Бернард Корнуэлл - Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

Больше всего Харрису недоставало сейчас Маккандлесса. Будь шотландец здесь, он бы направил в город с десяток переодетых сипаев, и они уже через несколько часов знали бы все о состоянии второй стены. Но полковник пропал, как пропали и посланные ему на выручку люди.

— Мы могли бы перейти реку у Арракерри, — предложил Бэрд, — а потом ударить с востока, как это сделал Корнваллис.

Харрис приподнял парик и поскреб старый шрам.

— Все это мы уже обсуждали, — устало вздохнул он и, улыбнувшись Бэрду, чтобы смягчить упрек, еще раз повторил известные всем доводы: — Во-первых, нам придется форсировать реку, а у противника на берегу хорошие укрепления. Во-вторых, мы наткнемся на новую стену вокруг лагеря. — Он показал на возведенную Типу глинобитную стену. — Значит, осаду надо будет начинать заново. К тому же мы знаем, что с юга и востока внутренняя стена закончена. А чтобы разбить стену, нам придется доставлять боеприпасы через реку.

— Да и переправа после первого хорошего дождя станет непроходимой, — мрачно вставил Гент, — не говоря уж о крокодилах. — Он покачал головой. — Не хотел бы я переправлять по три тонны груза в день через речку, в которой полным-полно этих голодных тварей.

— Получается, в каком бы месте мы ни атаковали, нам везде придется преодолевать две стены? — уточнил Уэлсли.

— Получается, что так, — проворчал Бэрд.

— Эта новая стена, — продолжал Уэлсли, не обращая внимания на шотландца, — что мы о ней знаем?

— Глина, — ответил инженер. — Кирпичи из красной глины. Вроде той, что у нас в Девоне.

— Глина ведь рассыпается, верно?

— Рассыпается, когда сухая, — согласился Гент. — Но внутри она не высыхает. Хороший материал глина. Удароустойчивый. Я видел, как двадцатичетырехфунтовые ядра отскакивали от такой стены, как смородина от пудинга с салом. С хорошей каменной стеной можно справиться за день. Главное — разбить внешнюю корку, а остальное ядра легко превращают в мусор. Глина — совсем другое дело. — Инженер уставился на карту, постукивая себя по зубам кончиком пера. — Совсем другое.

— Но как-то разбить ее все-таки можно? — обеспокоенно спросил Харрис.

— Да, сэр, конечно, это я вам гарантирую. Вопрос в том, сколько времени мне потребуется, чтобы уговорить ее уступить? — Гент сдвинул очки пониже и посмотрел на генерала. — Ждать муссона осталось недолго, а как только начнутся дожди, делать здесь уже нечего, можно сворачиваться и топать домой. Вы хотите пройти две стены? На это уйдет две недели, но и тогда брешь во второй будет слишком узкой. Опасно узкой! Продольным огнем ее не расширишь. Придется бить прямой наводкой и очень прицельно. Да, мы проделаем брешь, но она будет слишком узкая, а что нас встретит на другой стороне — то одному богу известно. Боюсь, ничего хорошего.

— Но внешнюю мы можем разбить достаточно быстро?

— Да, сэр. Она в основном тоже из глины, но глины старой, сухой. Разобьем корку, а на остальное хватит нескольких часов.

Харрис снова уставился на карту, машинально потирая шрам под париком.

— Лестницы, — произнес он после долгой паузы.

Бэрд тревожно вскинул голову:

— Вы же, упаси господи, не думаете об эскаладе?

— У нас нет леса! — запротестовал Гент.

— Лестницы из бамбука, — продолжал генерал. — Много не надо. Несколько штук. — Он с улыбкой откинулся на спинку стула. — Ваше дело — брешь, остальное предоставьте мне. Мы не полезем в брешь, а поставим лестницы по бокам от нее. Занимаем внешнюю стену, и им ничего не остается, как сдаться.

