Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

По свидетельству польских и литовских писателей, Ягайло отличался леностью, беспечностью, бесхарактерностью и в высшей степени преданностью удовольствиям и роскоши, особенно это качество развилось у него, когда он сделался польским королем. Не обладая талантами ни деда, ни отца, ни дяди Кейстута и даже уступая в этом отношении многим своим братьям, Ягайло во всю жизнь свою ничего хорошего не сделал для блага своей родины. А не имея твердости характера и отличаясь к тому же отсутствием положительных и стойких религиозных и политических убеждений, Ягайло постоянно действовал под влиянием сторонних лиц и всегда оставался игрушкою в чужих руках. Убийство Кейстута и родственников его жены Бейруты, борьба с Витовтом (сыном Кейстута), принятие католичества и брак его с Ядвигою – все это было сделано не по его личной инициативе, а по инициативе других. Сначала руководителями его были: мать, сестра Мария и муж ее Вайдыло, а потом польские паны. Нелюбимый народом, симпатии которого всецело принадлежали Кейстуту и брату его Свидригайле, Ягайло никогда бы долго не просидел на столе деда и отца, если бы его польские паны не спасли предложением руки Ядвиги и вместе с ее рукою польской короны. Одним словом, Ягайло, получивши великокняжеский стол в Литовском государстве, решительно был не на своем месте, а потому мы видим, что лишь только Ольгерд закрыл свои грозные очи, как началась усобица внутри Литвы.

Первый начал ее самый старший сын Ольгерда Андрей, князь Полоцкий. Но Андрей, предъявивший свои права на великокняжеский стол Литовского государства, не имел достаточно средств поддержать их военною силою: разбитый Ягайлою, которому помогал Кейстут, бежал в Псков, так как вернуться обратно в Полоцк не мог: там во время его отсутствия Кейстут успел посадить своего сына Андрея, по прозванию «Горбатый». Впрочем, от потери Полоцка Андрей нисколько не остался в убытке: он сделан был князем в Пскове.

Между тем Ягайло и Кейстут, разбивши Андрея Ольгердовича, не хотели на этом успокоиться: они хорошо знали, что Андрей, собравшись с силами, опять пойдет добывать великокняжеский стол в Литовском государстве; вследствие сего племянник с дядею задумали напасть на Андрея в Пскове. Тогда Андрей отдался под покровительство московского князя Димитрия Иоанновича, получившего впоследствии прозвание «Донской». Московский князь рад был этому: он не только взял под свое покровительство Андрея Ольгердовича, но вместе с ним отправился во владения Литовского государства, именно: в Северскую землю, и там захватил два города: Трубчевск и Стародуб. Князь этих двух городов, брат Андрея Ольгердовича, Димитрий Ольгердович, не только не выказал сопротивления московскому князю, но ушел в Московское государство, где получил в княжение город Переяславль.

Захват Трубчевска и Стародуба Димитрием сильно раздражил Ягайлу. Он решился отомстить московскому князю; но как? Отправиться в поход войною на него литовский князь не решился рискнуть: Ягайло считал себя бессильным сравнительно с московским князем; поэтому он стал ожидать удобного случая, и случай действительно не замедлил представиться. Как раз через год после этого против московского князя двинулся из Золотой Орды Мамай. Ягайло решился воспользоваться этим: он предложил помощь хану Золотой Орды, тот принял предложение, и в 1380 г., в конце августа, литовский князь, во главе 40-тысячного отряда, отправился к Дону, где должна была произойти битва между Мамаем и Димитрием Иоанновичем. Но литовский князь 50 верст не дошел до Мамая, когда узнал о его поражении. Рассказывают затем, что Ягайло, получивши известие о поражении хана, стал отступать с такою поспешностью, что как будто бы кто за ним гнался. Есть, впрочем, известие, что за Ягайлою действительно гнались русские, но не догнали его.

Таким образом, первая усобица в Литовском государстве, вследствие вступления на престол Ягайлы, была причиною потери сим государством значительной части Северской области.

