Александр Колпакиди - Советская военная разведка 1917—1934 гг.

Совершенно секретно.

Назначенные мною комиссии для проверки использования материалов по иностранной военной технике, получаемых центральными управлениями из 4-го Управления Штаба РККА, выявили совершенно неудовлетворительное состояние этого дела в большинстве управлений. Ряд ценных материалов и документов, позволяющих учесть новейшие достижения военной техники за рубежом и усовершенствовать разрабатываемые у нас образцы вооружения, остаются без надлежащего использования. Более того: установлены факты небрежного хранения указанных материалов. Наконец сильно задерживаются оценки материалов, что затрудняет работу 4-го Управления. […]

Считая в дальнейшем совершенно недопустимым подобное отношение к важнейшим документам, добываемым с большими усилиями 4-м Управлением, приказываю установить нижеследующий порядок их обработки и использования.

1. По иностранной военной технике материалы 4-го Управления высылать персонально на имя начальников соответствующих управлений. […]

3. Оценки материалов должны даваться 4-му Управлению не позднее чем через месяц после получения материала. Оценка должна быть так составлена, чтобы она дала 4-му Управлению исчерпывающие указания по дальнейшему развитию информации в области затронутой данным материалом.

4. 4-му Управлению должны высылаться отчёты об использовании каждого материала и по требованию 4-го Управления копии сделанных переводов.

5. Вновь подтверждается постановление Реввоенсовета от 11 ноября 1931 г. (протокол № 38) об обязательной посылке 4-му Управлению копий всех отчётов лиц. посылаемых по делам военного ведомства в заграничные командировки.

6. Начальникам УММ, ГАУ произвести дознание по поводу недостающих материалов и о результатах поставить в известность 4-е Управление.

Зам Наркома и Председателя Реввоенсовета СССР Тухачевский.

1. Рассматриваемый период явился весьма плодотворным для советской военной разведки. Полностью сформировалась организационная структура ее центральных и периферийных органов, были выработаны достаточно эффективные для того времени методы и формы ее деятельности, создан кадровый костяк, состоящий в основном из волевых, инициативных партийцев, успешно освоивших не только азы. но и «высшую математику» агентурной работы, проделана огромная организационная работа по созданию зарубежных разведывательных аппаратов и агентурной сети, способных решать ответственные разведывательные задачи.

Предпринимавшиеся в ходе рассматриваемого периода неоднократные попытки объединения военной и политической разведки, несмотря на наличие ряда положительных моментов и некоторых объективных предпосылок для этого, в целом себя не оправдали. Произошло их окончательное размежевание, и руководство ими сосредоточилось соответственно в Разведу-правлении Штаба РККА и Иностранном отделе ОГПУ.

2. Одним из важнейших итогов развития советской военной разведки в указанный период явилось становление стратегической агентурной разведки — единственного в те годы эффективного вида разведки, способного решать весь круг возникавших задач по обеспечению безопасности Советского государства. За сравнительно короткий промежуток времени в быстро меняющейся сложной политической обстановке удалось создать принципиально новую службу, включавшую зарубежный аппарат под официальным прикрытием и разветвленную сеть нелегальных агентурных организаций, а также работоспособные нелегальные каналы связи.

Значительным успехом стратегической агентурной разведки следует считать создание «мобилизационной сети коммерческих предприятий», которые сыграли определенную роль как легализационные прикрытия для разведчиков-нелегалов и агентуры и явились солидными источниками валютных поступлений, что в условиях крайне ограниченных финансовых ресурсов способствовало успешному решению организационных и разведывательных задач. Вместе с тем так и не удалось создать дочерние фирмы, связь которых с фирмой-донором «Воства-гом». а значит и с Советским Союзом, не прослеживалась бы.

Однако несомненные успехи военной агентурной разведки привели к появлению определенной переоценки ею своих возможностей, была снижена самокритичность в подходе к организационным мероприятиям с точки зрения их безопасности и эффективности. Наметилось увлечение количественными показателями в ущерб качественной стороне дела, имела место недооценка кропотливой организационной работы и пренебрежение правилами конспирации. В результате в начале 30-х гг. в ряде капиталистических стран произошли крупные провалы разведчиков, снизилась информационная отдача многих зарубежных аппаратов.

3. Мероприятия по переводу в 1927–1929 гг. всех зарубежных агентурных аппаратов на нелегальные позиции имели лишь частичный успех. Их конспиративность и способность действовать в любой оперативной обстановке несколько повысились, однако коренного перелома в разведработе достичь не удалось. Причины этого заключались в следующем:

— нереальными оказались сроки проведения таких крупномасштабных преобразований (2–3 года), какими были запланированные мероприятия;

— намеченные мероприятия в достаточной мере не обеспечивались финансовыми ассигнованиями:

— произошло значительное распыление сил и средств, так как правильная посылка о необходимости радикального поворота военной агентурной разведки в целом к работе с нелегальных позиций реализовывалась в командной, тотальной форме, без глубокой дифференцированной и индивидуальной проработки. Более того, в ряде случаев переход на работу с нелегальных позиций не был продиктован ни решаемыми задачами, ни оперативной целесообразностью;

— переход на работу с нелегальных позиций осуществлялся с сохранением в основном тех организационных форм, которые сложились и отвечали условиям работы разведывательных аппаратов под официальным прикрытием;

— несмотря на проведенную реорганизацию, нелегальные резидентуры (Берлинская. Парижская и др.) оставались весьма многочисленными и громоздкими;

— помощь со стороны РПП нелегальным резидентурам в организации связи, разработке легализационных вариантов и т. п. зачастую перерастала в непосредственное руководство ими;

— число нелегальных резидентур, полностью «оторванных» от советских представительств за рубежом и переведенных на связь с Центром, в том числе и с использованием нелегальных радиостанций, было крайне ограничено.