В палатке наступила тишина — трое офицеров обдумывали предложение генерала. Гент попытался протереть стекла очков уголком рукава.

— Нашим парням придется подниматься очень быстро, сэр. Не забывайте, что через реку пойдет несколько батальонов, и в случае малейшей задержки между стенами скопится слишком много народу. А что там, между ними, то одному богу известно. Может, ров с водой? Может, мины? И даже если ничего, парни могут легко оказаться между двух огней.

— Две группы «Форлорн хоупс» [7] «Форлорн хоупс» («Отчаянная надежда») — отряд, выполняющий особо опасное задание или обреченный на гибель. , — словно не слыша пессимистических прогнозов Гента, сказал Харрис. — Бросим их вперед за две-три минуты до главного штурма. Их задача — попасть на стены. Одна группа повернет на север, другая на юг. Между стенами им делать нечего.

— Рискованное предприятие, — заметил Гент.

— Каждый штурм — рискованное предприятие, — твердо заявил Бэрд. — Поэтому мы и задействуем «Форлорн хоупс».

Отряды «Форлорн хоупс», по сути отряды смертников, немногочисленные по составу, формировались из добровольцев и шли на приступ первыми с задачей захватить противника врасплох и посеять панику среди обороняющихся. Несмотря на то что они неизбежно несли тяжелые потери, недостатка в волонтерах не было. На сей раз, однако, им предстояло не просто пробиться через брешь, а захватить укрепления на стенах.

— Город не захватишь, не пролив крови, — продолжал шотландец и, подтянувшись, повернулся к генералу. — Еще раз прошу вас, сэр, разрешить мне возглавить штурмовые силы.

Харрис улыбнулся.

— Разрешаю, Дэвид. — Он впервые назвал Бэрда по имени. — И да пребудет с вами Господь.

— На Бога пусть рассчитывает Типу, — с трудом скрывая радость, ответил Бэрд. — Мы справимся сами. Спасибо, сэр. Вы оказываете мне честь.

«Или посылаю на смерть», — подумал командующий, но выражать свои опасения вслух не стал. Он скатал карту:

— Быстрота, джентльмены. Надо поторапливаться. Скоро придут дожди, так что давайте покончим с этим делом побыстрее.

Работы продолжались. Войска медленно прокладывали себе путь через плодородную долину между акведуком и южным рукавом Кавери. Ряды осаждающих пополнила вторая британская армия численностью шесть с половиной тысяч человек, прибывшая из Каннанора на Малабарском побережье Западной Индии. Она расположилась к северу от Кавери, и ее батареи прикрывали подход к месту предполагаемой бреши, так что теперь соотношение сил еще сильнее изменилось в пользу наступающих: пятьдесят семь тысяч против тридцати, причем из первых одна половина выступала под британским флагом, а вторая под знаменами Хайдарабада. Собственно британцев в британской армии насчитывалось не более шести тысяч, остальные были сипаи, а за спиной войск расположился огромный лагерь из более чем ста тысяч гражданских, с нетерпением ожидающих добраться до богатых, по слухам, складов Серингапатама.

Располагая достаточным количеством войск для осады и штурма, Харрис все же не мог окружить город сплошным кольцом, чем пользовалась кавалерия Типу, едва ли не ежедневно совершавшая вылазки через восточную сторону острова, атаковывая британских фуражиров, шнырявших по окрестностям в поисках леса и продовольствия. Отбивать эти вылазки приходилось всадникам Низама Хайдарабадского. Будучи мусульманином, Низам не питал теплых чувств к своему единоверцу Типу, так что его солдаты дрались с особенной ожесточенностью. Один кавалерист вернулся в лагерь с шестью головами, которые привязал за волосы к пике. С таким трофеем он гордо прогалопировал мимо палаток, встречаемый поощрительными криками как красномундирников, так и сипаев. Харрис прислал герою кошелек с гинеями, а командующий войском Низама, Меер Аллум, подошел к выбору награды более практично, выразив благодарность через одну из своих наложниц.