Стенли Лейн-Пул - Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев

Слухи о скором наступлении быстро достигли Каира. В спешке семейством Айюба и командирами войска был созван совет, на котором Саладин сообщил новость. Установилось гробовое молчание. Начал говорить молодой и горячий племянник Таки ад-Дин Омар: «Если придет Нур ад-Дин, мы будем сражаться против него и прогоним его из страны». Но Айюб, предусмотрительный и мудрый, как всегда, резко осадил юношу и обратился к Саладину, сказав так: «Я твой отец, и здесь же присутствует Шихаб ад-Дин, брат твоей матери. Подумай, есть ли кто в этом собрании, кто любит тебя и желает тебе благополучия так, как мы?» «Нет, клянусь Аллахом!» – вскричал Саладин. «Знай же тогда, – сказал Айюб, – что, если мне и твоему дяде придется встретить Нур ад-Дина, ничто не сможет помешать нам спешиться и поцеловать землю у его ног. Даже если бы он приказал отрубить тебе голову мечом, мы сделали бы это. Основываясь на этом, посуди, что сделали бы другие. Все те, которых ты видишь здесь, и все войско должны будут отдать почести Нур ад-Дину, приди он сюда. Эта страна его, и, если он сместит тебя, нам следует проявить беспрекословное послушание. И вот мой совет: напиши ему и скажи: „Я получил известие, что вы намерены совершить поход в эту страну, но что за потребность в нем? Пусть мой господин пошлет гонца на верблюде, чтобы он сопроводил меня к вам. Никто не осмелится выступить против“». Затем Саладин распустил собравшихся: «Идите и оставьте нас. Мы мамлюки и рабы Нур ад-Дина, и он может делать с нами все, что ему заблагорассудится».

Все это было сказано с тайным намерением, так как Айюб знал, что некоторые из завистливых эмиров обязательно напишут и расскажут обо всем произошедшем в Дамаск. Когда он остался наедине со своим сыном, он еще раз высказал свое мнение, что никто в войске не поднимет оружия против эмира Сирии и что единственным благоразумным выходом было бы примирение. Он поддержал свое прежнее предложение и добавил: «Когда он прочитает об этом, он откажется от своего первоначального намерения. Между тем время – на нашей стороне, и каждую минуту по воле Аллаха совершается нечто важное». Затем старый воин воскликнул: «Призываю в свидетели Аллаха! Если Нур ад-Дин только попытается что-нибудь предпринять против нас, я сам буду сражаться с ним до самой смерти!» Саладин последовал совету отца, и все произошло так, как предполагал Айюб.

Готовность Саладина к послушанию вскоре оказалась перед испытанием. В мае – июне 1173 г. по приказу Нур ад-Дина он осадил Эль-Карак (Крак). Эта знаменитая крепость, расположенная к северу от Монреаля и вблизи южной границы Мертвого моря, также стояла на караванном пути, важнейшем для Сирии. Она была подобно занозе в боку сарацин. Находившееся здесь когда-то поселение Кир-Моав отразило нападение царя Иудеи Иосафата (правил в 867–846 гг. до н. э.); и оно продолжало придерживаться своих славных традиций. «Замок ворона», как арабы называли его, был возведен на римском фундаменте виночерпием короля Фулька по имени Пайен на горном отроге, на высоте около 900 м над уровнем моря. Под ним простиралась плодородная долина, согреваемая горячими источниками, с бесчисленными плодовыми деревьями. Расположение замка и мощь его укреплений и башен, на которых были высечены изображения львов, что сохранились до наших дней, делали его почти неприступным. Глубокий ров отделял его от города, расположенного внизу и тоже укрепленного. Из города к замку вели два крутых и узких тоннеля, пробитых в скале. Отвесная пропасть защищала восточную сторону. По своему конструкторскому замыслу это был типичный замок крестоносцев, снабженный в достаточной степени запасами продовольствия и водой, он отражал одну осаду за другой.

