Дэниел Джонс - Плантагенеты. Короли и королевы, создавшие Англию

Из монастыря Ричард, окруженный великими графами и рыцарями Англии, двинулся в кафедральный собор. Внутри его ждала Алиенора со свитой: старая, но все еще влиятельная герцогиня хотела увидеть короля во всем его великолепии. Снаружи собрались толпы зевак. Вот он идет, герой Святой земли, бельмо на глазу европейских принцев. Солнце Утремера опалило его лицо, а годы в заключении прибавили морщин, но Ричард вернулся в королевство и немедленно организовал демонстрацию своего могущества и королевского достоинства.

Это было официальное ношение короны: церемониальное мероприятие почти такой же значимости, как и сама коронация. Традиционно нормандские короли Англии устраивали его несколько раз в год, но при Генрихе II обычай вышел из употребления. Последним королем, надевавшим корону, освободившись из плена, был Стефан, в 1141 году вырвавшийся из когтей бабки Ричарда, императрицы Матильды. Сам Ричард не планировал возрождать традиции, скорее его убедили помощники, которые на Большом совете, состоявшемся по его возвращении, настаивали на проведении церемонии как важного и наглядного способа заново утвердить власть монарха. Англия явно нуждалась в доказательствах, что болезнь, плен и оммаж иностранному императору не умалили величия Ричарда. Каким бы дорогостоящим ни было царствование Плантагенетов, как бы много времени короли ни проводили за пределами королевства, англичане их высоко ценили и за выгоды стабильного правления, и за возвышенную символику. Ричард, которого обычно раздражали всякие ритуалы и публичные демонстрации, на этот раз покорно исполнил долг короля.

Разделавшись с ношением короны, Ричард провел весну 1194 года, укрепляя контроль над правительством Англии. Он вытоптал тлеющие угли Иоаннова мятежа практически сразу по прибытии: осадил замки Тикхилл и Ноттингем, повесил изменников и объявил всем наблюдателям, что король вернулся в страну. У своего незадачливого брата и его сторонников он конфисковал земли и поместья. Выгнал с должности многих английских шерифов, освободив место для новых, надежных людей, которым он доверил поддерживать порядок и наполнять королевскую казну, и утвердил своего товарища по крестовому походу Хьюберта Уолтера в должности главы правительства.

Уолтер был архиепископом Кентерберийским, главным юстициарием, а с начала 1195 года еще и папским легатом. Выдающийся администратор, доблестный и мужественный крестоносец, Уолтер был, вероятно, величайшим из королевских служителей Средневековья. Богатый, щедрый, набожный и честолюбивый, он приходился племянником Ранульфу Гленвилю, главному казначею Генриха II. Не получив формального образования, он строил карьеру, постигая юридическое и управленческое мастерство на практике. При Генрихе II он был верным, умелым служакой, а позже искусным и успешным дипломатом при штабе Ричарда в Утремере. Когда Ричард попал в плен, Уолтеру первому из английских подданных удалось встретиться с ним и начать переговоры об освобождении. Ричард утвердил за ним архиепископство Кентерберийское письмом, отправленным из застенков, а Уолтер отплатил ему, организовав политическую поддержку, которая не позволила Иоанну окончательно разрушить королевство в отсутствие монарха. Теперь же Уолтер занял пост вице-регента, и он Ричарда не подведет. Он с одинаковой легкостью справлялся как с делами короля, так и с делами Церкви. Он реформировал английский судебный корпус и устроил работу казначейства и канцелярии так, что при нем правительство собирало денег больше, услуги его были доступнее, а деятельность – эффективнее. Уолтер пользовался всеобщим доверием, а слово его было так же крепко, как слово самого короля.

С Уолтером во главе королевской администрации Ричард не сомневался, что не будет испытывать недостатка в средствах, отправившись воевать с Францией. Даже после сбора денег для выкупа, в Англии можно было отыскать некоторые нереализованные возможности. Ричард выручил крупную сумму, продавая должности – как новым претендентам, так и действующим, с негодованием узнававшим, что снова должны заплатить за пост, который они уже занимают. Уолтер лично объехал всю Англию в основном с целью восстановить закон и порядок, нарушенный мятежом Иоанна, но заодно внимательно исследуя королевские поместья и замки на предмет получения с них дохода. Уделял он внимание и феодальным правам короля на имущество, находящееся под опекой и арестом или бесхозное в результате смерти владельца (таковое переходило в собственность короны). Местных рыцарей назначили присматривать за эффективной эксплуатацией всех источников королевского дохода, какие только могла поставить на учет казна. Уолтер надзирал и за созданием новой системы контроля, регулирования и учета ростовщической деятельности английских евреев – предмет беспокойства для королевского министерства финансов, потому что в случае смерти заемщика его обязательства возлагались на корону.

Все эти меры укрепили ощущение, возникшее в царствование Генриха II, что правительство короля все глубже и равномернее проникает в английское общество. Вряд ли, конечно, это было главной заботой Ричарда. Финансовая политика Хьюберта Уолтера была необходима просто потому, что Ричард уже содрал с королевства больше денег, чем любой король до него. И только благодаря бесспорному богатству Англии (и Нормандии, чья казна активно пополнялась в конце 1190-х годов), даже такие высокие запросы не спровоцировали мятежа или конституционного кризиса. Одним из главных талантов Ричарда-короля было умение вытрясти из подданных финансовые пожертвования, не потеряв при этом доверия вельмож. Конечно, деньги, собранные им, шли прямиком в ненасытную утробу осад и кровавых войн, но король никогда не бросал их на ветер.

Ричард отчалил из Портсмута в Барфлёр 12 мая 1194 года. Больше он в Англию не вернется. Перед отъездом он даровал Портсмуту хартию и начал отстраивать город и дворец, превращая его в важнейший военный порт на южном побережье – перевалочный пункт для денег, оружия и людей, отправляющихся из Англии воевать на континенте. Затем он взошел на борт флагманского корабля и покинул королевство. Следующие пять лет он будет проводить от девяти до десяти месяцев в году в Нормандии, посвящая остальное время прочим своим континентальным владениям, занятый войной c Филиппом II и защитой сердца империи Плантагенетов во Франции.

Когда Ричард прибыл в Барфлёр, город взорвался ликованием. Это была картина настоящего триумфа: правитель вернулся домой во главе флотилии в 100 кораблей и привез с собой осадные машины и флаги, доспехи и солдат, лошадей, рыцарей, наемников и королевских служащих. Люди пели и танцевали, веселились и праздновали с таким упоением, что и ветераны прежних войн Плантагенетов не могли удержаться от удивления. Уильям Маршал писал, что никогда прежде ничего подобного не видывал: