Дэниел Джонс - Плантагенеты. Короли и королевы, создавшие Англию

Высадившись неподалеку от неприветливого замка, Джеффри получил известие, в котором Иоанн предупреждал архиепископа о грозившей тому опасности. Канцлеру стало известно о его приезде, и агенты Лонгчампа уже мчались в Дувр, чтобы арестовать Джеффри. Его хотели обвинить в незаконном вторжении в королевство и, вероятно, сделать пленником канцлера. Архиепископ поспешил в город, надеясь укрыться в приорате святого Мартина; люди Лонгчампа висели у него на хвосте.

Джеффри удалось добраться до монастыря чуть раньше преследователей и найти убежище в монашеской обители. Люди Лонгчампа осадили приорат, но через четыре дня потеряли терпение и проложили себе путь оружием. Они нашли архиепископа у алтаря. Это было безопасное место – святое место. И к тому же, в контексте недавних событий, весьма символическое место. Когда люди канцлера схватили архиепископа Джеффри и вытолкали его из монастыря, сцена до боли напоминала убийство Бекета, случившееся двумя десятилетиями ранее. Стража тащила его за руки и за ноги по улицам Дувра, а голова его билась о землю.

Для Джеффри это, конечно, было неприятным приключением, но для Уильяма Лонгчампа – политической катастрофой. Король отсутствовал уже 18 месяцев, и все это время Лонгчамп держал в руках английское правительство. Несмотря на свои благие верноподданнические намерения, теперь он восстановил против себя всех без исключения английских церковников.

Иоанн не упустил шанса обернуть скандал себе на пользу. Его пропагандисты лихорадочно взялись за работу. Верные Иоанну авторы, такие как Гуго де Нонан, называли Лонгчампа обезьяной, карликом, развратником и педофилом. Его обвиняли во всех грехах и извращениях, какие только могло измыслить средневековое воображение. Граф между тем намеревался овладеть Лондоном. И пока Лонгчамп пытался не пустить Иоанна в город, горожане заперли ворота перед его собственным носом и объявили канцлера предателем.

Торжествующий Иоанн притащил Лонгчампа в регентский совет, где Джеффри Йоркский обвинил того в ряде преступлений, включая позорный арест и финансовые злоупотребления. Его репутация была полностью разрушена. Совет лишил Лонгчампа полномочий и заставил выдать заложников за его замки; неделю ему пришлось промаяться в тюрьме Дувра. Когда его выпустили, он был разорен и не теряя времени сбежал во Фландрию. Совет утвердил Иоанна верховным правителем королевства. Именно таких ситуаций надеялся избежать Ричард.

Крестовый поход Ричарда продвигался довольно успешно. Несмотря на тяжелые условия и болезнь, он укрепился в Акре и громил Саладина, хотя и прибегал к весьма неприглядным стратегиям. В августе 1191 года он казнил у стен Акры 2600 пленных мусульман. Вслед за этим христиане отправились на юг и взяли Яффу, иерусалимский портовый город. Дипломатические связи с Саладином поддерживались постоянно, и два полководца прощупывали друг друга предложениями мирного урегулирования. Ричард даже ехидно предложил выдать свою сестру Иоанну замуж за брата Саладина при условии, что тот примет христианство.

Тем не менее на Восток регулярно просачивались и английские новости. Слухам о заговорах и темных делишках Иоанна не понадобилось много времени, чтобы достичь ушей короля. В начале апреля 1192 года Ричард узнал о смещении Лонгчампа. Новости настораживали, но у Ричарда был план на случай такой экстренной ситуации. Он отправил Вальтера де Кутанса, епископа Линкольна, улаживать конфликт Иоанна и Лонгчампа и регулировать работу правительства в качестве юстициария.

Но в конце мая 1192 года Ричард получил известие, которое встревожило его гораздо сильнее сплетен о захвате регентской власти в Англии. Он узнал, что Иоанн сговаривается с Филиппом II. Посланец, доставивший новости, предупредил его о «гнусном предательстве» и вероятной потере Англии. Одна только Алиенора Аквитанская пока еще сдерживала сына. Ричард по личному опыту знал, сколько бед может обрушиться на державу Плантагенетов, если принц крови объединится с Капетингами. В конце концов, он сам так поступил со своим отцом.

К весне 1192 года Ричард наконец осознал, что время работает против его крестового похода. Королевство Иерусалимское было отвоевано лишь наполовину, но чем дольше он торчал тут, пытаясь завершить свою миссию, тем выше становились шансы, что к его возвращению его родной брат, единокровный брат и Филипп II превратят английское королевство в руины. Вот-вот должен был начаться заключительный сезон его военной кампании в Утремере. Последняя возможность добиться славы, последний шанс поставить Саладина на место, и потом – домой, в Анжу, Нормандию и Англию.

В середине апреля 1192 года итальянский аристократ Конрад Монферратский получил потрясающее известие. Увенчав свою долгую военную карьеру на Святой земле, он, наконец, станет королем Иерусалимским. Его длительная борьба с основным конкурентом, Ги де Лузиньяном, была позади: Ги отказался от королевства в обмен на Кипр. Конрад должен был стать постоянным главой христианского сообщества в Утремере. Когда западные вельможи отчалят, на него ляжет ответственность по сдерживанию Саладина. Это была великая честь, о которой он так долго мечтал.

Ночью 28 апреля Конрад, все еще в прекрасном настроении, отправился на ужин в Тир в гости к Филиппу, епископу Бове. Возвращаясь с оживленной вечеринки, Конрад ехал домой через город в сопровождении пары телохранителей. Повернув на узкую улочку, он увидел двоих человек, сидящих по обе стороны дороги. Когда Конрад приблизился, они встали и направились к нему. Один из них держал письмо. Конрад был заинтригован, но спешиваться не стал. Он свесился с лошади и потянулся за письмом. Человек вытащил нож и нанес удар, вонзив лезвие глубоко в тело Конрада. В то же мгновение второй вскочил на спину коня и ударил Конрада ножом в бок. Бездыханный, тот упал наземь. Королем он числился меньше двух недель.

Конрада убили два ассасина, подосланные таинственным Рашидом ад-дин Синаном, «старцем гор» – лидером воинствующей сирийской секты, объединившимся с Саладином в борьбе против христиан. Это убийство стало концом крестового похода Ричарда. Тут же поползли слухи, что убийство заказал Ричард, потому что он в свое время поддерживал Ги де Лузиньяна. Политический кризис вновь охватил Утремер. Дело оборачивалось против Ричарда, да и военная ситуация ухудшалась. Летний поход на Иерусалим окончился неудачей и препирательствами. Саладин разрушил и отравил все колодцы в Иудее, а командиры христиан разошлись во мнениях, что стратегически выгодней – атаковать Иерусалим или же сосредоточить внимание на Южной Палестине, чтобы пресечь связи Саладина с Египтом. Противостояние длилось: Саладин контролировал Иерусалим, а христиане – морские порты. Война измотала обе стороны. Как писал Саладину Ричард, «и вы, и я, мы оба уничтожены».