Уильям Далримпл - Кох-и-Нур. Семейные трагедии, коварные заговоры и загадочные убийства в истории самого большого алмаза

Примечательно, однако, что бриллиант сохраняет известность и статус и вновь находится в центре международных разногласий, поскольку индийское правительство, как и ряд других, призывает вернуть драгоценный камень. Но и теперь индийские чиновники не могут разобраться в запутанной и долгой истории Кох-и-Нура: в апреле 2016 года Ранджит Кумар, заместитель генерального прокурора Индии, сообщил Верховному суду Индии, что драгоценный камень подарил англичанам в середине XIX века махараджа Ранджит Сингх, и «британские правители ни похищали его, ни насильно не отнимали у хозяина». Это заявление абсолютно неверно и неисторично – в 1849 году Ранджит Сингх был уже как десять лет мертв, то есть мог сделать этот подарок только посредством спиритического сеанса или астральной проекции. Это заявление тем более странно, что сдача драгоценности лорду Дальхузи в 1849 году является одним из немногих моментов в истории камня, которая является абсолютно исторически достоверной. В недавнем прошлом Пакистан, Иран, Афганистан и даже талибы также претендовали на алмаз и просили его вернуть.

За 170 лет бессистемная версия перемещений Кох-и-Нура, описанная Тео и основанная на базарных сплетнях в Дели, никогда не была должным образом пересмотрена или оспорена. Вместо этого произошло прямо противоположное: в то время как о других великих могольских алмазах позабыли все, кроме специалистов, любые упоминания о важнейших индийских камнях в таких источниках, как мемуары могольского императора Бабура или «Путешествия» французского ювелира Тавернье, стали считаться отсылками к Кох-и-Нуру. Со временем мифы о нем становились все вычурнее, все волшебнее, обрастая все новыми вымыслами.

Тем не менее любой, кто пытается отделить в этой истории факты от вымыслов, заметит, что четкие упоминания об этом знаменитейшем из драгоценных камней, как выразился Тео Меткалф, «крайне скудны и несовершенны» – то есть подозрительно редко встречаются. Нет никаких конкретных отсылок к Кох-и-Нуру ни в одном источнике времен Делийского султаната или правления Моголов, несмотря на огромное количество письменных упоминаний о больших и очень ценных бриллиантах, появляющихся на протяжении всей индийской истории, особенно ближе к периоду наибольшего могущества Моголов. Некоторые из них вполне могут относиться и к Кох-и-Нуру, но слишком мало подробных описаний, чтобы быть в этом уверенным.

Ни в одном историческом документе нет четких и однозначных упоминаний этого алмаза до того момента, когда персидский историк Мухаммед Казим Марви со всеми подробностями и деталями не упомянул камень в истории вторжения Надир-шаха в Индию в 1739 году. Марви написал свой труд в конце 1740-х, через десятилетие после того, как камень был вывезен из Индии. Немаловажно, что текст Марви, где единственная хроника того времени среди дюжины с лишним подробных отчетов, составленных персидскими, индийскими, французскими и голландскими очевидцами, в которой упоминается Кох-и-Нур, хотя остальные тексты содержат подробные и скрупулезные описания драгоценностей, захваченных Надир-шахом.

Более того: Кох-и-Нур никак не может быть тем удивительным драгоценным камнем, который могольский император Мухаммад Шах Рангила тайком мог спрятать в своем тюрбане и который позже достался Надир-шаху благодаря хитро задуманному обмену тюрбанами – как то утверждается в одной из историй Тео, у которой нет надежных источников, но которую повторяют до сих пор. Марви свидетельствует, что император не мог таким образом спрятать Кох-и-Нур, поскольку на тот момент алмаз был центральным элементом Павлиньего трона императора моголов, Шах-Джахана, – самого дорогого и красивого предмета мебели из когда-либо сделанных. Кох-и-Нур, как пишет Марви на основе личных наблюдений в тексте, содержащем первое четкое упоминание о камне и до сих пор не переведенном на английский язык – был помещен на крышу этого необыкновенного трона, изготовление которого обошлось вдвое дороже, чем строительство Тадж-Махала. Марви так описывает трон: «Восьмиугольник в форме европейской шляпы с круглыми полями и пологом был позолочен и усыпан драгоценными камнями. На вершине находился павлин, сделанный из изумрудов и рубинов; на его голове крепился бриллиант размером с куриное яйцо, известный как Кох-и-Нур, или Гора Света, цену которого никто не знает кроме одного Аллаха. Крылья павлина покрыты драгоценными камнями: множество жемчужин размером с голубиное яйцо было нанизано на проволоку и прикреплено к колоннам, поддерживающим трон. Все части трона украшены золотом и драгоценными камнями… на покрывале, накрывающем сиденье, по краю идет жемчужная кайма. Трон и его перила состояли из отдельных частей, которые можно было разбирать при транспортировке, а затем вновь собирать в надлежащем порядке… Автор видел этот трон, когда победоносные войска покинули Дели и направились в столицу Герат, а трон был, по королевскому указу, помещен в шатре Надира вместе с двумя другими необычными дарами: Дарья-и-Нур, или Морем Света, и рубином, известным как Айн аль-Хур, или Глаз гурии» [12] Mohammad Kazem Marvi, Alam Ara-ye Naderi (three volumes), edited by Mohammad Amin Riyahi, Tehran (third edition), 1374/1995, Vol. 2. Р. 739. .

Есть одна странность в отчете очевидца Марви: в более ранних описаниях трона присутствуют не один, а два павлина. Возможно, шах Надир в Герате собрал детали трона в другом порядке? Может, павлина, содержащего Кох-и-Нур, уже убрали к тому времени, как Марви увидел трон, чтобы шах Надир мог носить драгоценный камень на руке, подобно всем следующим владельцам. Или Марви просто видел трон сбоку? Как бы то ни было, к 1750 году бриллиант, судя по всему, уже убрали с Павлиньего трона, и появляется все больше упоминаний об этом драгоценном камне, который носят уже вставленным в браслет, в ранее не привлекавших особого внимания и не переведенных персидских и афганских источниках, а после 1813 года – в сикхских хрониках и европейских рассказах о путешествиях.

Император не мог таким образом спрятать Кох-и-Нур, поскольку на тот момент алмаз был центральным элементом Павлиньего трона императора моголов, Шах-Джахана, – самого дорогого и красивого предмета мебели из когда-либо сделанных.

Благодаря всем вышеперечисленным источникам, а также работе команды современных геммологов во главе с Аланом Хартом и Джоном Нелсом Хатлбергом, воспользовавшимися лазерной и рентгеновской технологиями сканирования для реконструкции первоначальной формы Кох-и-Нура до переогранки по прибытии в Британию, появилась возможность полностью переписать историю бриллианта. Дальнейший текст – первая попытка извлечь Кох-и-Нур из тумана мифов и легенд, многие из которых прочно прилипли к нему еще 170 лет назад благодаря докладу Тео Меткалфа.