Елена Прудникова - Секта. Свидетели убийства гражданина Романова

Так дальше и шло. В 1905 году тогдашний премьер Витте подал докладную о том, что некто капитан-лейтенант Отто Рихтер во время подавления рабочих выступлений в Прибалтике «казнит по собственному усмотрению, без всякого суда и лиц несопротивляющихся», а его команда поголовно порет крестьян, расстреливает их без суда и следствия, выжигает целые деревни. Николай II пишет на телеграмме: «Ай да молодец!» Рихтера повышают в звании и приглашают к царю на завтрак.

…Уфимский губернатор докладывает о расстреле рабочей демонстрации, в ходе которого погибло несколько десятков человек. Царь пишет: «Жаль, что мало».

…Генерал Казбек, комендант Владикавказа, докладывает о волнениях гарнизона, солдаты которого вышли на улицу с красным знаменем. Генерал сумел успокоить солдат и вернуть обратно в казармы. Впоследствии Казбек вспоминал, что император был недоволен, сказав назидательно: «Следовало, следовало пострелять» …В прибалтийском городе Туккумс военные вступили с восставшими в переговоры и не стали открывать огонь по городу. Царь был недоволен и наложил на рапорт резолюцию: «Надо было разгромить весь город».

…Министерство внутренних дел представило царю доклад о забастовочном движении в промышленных центрах страны. В докладе указано, сколько стачек подавлено силой. Он пишет: «И впредь действовать без послаблений».

…Московский генерал-губернатор Дубасов обратился к царю с просьбой пощадить молодого человека, который во время прогулки по Таврическому саду выстрелил в него из браунинга и промахнулся. На допросе в полиции он заявил, что хотел отомстить за зверства, учиненные карателями при подавлении восстания в Москве. Сам Дубасов просит царя о снисхождении, называя террориста «почти мальчиком». Николай отклоняет просьбу, юноша предстает перед военно-полевым судом, после чего отправляется на виселицу.

…Дальневосточное командование сообщает, что из центра страны прибыли в армию некие «анархисты-агитаторы» с целью разложить ее. Что это за «агитаторы», насколько обоснован их арест и доказана вина? Может быть, то были просто недовольные положением дел новобранцы? Не интересуясь никакими деталями, ни самим подтверждением факта, царь приказывает: «Задержанных повесить».

«Усмирителей» народных волнений царь возвышал, награждал и одаривал своей милостью. Полковник Семеновского полка Риман, который 9 января 1905 года приказывал стрелять по бегущим людям, а потом был послан с «усмирительной миссией» по линии Московской железной дороги, и командир семеновцев полковник Мин, расстреливавший без разбору московских рабочих, — первый был по итогам карательной деятельности награжден орденом св. Владимира, а второй получил звание генерал-майора и премию, как написали в газетах, «с присовокуплением царского поцелуя». В Москве хотя бы имело место рабочее восстание, Риман же был обласкан царем за расстрел безоружных демонстрантов.

Эти деятели не были исключением. Вот еще несколько.

Владимир фон дер Лауниц, отставной гусарский полковник, монархист. Будучи сперва тамбовским губернатором, а потом петербургским градоначальником, открыто поддерживал «Союз русского народа», вооружал боевые дружины данной организации. Цитируем Касвинова:

«В бытность свою тамбовским губернатором он ввел в практику поголовную порку в „беспокойных“ деревнях; „по ошибке“, как сам доложил в одном из отчетов царю, „выпорол и несколько спокойных“. В Тамбове Лауниц устроил суд над группой крестьян — участников аграрных волнений; допустив к выступлениям на процессе адвокатов, схватил и выпорол также адвокатов… Посвятив часть своей энергии скупке и перепродаже земель, он шантажом и жульническими махинациями восстановил против себя в Тамбовской губернии даже собственных приспешников; местное дворянство возбудило в Петербурге ходатайство о лишении его дворянского звания. Кончились тамбовские похождения гусарского генерала тем, что царь, отозвав его в Петербург, зачислил в свою свиту, затем назначил столичным градоначальником» [68] Касвинов М. «Двадцать три ступени вниз». .

Вот еще один персонаж — Павел Курлов, по образованию военный юрист, долгие годы отдал работе прокурором, назначен курским вице-губернатором. На следующий день после выхода царского манифеста об отмене телесных наказаний приказал выпороть восемьдесят шесть крестьян, арестованных за неповиновение. Вскоре после этого переведен в Минск, где тоже отличился: расстрелял митинг рабочих на привокзальной площади. Также сделал неплохую карьеру, дослужившись до заведующего полицией.

Еще двое: генерал Клейгельс и князь Оболенский, брошенные на подавление крестьянских волнений в Харьковской и Полтавской губерниях. Эти меньше стреляют — они в основном порют, целыми деревнями, не разбирая возраста и пола. Первый заработал царскую благодарность, орден и денежную премию, второй из харьковского генерал-губернатора становится сенатором.

И как это все увязывается с христианством?

Да очень просто! После 9 января 1905 года императрица писала сестре, принцессе Виктории Баттенбергской: «Петербург — порочный город, в нем ничего русского. Русский народ искренне предан своему монарху, а революционеры, прикрываясь его именем, настраивают крестьян против помещиков и т. д., каким образом, не знаю» [69] Р. Масси «Николай и Александра». СПг, 2012. Стр. 139–140. .

Если царь руководствуется напрямую Божьей волей, а народ «искренне предан своему монарху», то кто бунтует? Не просто враги государства, а еще и враги веры. Если народ не дает им отпора — значит, он заражен болезнью революции. Дурную траву — с поля вон, а трава добрая, преданные монарху русские люди, возблагодарят его за избавление от заразы.

Но почему-то все попытки создать хоть какую-то структуру, объединяющую «добрую траву», выливались черт знает во что, вроде «Союза русского народа». Успехи революционеров оказались гораздо более весомыми. Современные монархисты, ничтоже сумняшеся, объясняют это «испорченностью» народа. Лихо они расправляются: священноначалие — «предатели», народ — «испорченный», и среди всего этого один лишь император — весь в белом.

Почему? А потому, что овцы — в тулупах…

…По воспоминаниям Витте, во время его доклада о положении в стране царь подошел к окну и, глядя на Неву, сказал: «Вот бы взять всех этих революционеров да утопить в заливе». Попытка реализовать это пожелание привела к войне царя с собственным народом, в которой он, успевший настроить против себя верхушку империи, не имел шансов.

Кто бы объяснил государю, что воюет он не с мятежниками, а с самим русским народом, доведенным безысходным существованием до предела? Может, и пытался кто — да докладов этих монарх не слушал, а их авторы, вернувшись домой, получали приказ об увольнении. Императора всячески поддерживала супруга, а подпевал многочисленный хор холуев, в том числе и из церковной среды. И царь верил — ведь они возглашали вещи, которые он и сам знал .