все, мне остается еще сообщить вам…

Молодой человек, казалось, колебался, говорить ли ему.