Саладину было не суждено взять его. Едва только начались стычки с передовыми постами противника, как пришла новость, что Нур ад-Дин приближается во главе сирийской армии. Вплоть до этого дня Саладин настраивал себя на встречу со своим сюзереном, но в последний момент он потерял присутствие духа. Опасаясь западни, он спешно отступил в Египет. Арабские историки по-разному описывают две схожие военные экспедиции на Монреаль и Эль-Карак, предпринятые в 1171 и 1173 гг., поэтому возможно, что они поменяли события местами. Весьма вероятно, что Саладин никогда не собирался встречаться с Нур ад-Дином. Для возвращения в Каир у него была серьезная причина – болезнь отца, который был оставлен командующим войсками в столице; его смерть могла бы вызвать волнения. Нур ад-Дин воспринял известие с пониманием: «Удержание Египта наша основная цель». Но Саладин приехал слишком поздно и не застал отца в живых. Айюб разбился, упав с коня перед Воротами Победы (Баб-ан-Наср) во время ежедневного смотра войск, и скончался 9 августа до приезда сына. Потеря мудрого советника была невосполнимой.

Саладин сознавал, несмотря на льстивые слова Нур ад-Дина, что тот вполне мог иметь намерение отказаться от дружественных отношений с наместником Египта, и потому обдумывал, где ему можно было бы скрыться в случае вторжения. Он продолжал укреплять оборонительные сооружения Каира, набирать новых воинов в свое войско и накапливать запасы оружия и продовольствия. Однако, несмотря на это, у него не было уверенности в том, что он способен отразить наступление сирийской армии. И он начал искать для себя укрытие на случай, если ему придется покинуть Египет. К тому времени он уже завоевал провинции Барка и Триполи на африканском побережье вплоть до Габеса в Тунисе. Удачный поход в 1172–1173 гг. возглавил второй Каракуш (не основатель цитадели Каира). Но узкая полоса земли была открыта для вторжения с моря, и это не было надежным местом для убежища. Поход был предпринят в основном для того, чтобы многочисленное войско было чем-то занято, чтобы оно захватило новую добычу и получило денежное вознаграждение. Те же самые цели, помимо удаления из столицы склонных к интригам командиров, а также наказания все еще бунтовавших чернокожих, имела, вне сомнения, экспедиция в Судан в начале 1173 г.; но у нее была еще более важная цель. Если Египет не мог служить убежищем, то его вполне в состоянии были предоставить Судан и Южная Аравия, куда Нур ад-Дин не горел желанием отправиться. Однако Судан совсем не был тем желанным пристанищем. Старший брат Саладина Туран-шах, храбрый воин, но неуравновешенный, добился поставленной цели: привел чернокожее население к покорности и занял Ибрим, о чем уже говорилось. Но жить постоянно под испепеляющим жарким солнцем в стране, которая давала только зерно и где единственным занятием была война и работорговля, было ему совсем не по душе. Поэтому он вернулся в Каир с караваном рабов и заявил, что Судан не отвечает целям Саладина. Оставалась еще Аравия. Умара, поэт и историк Йемена, живший тогда в Каире, использовал все богатство своего языка при описании красот и плодородия своей родной страны, известной в античное время как Аравия Феликс, то есть Счастливая Аравия. Некоторые полагали, что его восторженные речи объяснялись отчасти желанием удержать жестокого и воинственного Туран-шаха в дальней отлучке, пока готовился заговор. Однако рассказам поэта, которые были достаточно правдивыми, поверили, и Туран-шах организовал хорошо подготовленную экспедицию, которая отправилась в путь 5 февраля 1174 г. через Мекку в Йемен. Там к нему присоединился могущественный арабский вождь, и вдвоем они быстро подавили сопротивление йеменцев. Забид, Аден, Сана и другие крепости сдавались одна за другой с мая по август, и Туран-шах разместил свое правительство в Таизе и правил Аравией Феликс вплоть до своего возвращения к брату в начале 1176 г. Провинция оставалась под властью династии Айюбидов в течение 55 лет, но так и не стала местом убежища от мести Нур ад-Дина.