Ардито Дезио - К2 – вторая вершина мира

Снег очень рыхлый, местами проваливаемся до плеч, а в голове только одна мысль: «Как бы не вызвать лавину». Со вздохом облегчения приветствуем первый скальный участок. Далее обходим скальную башню слева и поднимаемся на нее сбоку. К этому времени туман начал рассеиваться, сквозь разрывы видим снежные склоны, ведущие к вершине.

Мы находимся непосредственно на верху стены, обрывающейся более чем на 4000 метров прямо к леднику Годуин Оустен. Один неверный шаг – и мы «приземлились» бы в базовом лагере нашей экспедиции. Компаньони снимает кислородную маску (иначе невозможно разговаривать). «Мне кажется, – говорит он, – кислород во втором баллоне тоже уже кончается».

Мы держимся теперь правее и выходим на скальный гребень, а по нему сравнительно легко – на середину восточной стены. После этих скал проходим по склону с твердым снегом, прорезанным маленькими желобами. Сейчас мы находимся примерно в середине длинного склона, ведущего к вершине. Этот склон очень крутой, но впереди ожидаем более сложные участки. В движении незаметно проходит несколько часов.

Порывы холодного ветра вдруг разрывают туман и, глядя вверх, мы видим снежный гребень, который по нашим наблюдениям, должен идти к вершине. Нам почти кажется, что вершина находится за этим гребнем. Возможно ли это? Сквозь разрывы в облаках смотрим назад и далеко внизу видим две палатки лагеря VIII. Рядом с этими красными прямоугольниками двигаются три черные точки – наши товарищи наблюдают за нами, и это придает нам новые силы.

Вдруг мы оба в течение нескольких секунд испытываем какое-то страшное ощущение – дышать нечем, жар поднимается к голове, ноги дрожат, почти не можем стоять на ногах – мы на грани потери сознания.

В первый момент мы страшно испугались, но потом устанавливаем, что и третий кислородный баллон опустел.

Срываем маски, делаем несколько глубоких вздохов и чувствуем, что энергия возвращается.

– Ну, как себя чувствуешь? – спрашивает один.

– Спасибо, могло бы быть хуже, – отвечает второй.

К нашему удивлению, констатируем, что без кислородного аппарата оказывается тоже можно двигаться и дышать, а близость вершины и улучшение погоды удваивают наше упорство, и мы идем дальше.

Но вдруг у нас возникают опасения, находимся ли мы, идя на такой высоте, в здравом уме? Не является ли фантазией то, что мы поднимаемся вверх? Альпинисты, которые без кислорода ходили выше 8000 метров, сообщали, что они видели галлюцинации, находились в состоянии бреда, а временами в забытьи. Не могло ли это и с нами случиться?

Чтобы удостовериться в нашем нормальном состоянии, мы с некоторой боязнью подвергали себя своего рода испытаниям «наличия здравого ума». Это испытание мы проделали самым элементарным способом.

«Где вершина Броуд-пик?» – решили мы проверить себя, и легко нашли, тут же установив, что вершина значительно ниже нас и, следовательно, до вершины К2 уже должно быть недалеко.

Слава богу, с нашей головой все было в порядке. Мы смело могли продолжать движение. Несмотря на отсутствие искусственного кислорода, мы не чувствовали потери энергии.

Правда, при подъеме мы испытывали такое напряжение, что, казалось, сердце вот-вот должно разорвать грудь, и нам приходилось каждые два-три шага останавливаться, чтобы отдышаться. Станок с тремя теперь пустыми баллонами кислородного аппарата давил на плечи свинцовым грузом. Почему мы не сбросили кислородные аппараты, когда вышел весь кислород? Для оправдания этого бесполезного перетаскивания груза у нас было четыре причины: во-первых, для того чтобы снять станок с плеч, нам нужно было лечь на снег, а это при большой крутизне склона и рыхлом снеге не только очень утомительно, но и до некоторой степени небезопасно. Во-вторых, мы были убеждены, что находимся непосредственно под вершиной, и не хотели напрасно тратить энергию. В-третьих, солнце уже начало заходить, и нам была дорога каждая минута. И в-четвертых, мы хотели во что бы то ни стало оставить на вершине кислородные аппараты в подтверждение того, что мы действительно были там.

Насчет близости вершины мы ошиблись. Оказалось, что за бугром, где, по нашему мнению, уже должно находиться вершинное плато, тянулся вверх довольно длинный, средней крутизны склон. Это было горькое разочарование.

Каждые четыре шага мы останавливались и полулежа на воткнутом в снег ледорубе отдыхали и устанавливали дыхание. Голова, к нашему счастью, работала абсолютно нормально, только в ушах очень сильно шумело. Нам казалось, что сквозь шум в ушах слышится тоненький голосок, который беспрерывно шепчет: «Сохраните мужество! Все идет хорошо. Еще немного усилий, маленький кусочек, и все! Ты увидишь, что подходишь к цели!»

В это время ветер разогнал все облака, и наша вершина очистилась. Ледники сверкали в лучах заходящего солнца.

Северный ветер пронизывал сквозь одежду до костей, было страшно холодно. Установить температуру было трудно, но, по нашему мнению, было не меньше 40° ниже нуля.

Последний участок подъема проходил по широкому и довольно пологому снежному гребню, который наискось, слева направо, тянулся вверх. Поднимаясь по нему, мы вдруг обнаружили, что гребень сужается и снег становится твердым. Слава богу, теперь уже на насте не провалимся. Гребень все сужается, крутизна уменьшается, и мы выходим на горизонтальный участок. Мы смотрим кругом и просто не верим своим глазам. После того как мы месяцами все время поднимались в гору, вдруг некуда идти выше, – над нами только чистое небо!

«Не может быть, что мы уже на вершине К2», – проносится в мозгу. Перед нами относительно недалеко внизу видна еще одна вершина. Мы знаем, что на севере находится предвершина, очень хорошо видимая из базового лагеря, и она немного, очень немного, ниже главной вершины.

Чтобы быть уверенными в этом, засекаем ту, другую вершину по горизонтали – она ниже; наши сомнения напрасны – мы действительно находимся на высшей точке.

Куда бы мы ни смотрели, все находится ниже нас, ничто не возвышается над нами!

Каким простым делом все это оказалось. Мы ощущаем сильное нервное напряжение и возбуждение. Крепко обнимаемся. Потом ложимся на снег и снимаем кислородные аппараты. Освободившись от груза, привязываем к ледорубу маленькие флаги нашей родины Италии, Пакистана и вымпел Итальянского альпийского клуба, который Компаньони принес на К2 со своей родины – местечка Вальфурно.

Бешеный ветер безуспешно пытается сорвать наши реликвии с ледоруба, но напрасны его усилия, гордо реют флаги и вымпел на вершине К2.

Туман к этому времени совершенно разошелся, и перед нашими глазами открылась чудесная панорама.

Под лучами вечернего солнца наподобие гигантских застывших волн ниже нас поднимаются сказочные исполины Каракорума.