Сесил Форестер - Трафальгарский ветер

— А почему бы вам самому не доставить эти бумаги? — спросил он, уставившись на Хорнблоуэра долгим подозрительным взглядом.

— Эти бумаги — военный трофей, а вы — капитан захватившего их судна.

В нескольких энергичных фразах старый шкипер высказал свое презрение к военным трофеям, представляющим собой кучу бесполезных бумажек.

— Лучше будет, если вы сами займетесь этим делом, — сказал он, закончив ругаться. — Вам это может пригодиться.

— Безусловно, — подтвердил Хорнблоуэр. Настороженность на лице Бедлстоуна сменилась легким удивлением. Он изучающе оглядел собеседника, как бы прикидывая, не скрывает ли тот каких-либо тайных мотивов за внешней откровенностью.

— Ведь это была ваша идея забрать документы, — сказал Бедлстоун, — и тем не менее вы готовы отдать их мне, не так ли?

— Конечно. Вы — капитан.

Бедлстоун недоверчиво покачал головой и опять уставился на Хорнблоуэра, словно обдумывая в голове какую-то сложную задачу, но в чем она состояла, тому так и не довелось узнать.

Непривычно неподвижная земля под ногами внушала странное чувство неуверенности. Когда Хорнблоуэр сошел на берег, все пассажиры уже высадились и разбились на две группы: офицеров и матросов. При его приближении все умолкли. Ему предстояло официально проститься с бывшими сослуживцами; подумать только — всего тридцать часов назад он сражался с ними бок о бок и вместе с ними бежал по палубе вражеского брига, размахивая обнаженной шпагой. С этими людьми его роднило не просто братство по оружию, нет, это было нечто большее, все они были одной крови, если можно было так выразиться. У всех у них было нечто настолько общее, что навеки отделяло этих людей от остальных смертных, превращая их в закрытую для других касту.

Но первым делом надо было отправить письмо. Взгляд капитана упал на костлявого босоногого мальчишку-оборванца, отиравшегося возле моряков.

— Эй, мальчик, — окликнул Хорнблоуэр оборвыша, — хочешь заработать шиллинг?

— Конечно, сэр! — радостно оскалился мальчишка.

— Знаешь Извозчичью Аллею?

— Конечно, сэр, — ответил малец.

— Вот тебе шесть пенсов и письмо. Беги со всех ног и отнеси письмо миссис Хорнблоуэр. Запомнишь? А ну-ка, повтори. Отлично. Она даст тебе еще шесть пенсов, когда ты вручишь ей письмо. Пошел!

Теперь можно было прощаться.

— Несколько дней назад мы уже простились с вами, джентльмены, и вот сегодня мне приходится делать это снова. Но как много всего случилось за эти несколько дней.

— Так точно, сэр! — Это Буш, как старший офицер, выразил единодушное мнение всех присутствующих.

— И вот теперь я опять повторяю вам: прощайте. Я говорил в прошлый раз, что надеюсь встретиться с вами в будущем, скажу это и сейчас. А еще я скажу вам: огромное спасибо за все, и это — от души.

— Это мы должны благодарить вас, сэр, — пробасил Буш под одобрительный аккомпанемент остальных.

— Прощайте и вы, братцы, — сказал капитан, повернувшись к группе матросов. — Удачи вам во всем.

Хорнблоуэр отвернулся, отыскивая взглядом кого-нибудь из носильщиков с тележкой, чтобы погрузить на нее багаж, а заодно и узел с бумагами. Они могли быть страшно важными и даже бесценными, но ведь он не собирался выпускать их из виду, да и капитанское достоинство следовало соблюдать.

Трудности, связанные с ходьбой по твердой земле, давали о себе знать. Булыжная мостовая под его ногами почему-то все время норовила перекоситься в сторону. Хорнблоуэр подумал, что походка его, должно быть, напоминает походку подвыпившего гуся, но как ни старался, так и не смог заставить почву под ногами вести себя прилично. Носильщик, как и следовало ожидать, не знал не только местонахождения адмирала порта, но даже его имени. Хорнблоуэру пришлось остановить и расспросить проходившего мимо портового клерка.

— Адмирал порта? — клерк с заплывшим жиром лицом повторил вопрос капитана, с пренебрежением оглядывая его потертый мундир, длинные взъерошенные волосы, помятую одежду — печальные свидетельства двухнедельного пребывания в море на переполненной людьми барже. Однако на плече Хорнблоуэра имелся-таки хоть и сильно потускневший, но все-таки эполет, так что клерк, поколебавшись, добавил едва слышно положенное: «Сэр».

— Да, мне нужен адмирал порта.

— Вы найдете его в конторе, вон в том каменном здании.

— Благодарю вас. Вам известно его имя?

— Фостер. Контр-адмирал Гарри Фостер.

Это мог быть только «Дредноут» Фостер. Он был одним из членов экзаменационной комиссии в Гибралтаре, когда много лет назад юный Хорнблоуэр сдавал экзамен на чин лейтенанта, но так и не сдал, потому что испанские брандеры в ту ночь атаковали стоявший на рейде английский флот.

Застывший на часах морской пехотинец отсалютовал Хорнблоуэру и принял прежнюю деревянную позу, только глаза скосил с интересом на необычного вида узел в руках у коммандера. Затем капитана встретил флаг-лейтенант, также с любопытством оглядевший узел, но сразу оживившийся, как только визитер поведал, что в одеяле находятся трофейные документы.

— С «Гьепа», полагаю, сэр? — спросил лейтенант.

— Совершенно верно, — с удивлением ответил Хорнблоуэр.

— Адмирал примет вас немедленно, сэр.

Сам Хорнблоуэр лишь накануне, просматривая судовые документы, узнал название французского брига. И всего час прошел с того момента, как «Принцесса» пришвартовалась к причалу, а адмиралу, оказывается, все уже известно. Ну что ж, тем лучше — меньше потребуется времени для объяснений. И не следует забывать, что Мария, наверное, уже ждет его у портовых ворот.

«Дредноут» Фостер почти не изменился с тех пор, как Хорнблоуэр видел его в последний раз: сардоническая усмешка по-прежнему играла на смуглой цыганской физиономии. К счастью, Фостер, похоже, успел забыть дрожащего от страха юного мичмана, чья экзаменовка была так удачно прервана испанским нападением на Гибралтар. Как и флаг-лейтенант, адмирал уже знал о захвате вражеского брига — лишнее свидетельство молниеносности распространения слухов — и теперь интересовался только деталями.

Хорнблоуэр четко и кратко, по уставу, доложил все подробности.

— Так это и есть захваченные документы? — спросил адмирал, когда Хорнблоуэр коснулся и этого момента в своем рассказе.

— Так точно, сэр.

— Не каждый офицер на вашем месте вспомнил бы о бумагах, капитан, — сказал Фостер, задумчиво перебирая выложенные на стол документы. — Так, что у нас тут… судовой журнал… вахтенный журнал… квитанция… накладные…

И вот дошла очередь до заключенного в свинцовую оболочку пакета. Заметил-то адмирал его сразу, но решил, видимо, отложить ознакомление с ним напоследок.