Луи Буссенар - Избранные произведения. II том

Смертельно раненный, со стекленеющими уже глазами, задыхаясь, граф из последних сил проговорил:

— Негодяй!.. Ты убил своего отца!..

Бамбош захохотал:

— Так, значит, вы мой отец… Хорошо же вы со мной обходились! Вы должны были меня усыновить, сделать из меня настоящего графа Мондье, а не какого-то там фальшивого завалящего виконта…

— Ты чудовище… быть убитым тобой… разбойник!..

— Меня так и воспитывали, чтобы я им стал. Когда буду главарем банды и кто-нибудь из моих бандитов попробует бузить, я скажу ему: «Я даже отца своего угробил: попробуй сделай то же!» А теперь хватит болтать! Подыхай спокойно!

Бамбош быстро оделся, выгреб из сейфа все, что там было: банкноты, золотые монеты, драгоценности… рассовал их за пазуху и по карманам и спокойно вышел, даже не взглянув на умирающего.

Он лихорадочно думал: «Богатство достается ловким. Теперь я богат, и скоро обо мне заговорят!»

Убийство графа Мондье произвело большой шум в парижском обществе. Одновременно эта смерть избавила кое-кого от многих затруднений.

Сюзанна, всю свою жизнь знавшая графа как доброго отца, горько оплакивала его гибель, но когда Маркизетта рассказала ей о сводных братьях, об убийстве Гастона, когда девушка узнала правду — она, как и следовало ожидать, утешилась.

Мать с радостью, от всего сердца дала согласие на брак дочери с Морисом Вандолем.

Их свадьба стала первой в целой череде.

Второй была женитьба Мишеля и Жермены.

Как бывает в волшебной сказке, простая девушка стала принцессой.

Они венчались в русской церкви на улице Дарю. Обряд был тихим и скромным. Молодые не устраивали спектакля из своего торжества и не выставляли напоказ свою любовь.

Необыкновенная красота и ум Жермены послужили для нее лучшей рекомендацией в обществе соотечественников князя Березова. Вся русская колония приняла ее очень сердечно.

Мишель дал богатое приданое свояченице Берте Роллен, что вскоре вышла замуж за Жоржа де Мондье, называвшегося Бобино.

На свете случаются чудеса, и благодаря одному из них рабочий типограф оказался подлинным графом. Он вовсе не возгордился, остался все таким же веселым простым хорошим товарищем.

К титулу у него до сих пор отношение равнодушное. Но он счастлив тем, что нашел мать, полюбив ее всем сердцем, и дорогую сестру, и это для него оказалось ценнее всех жизненных благ; судьба вознаградила юношу за годы сиротства.

Он все так же смеется и шутит, ни на сантим не став серьезней. Когда он приходит к родственнику-князю или к товарищам по типографии, он шутя сам о себе объявляет: месье граф Бобино!

Он обожает хорошенькую жену Берту — маленькую графиню Бобино, как ее называет. Она осталась все такой же неприхотливой, терпеливой, доброй и преданной мужу. Счастливые уже тем, что живут на свете, любя друг друга, оба стараются творить добро ближним. И благодеяния молодой четы принимаются окружающими с той же радостью, с какой эти двое их оказывают.

Четвертым и самым неожиданным, оказалось бракосочетание Андреа и Дезире Мутона.

После того как Ги де Мальтаверн отправился на тот свет и место около Андреа освободилось, провинциальный миллионер поспешил его занять.

У этой женщины хватило ума и характера не согласиться на банальное сожительство, и ее настойчивость вкупе с любовью оказалась вознаграждена. Дезире Мутон был так же искренне влюблен в Андреа: свободный в своих действиях, он мог самостоятельно распоряжаться собственной жизнью и капиталом. Бывший «лакированный бычок» предложил Андреа руку и сердце.

— Честное слово, мой друг, ты заключаешь более выгодную сделку, чем сам думаешь! — ответила Андреа. — Мне опостылела бессмысленная жизнь. Я ждала случая, чтобы от нее избавиться. Мне выпал такой шанс, и я не упустила его. Я не буду тебе изменять. В этом можешь быть уверен! А потом, если хочешь сделать мне удовольствие… Очень большое удовольствие! Мы поедем жить в деревню… У нас будут лошади, коровы, бараны, куры, утки… целый скотный двор! Это моя мечта парижанки, которая все время жила среди камней! Скажи, ты хочешь этого?

Дезире самому надоела столица, он чувствовал себя здесь плохо, и молодой человек с радостью согласился.

— Ты — прелесть! — воскликнула Андреа, крепко целуя избранника. — Теперь пойдем к господину мэру.

— Значит, ты побудешь с Жаном вплоть до нашего возвращения, правда, Мари?

— Да, Жермена.

— И ни на минуту не отлучишься от нашего милого крошки?

— Ни на минуту, ни на секунду.

— В таком случае, дорогой, — Жермена обернулась к мужу, — я поеду с тобой в театр.

Ее супруг, молодой человек лет двадцати пяти, рослый, крепко скроенный, с утонченно красивым лицом, мягко улыбнулся и устремил на жену долгий преисполненный нежности взгляд.

— Если бы я не знал, какая ты обычно храбрая, моя Жермена, я бы посмеялся над тобой, — произнес он ласково.

Говорил он без акцента, совсем не грассировал — речь русского или уроженца Турени [621] Турень — в прошлом — провинция Франции с центром в г. Туре, присоединенная к королевским владениям в начале XIII века; впоследствии на землях этой провинции был образован департамент Эндр-и-Луара. .

— У нас восемь слуг, — продолжал он, — да к тому же старина Владислав, он почти член семьи, и еще Фанни, гувернантка нашего обожаемого дофина [622] Дофин — первоначально: сюзерен провинции Дофине, потом — старший сын короля Франции, наследник престола. . Сама подумай, что может ему угрожать, чего ты боишься?

— Ты прав, Мишель, я сумасшедшая! — тоже заулыбалась молодая женщина. — Но мы столько выстрадали! Разве я смогу когда-нибудь забыть мучения, выпавшие на нашу долю до свадьбы?

— Наши враги либо умерли, либо исчезли неведомо куда… Мондье убит. Бамбош постоянно в бегах — ему не до нас. Остальные — на каторге или в тюрьме.

— Да. — Жермена вздрогнула, явно вспомнив что-то ужасное. — Я все это и сама себе повторяю. Но бывают моменты, когда, охваченная непроизвольным страхом, я с трудом верю нашему счастью и опасаюсь, будет ли так всегда… Вот почему мне тяжело покидать наш уютный дом, где нам с тобой так хорошо вдвоем… А теперь и втроем… — Ее полный любви взгляд устремился к колыбели, где спал младенец.

— Ты права, любимая. Однако с какой бы иронией я ни относился к своему титулу и званию, не могу до конца забыть, что я — князь Березов, русский дворянин, и моя жена, урожденная Жермена Роллен, — княгиня Березова. Время от времени мы обязаны появляться в высшем обществе.

— Да, Мишель. И поэтому я, положившись на крепость стен вокруг нашего особняка, на верность наших людей, заручившись присутствием моей сестры Марии, отправляюсь с тобой в театр «Водевиль».