Жюль Верн - Великолепная Ориноко; Россказни Жана-Мари Кабидулена

В течение четырех следующих дней пироги продвигались вперед очень медленно, делая не больше десяти километров в сутки. Но какое это имело значение! Главное, что Жанна поправлялась; благодаря стараниям Жермена Патерна, который сам готовил для нее пищу, силы быстро возвращались к ней. Жак Эллок ни на шаг не отходил от девушки, и сержант Марсьяль в конце концов стал находить это вполне естественным.

— Видно, так было суждено, — повторял он, — но, тысяча чертей, что скажет мой полковник!

На следующий день между полуднем и двумя часами выздоравливающая первый раз вышла из-под навеса на корму и, лежа на подстилке из сухой травы, вдыхала свежий и живительный воздух саванны.

Старик повиновался, но, не в силах сдержать слез, прислонился к скале

Ширина реки здесь не превышала тридцати метров. Идти приходилось большей частью на шестах либо тащить лодки бечевой. Местами встречались небольшие, но довольно сложные пороги, а вода стояла так низко, что стали готовиться к разгрузке пирог. К счастью, удалось избежать этой трудоемкой операции. Матросы прыгнули в воду и, облегчив таким образом лодки, смогли преодолеть пороги Манавиче и Памаракин у подножия восьмиметрового холма Бокон.

Каждый вечер Жак Эллок и сержант Марсьяль охотились в изобилующих дичью прибрежных лесах и приносили целые связки гокко и индеек. В южных провинциях Венесуэлы путешественнику обеспечено пропитание, дичь здесь великолепная, а реки буквально кишат рыбой.

Молодость взяла свое, здоровье вернулось к Жанне. Можно было больше не опасаться возвращения лихорадки.

Двадцать пятого октября справа показалась горная цепь, обозначенная на карте как холмы Гуанайос. Двадцать шестого октября лодки с большим трудом преодолели пороги Маркес.

Жаку Эллоку, Вальдесу и Парчалю не раз казалось, что правый берег совсем не такой уж пустынный, что среди деревьев и кустов кто-то крадется. Если предположить, что это гуахибо, то можно было не тревожиться, поскольку эти индейцы вполне безобидны. В то время, когда господин Шафанжон исследовал эту часть Ориноко, все было иначе, и его люди каждый день ожидали нападения аборигенов.

Однако Жак Эллок и сержант Марсьяль безуспешно охотились за этими таинственными невидимками. Им так и не удалось кого бы то ни было обнаружить. Но если в лесах скрывались не гуахибо, а кива, да еще, может быть, из банды Альфаниса, то опасность становилась вполне реальной. А потому Парчаль и Вальдес очень внимательно следили за берегами и не разрешали своим матросам покидать пироги. Что же касается Хорреса, то в его поведении не было ничего подозрительного, и он ни разу не выказал желания сойти на берег. Впрочем, еще шесть-семь переходов, и пироги все равно остановятся из-за отсутствия воды в реке. От Ориноко останется лишь тонкий ручеек, стекающий со склонов Паримы, который три сотни притоков постепенно превращают в одну из крупнейших водных артерий Южной Америки.

Путешественникам придется покинуть пироги и идти пятьдесят километров до Санта-Хуаны пешком сквозь густые леса, покрывающие правый берег реки. Воодушевленные близостью цели, они надеялись преодолеть это расстояние за несколько дней.

Двадцать седьмого и двадцать восьмого октября были самыми тяжелыми днями за время путешествия. Только самоотверженность матросов и мастерство капитанов позволили преодолеть пороги Гуахибо, которых в 1760 году достиг первый исследователь Ориноко Диас де ла Фуэнтес.

— Если эти индейцы гуахибо не опасны, — заметил Жермен Патерн, — то этого никак нельзя сказать о порогах, которые носят то же имя.

— И будет чудом, если мы благополучно их преодолеем, — ответил Вальдес.

— Раз небу было угодно сотворить одно чудо и спасти нашего дорогого Жана, — сказал Жак, — оно сотворит еще одно для пироги, которая несет его. Да смилуется над нами всемогущий Господь, создатель земли и неба.

— Аминь, — благоговейно прошептал сержант Марсьяль. Действительно, было чудом, что пироги отделались лишь небольшими повреждениями, которые легко можно было устранить, не прерывая плавания. Представьте себе каскад водоемов, протяженностью десять — двенадцать километров, напоминающий в увеличенном размере систему шлюзов в Готском Канале, в Швеции. Только канал, связывающий Стокгольм с Гетеборгом, имеет шлюзовые камеры с открывающими и закрывающими их воротами, облегчающими продвижение судов с одного уровня на другой. Здесь же не было ни шлюзовых камер, ни ворот, и пироги приходилось тащить по каменистым площадкам, едва покрытым водой. Матросам пришлось работать бечевой, закрепляя ее за деревья и выступы скал. А в разгар сухого сезона пороги становятся и вовсе непроходимыми. Господину Шафанжону в этом самом месте пришлось расстаться со своей пирогой и продолжать путешествие к истокам Ориноко на маленькой куриаре.

Ранним утром путешественники снова отправились в путь. Ширина реки здесь не превышала пятнадцати — двадцати метров. Лодки преодолели еще несколько порогов, воды кое-где было так мало, что их пришлось тащить волоком, и они оставляли в песке глубокий след.

Наконец вечером Парчаль и Вальдес причалили к правому берегу. На противоположном берегу темнела остроконечная гора. Это был пик Монуар, названный так французским путешественником в честь генерального секретаря Парижского Географического общества.

И пассажиры и матросы так устали за день, что даже забыли об осторожности и мечтали только об отдыхе. После ужина все тотчас же погрузились в глубокий сон. К счастью, ни бродячие индейцы, ни кива Альфаниса не потревожили покой путешественников. Но утром, взглянув на реку, они пришли в отчаяние. За ночь уровень воды понизился на пятьдесят сантиметров. Пироги были на мели, а по дну Ориноко лишь кое-где струились желтоватые ручейки. А значит, плавание можно будет возобновить лишь по окончании сухого сезона.

Собравшись на носу своих пирог, матросы обнаружили, что не хватает одного члена экипажа.

Хоррес исчез, и на сей раз окончательно.

Возвышающийся на полторы тысячи метров над уровнем моря пик Монуар кажется несокрушимым контрфорсом, подпирающим уходящую далеко на юго-восток огромную горную цепь. А в восьмидесяти километрах от него виднеется еще одна вершина, обозначенная на картах господина Шафанжона как пик Фердинанда Лессепса [125] Лессепс, Фердинанд (1805–1894) — французский инженер, предприниматель и дипломат, в 1859–1869 годах руководил строительством Суэцкого канала, в 1879 году организовал акционерное общество по прорытию Панамского канала. .