Стенли Лейн-Пул - Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев

Саладин показал себя достойным победы. Он великодушно обошелся с пленными, отпустил их на свободу и одарил многих из них дарами. Раненые были обязаны ему спасением своей жизни, им был обеспечен уход, и многие выздоровевшие желали поступить к нему на службу. Что же касается богатых трофеев, обнаруженных в захваченном лагере, все они были отданы воинам. Сам же султан не взял для себя ничего. В этом проявилась его благородная натура и мудрость государственного деятеля. Отныне он был связан со своими воинами и воинами его врага узами благодарности и личной привязанности. Он отпустил пленных, среди которых было много знатных людей, и они вернулись к своему домашнему очагу у Великой реки, восхваляя и превознося его за проявленное им милосердие и великодушие, готовые стать его подданными. Его собственные люди, воодушевленные триумфальной победой и разбогатевшие благодаря большой добыче, были готовы последовать за ним куда угодно.

Задержавшись на несколько дней у Алеппо, ворота которого были по-прежнему закрыты, Саладин повел свое войско дальше, пока кровь его не остыла. Они потратили день пути, чтобы дойти до Бузаа, который взяли приступом; на следующий день пал Манбидж. Затем войско направилось на запад к сильно укрепленной крепости Аазас (Хазерт), осада которой продолжалась 38 дней, привела к тяжелым потерям и едва не стоила Саладину жизни. Осада началась 15 мая, а 22 мая Саладин отдыхал в шатре одного из своих командиров, когда неожиданно внутрь ворвался фанатик и ударил его ножом в голову. Под тарбушем султан носил кольчужную шапку, и это спасло его; он схватил за руки убийцу, но не мог помешать ему, поскольку продолжал сидеть, нанести удар в горло. Кинжал скользнул по воротнику его стеганой куртки и не задел шеи. Все произошло в какие-то доли секунды. Нападавший был убит охраной, и, падая, он продолжал сжимать в руке кинжал. Появился еще один головорез и тоже был убит; затем объявился третий, но охрана уже была начеку. Саладин вскочил на коня и в панике помчался в ставку, с трудом веря, что остался жив. Неожиданные нападения тайных убийц вызвали у него неподдельный ужас, который он ни разу не испытывал на поле битвы. Попытки покушения, которые предприняли ассасины Старца Горы, привели его в замешательство. В результате расследования выяснилось, что трое наемных убийц были зачислены в личную охрану султана. Саладин намеревался сменить ее. Он внимательно всматривался в ряды воинов, стараясь обнаружить подозрительные лица. Но эмиссары Синана могли принять любое обличье и обойти все меры предосторожности. Было бесполезно обеспечивать безопасность султана, не ликвидировав или не задобрив прежде предводителя ассасинов.

Убежденный, что за всеми этими покушениями стоит визирь Гумуштигин, Саладин усилил натиск на Аазас, и наконец 21 июня крепость сдалась. Тогда он поспешил в Алеппо, чтобы расправиться с заговорщиком, и 25-го числа начал третью осаду Серой крепости. Ему по-прежнему оказывали отчаянное сопротивление, но, опасаясь смерти от голода, гарнизон согласился на переговоры. Окончательное соглашение между молодым правителем Алеппо, его союзниками правителями Артукидами из Хасанкейфа и Мардина и Саладином было достигнуто 29 июля. Саладин был признан сувереном над всеми завоеванными им владениями, и четыре подписанта произнесли торжественную присягу в нерушимом союзе.

Когда договор был заключен, к Саладину подошла маленькая девочка, сестра ас-Салиха. Он принял ее с честью и спросил ее: «Какое твое желание?» – «Крепость Аазас», – ответила она. И Саладин отдал крепость ее прежним владельцам, одарил принцессу подарками и сопроводил ее к воротам Алеппо во главе своего ближайшего окружения. Великий констебль Хамфри (Онфруа) из Торона имел повод гордиться своим рыцарем.

Шесть лет царил мир между Саладином и домом Занги. Ас-Салих остался в Алеппо, наслаждаясь безмятежной жизнью, пользуясь выделенной ему частью отцовского наследия. Атабек Мосула не хотел повторения катастроф при Хаме и Талль ас-Султане. Летом 1175 г. Саладину удалось заключить перемирие с королем Иерусалима с помощью богатых даров и при посредничестве Хамфри (Онфруа) II из Торона, с которым он, вероятно, поддерживал дружеские отношения, которым было положено начало во времена пребывания в рядах рыцарей. Целью этого перемирия было обеспечить безопасность своего тыла, пока у него были дела на севере. Договоры с воинами Креста, однако, были хуже чем бесполезными, пока в христианстве господствовала доктрина, что никакого соглашения с «неверными» не может быть. Едва крестоносцы заключали дружественный договор, как начинали грабить прекрасную долину Литани (Эль-Литани), сжигали зерновые на корню, предавали огню деревни, после чего триумфально возвращались с обозами, нагруженными добычей, гоня перед собой огромные стада захваченных в набеге овец и крупного рогатого скота.

Однако набеги франков не могли иметь серьезных последствий или привести к потере территорий. Саладин, казалось, совсем не обращал на них внимания. Была еще одна сила, независимая от франков и Зенгидов, с которой приходилось считаться. Нельзя было позволить шейху ассасинов покушаться на жизнь султана. Поэтому Саладин решился вторгнуться в его владения и выкорчевать всю организацию ассасинов. Как только он заключил мирный договор с Алеппо и вернул египетские войска домой для их укрепления новыми формированиями, султан отправился в поход с остатком своего войска к скалистым перевалам горного массива Суммак, или, иначе говоря, горного хребта Ансария (Эн-Нусайрия), где у фанатиков были свои крепости. Он вступил в пределы этой мрачной области в августе и в этом же месяце покинул ее. Но Старец остался правителем своей Горы, и ассасинов покорить не удалось. Описания того, что произошло на самом деле, самые различные. Все согласны в том, что Саладин опустошил большую часть области, контролировавшейся ассасинами, и что он осадил Масьяф, самую главную среди девяти крепостей исмаилитов, напоминавшую собой орлиное гнездо. Расположенная на труднодоступной вершине, крепость контролировала пустынное ущелье. Можно твердо сказать, что никакие осадные машины и никакие штурмовые отряды не представляли ни малейшей угрозы для этой скальной крепости. Расхождения во мнениях начинаются, когда пытаются объяснить причину его внезапного отступления. Мусульманские историки, естественно, предвзято освещают это событие и утверждают, что Синан добился мира при посредничестве дяди Саладина. Но все их утверждения о проявленном Старцем смирении и покорности опровергаются его угрозами вырезать все семейство Айюбидов в случае отказа. Однако то, что события развивались подобным образом, наиболее вероятно.