Борьба Ягайлы с Кейстутом и Витовтом.Вслед за усобицею, произведенною в Литовском государстве Андреем Полоцким, началась усобица Ягайлы с Кейстутом и сыном сего последнего Витовтом.

Несмотря на то что Ягайло в получении великокняжеского стола более всего был обязан великодушию Кейстута, однако, племянник скоро стал тяготиться дядею и подозревать сего последнего в посяганиях на великокняжеский престол. Особенно Ягайло стал опасаться дяди, когда тот, после первой усобицы, начал принимать деятельное участие в управлении государством, часто ездить из Трок в Вильну. И действительно, Кейстут, будучи окружен особенным почетом и любовью со стороны литовского народа и пользуясь в это время безграничным доверием сего последнего, скорее представлял из себя великого князя, чем Ягайло, и племянник отлично понимал, что при жизни дяди ему придется играть второстепенную роль. Поэтому не удивительно, что Ягайло скоро задумал, как бы отделаться от Кейстута. К этому еще побуждали его и окружающие лица, особенно мать Юлиания, сестра Мария и муж ее Вайдыло. Последние двое, то есть Мария и Вайдыло, более всех были недовольны Кейстутом за то, что тот не одобрял их брака или, лучше, за то, что Мария вышла замуж за Вайдылу. Дело вот в чем: Вайдыло был сын Ольгердова холопа. Ольгерд еще при жизни своей взял этого парубка к себе и сделал его сначала хлебопеком, а потом прислужником в спальне. В последней должности Вайдыло вошел в такую милость князя, что тот дал ему в управление г. Лиду. По смерти же Ольгерда Вайдыло еще более возвысился: он сделался любимцем всего семейства покойного князя и, наконец, с согласия Юлиании и Ягайлы, вступил в брак с дочерью Ольгерда Мариею, бывшею прежде замужем за каким-то удельным князем Давидом. Старому Кейстуту очень не понравилось, что его родная племянница отдана была за холопа. В этом браке Кейстут видел унижение княжеского рода и оскорбление его чувства; такого удара старый Кейстут не ожидал для своего самолюбия. По этому поводу трокский князь не раз укорял и Юлианию, и Ягайлу, и Марию. Отсюда-то, по словам летописцев, и пошел сильный раздор в самом княжеском семействе, а это последнее еще более укрепило в мысли Ягайлы отделаться от старого дяди каким бы то ни было способом.

Прежде всего Ягайло хотел отнять у сына Кейстута Андрея Горбатого город Полоцк, но это ему не удалось. Рассказывают, что когда Ягайло, основываясь на праве политического старшинства, объявил Андрея лишенным Полоцкого удела и послал туда своего родного брата Скиргайлу, то полочане не только не посадили его на своем столе, но в насмешку привязали Скиргайлу на спину старой клячи и с ругательством выпроводили вон из города. Правда, Ягайло послал было свое войско на Полоцк, чтобы наказать жителей сего города за насмешку над братом, но оно было разбито и бежало. Затем Ягайло начал готовиться против своего дяди Кейстута; с этою целию он стал искать помощи у прусских крестоносцев: начались переговоры; от лица Ягайлы вел их зять его Вайдыло; переговоры эти длились около трех месяцев; наконец, для окончательного заключения союза положено было съехаться в поле около селения Довидишки. В начале осени 1381 г. сюда прибыли: Ягайло с своею блестящею свитою и магистр ордена со всеми командорами. Но чтобы скрыть от Кейстута настоящую цель сего съезда, Ягайло и рыцари пригласили к себе и сына Кейстута Витовта, объявив сему последнему, что желают устроить охоту и повеселиться на свободе. Здесь среди шумных пиров и охотнических подвигов рыцари и Ягайло заключили союз и положили: Кейстута и все его потомство лишить уделов в Литовском государстве. Договор этот заключен был с такою тайною, что Витовт не только не знал о нем, но даже не подозревал его. Мало того, он считал Ягайлу своим первым и задушевным другом, которого и «мысли ему хорошо известны», как он говорил потом отцу.