Александр Андреев - Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого

Орна вела машину уверенно, и она отвечала ей взаимностью, хорошо держа скользкую дорогу своими четырьмя лапами-колесами. Дорога впереди была только одна, и остановку историк и агентша решили сделать в Коломые, а лучше в Черновцах, до которых предстояло проехать более трехсот километров. Остановка в известной своими многочисленными дворцами Нижней Апше, из которой еще в XVI веке контрабандистами был прорыт подземный ход к румынскому Сарасау, была отвергнута. Пусть Максима ловят на Львовщине и Франковщине, а уж потом на Тиссе. Вдоль нее надо проехать быстро и без затей.

Буштын и Тячев беглецы проехали спокойно. Максим рассказал Орне, что 18 марта, в четверг, после обеда, он должен встретиться в шинке Запорожской Сечи с тем самым знаменитым Богданом Бульбой, сотником, которого знает и уважает вся Украина. Вместе с ним они должны забрать найденный историком архив Богдана Хмельницкого, спрятанный им в родном Белополье, а затем найти в Диканьке тайник великого гетмана с клейнодами, саблей, бунчуком, булавой и стягом войска Запорожского, которым нет цены. Максим попросил Орну передать брату Винценту, чтобы утром, 20 марта, в субботу, в Диканьку приехала известная европейская телевизионная компания, которая будет вести эксклюзивные репортажи о грядущих исторических событиях. Если группа прилетит на вертолете, то в одну из ближайших ночей они смогут прилететь в Збараж и забрать в подземелье бутылки с демоном зла. Сотник и европейские телевизионщики должны обеспечивать сохранность архива и клейнод в прямом эфире. А чем эта история кончится, и кончится ли вообще, Максим уже имеет полное представление. Впереди обязательно случатся сюрпризы, которые будут накатываться как снежный ком с Говерлы в бурю. Об этих сюрпризах брат Винцент будет знать заранее, чтобы использовать их во благо ордена.

Орна, выслушав этого необычного историка, почти ничем не выдала своего волнения. Она только не удержала руль, и благородная «Хонда» сама успела удержаться на дороге и даже в своей полосе. Без сомнения, румынка понимала, что участвует в грандиозном деле и искоса поглядывала на историка в зеркало заднего вида.

В Нижней Апше у недостроенной огромной виллы Орна остановила «Хонду», достала из ниоткуда спутниковый телефон, нажала на нем какую-то кнопку и, не дожидаясь ответа, певучей молдавской скороговоркой произнесла несколько фраз, в которых Максим, конечно, не услышал слов «Богдан Бульба» и «Запорожская Сечь». Аппарат сходу шифровал и архивировал слова и в доли секунды отправил послание брату Винценту. Весело взглянув на внимательно наблюдавшего за всем историка, агентша плавно тронула «Хонду» с места и сразу послала ее в галоп. Время сейчас было не на стороне беглецов.

Было еще не поздно, но машины редко освещали фарами дорогу впереди и сзади. Карпаты жили, как всегда, по солнцу, вставали рано и ложились спать в сумерках. Через полтора часа после выезда из Хуста беглецы у Делового, уверявшего, что оно — центр Европы, повернули на север. От Рахова до Яремчи проходил самый сложный участок пути, с разбитой вдребезги дорогой, больше походившей на уделанную стиральную доску, шляк бы ее потрафил. От Ясины до Микуличей «Хонда» плелась как телега с усталой лошадью, и у Татарова Максим сменил за рулем мокрую от напряжения Орну и сам быстро захекался от езды по бесконечным колдобинам. В начале двенадцатого ночи «Хонда» с двумя пассажирами прошла Делятин, достойно преодолев все сорок невменяемых километров, и повернула не на север, к Ивано-Франковску, а на восток, к Черновцам.

На развилке поста ДПС, слава богу, не было. Ночь была союзницей беглецов, хотя и ехать без остановок, меняясь за рулем, было рискованно. Если Гривна смотрит за Карпатскими дорогами по спутнику, автомобиль, двигающийся от Хуста на восток безостановочно, явно привлечет внимание погони. Его люди потеряли след московского историка, но надолго ли?

Ровно в полночь уставшие Максим и Орна уже пили отличный кофе с необычными пирожными в виде замков в знакомой историку круглосуточной кафе-кондитерской «Коломые», темной и пустынной. До Черновцов оставалось еще около ста километров. Спать в не предназначенной для этого машине в придорожных кустах или сельском переулке или ехать на ней глубокой ночью было ни к чему. Нужно было отдохнуть, и желательно в кровати, восстановив силы для будущего бурного дня. Беглецы собирались сделать это в столице Буковины, где можно было тихо раствориться, не привлекая внимания.

Черный город с шестисотлетней историей, побывавший в составе Польши, Турции, Австро-Венгрии и Румынии, который буковинцы сгоряча называли маленькой Веной, нравился Максиму. Он не раз пил светлый кофе на милой пешеходной улице Ольги Кобылянской, дважды побывал на горе Цецино, где в XV веке находилась тайная школа боевого мастерства господаря Валахии Влада Цепеша Дракулы, с удовольствием гулял в старинном экзотическом парке знаменитого Университета, выстроенного полтора века назад гениальным Йозефом Главкой. Весь остальной город, особенно в историческом центре, был, как и Львов, забит автомобилями до явного неприличия. Гулять по Черновцам в вонючих выхлопах разбавленного дрянного бензина было нельзя. Даже попить кофе у поющего фонтана на площади Филармонии, откуда вышли самые знаменитые эстрадные певицы Украины, можно было только среди всевозможного автомобильного хлама.

«Хонда», соблюдая скоростной режим, вдоль прямого как стрела Прута въехала в еще не спящий город и по Университетской улице подкатила к необыкновенной красоты бывшей резиденции буковинских митрополитов, которую московский историк в свое время исследовал вдоль и поперек. Здесь, на тихой улице Коцюбинского, у ордена была квартира. Историк и агентша поднялись на второй этаж многоквартирного дома, Орна открыла дверь своим ключом, и через двадцать минут вымытый Максим уже лежал в чистой просторной кровати, слыша, как за стеной отправляла дневной отчет начальству Орна. Была половина второго ночи со вторника на среду 17 марта. До встречи с сотником в Запорожской Сечи оставалось сорок часов и семьсот километров.

Черновцы вставали рано, и в седьмом часу утра «Хонда» с двумя пассажирами опять ехала вдоль Прута по дороге на Хмельницкий. Навстречу шли автомобили с продуктами на огромный буковинский рынок, вокруг уже начали зеленеть трава и деревья, и отдохнувший историк с удовольствием смотрел по сторонам. Ехать в комфортабельной машине с красавицей за рулем было, конечно, намного удобней и безопасней, чем носиться по городам и весям в курятниках на колесах без ближнего света и даже габаритных огней. На слова Максима о том, что так ездить нельзя, все псевдоводители, не знавшие, что такое навигатор и правила дорожного движения, как один отвечали, что машину и так видно. Вот уж дийсно, нема ума — считай калика. В прямом и переносном смысле. Один из таксистов, на глухой и слепой таратайке которого в Киеве Максим отказался ехать, со всей дури потребовал заплатить за проезд, и даже полез драться, и урезонить это двуногое существо с паспортом в рамках закона было сложно, так как полиция в подобные истории не вмешивалась. По всей стране требовали деньги за услуги, которых не оказывали, и это уже стало визитной карточкой Украины.