Вячеслав Манягин - Грозный. Апология русского царя

Как было сказано выше, вместе с новгородцами и Старицким семейством в заговоре 1568-1569 гг. участвовали и поляки. Однако Польша всегда действовала по прямому указанию Ватикана и под его непосредственным руководством. Весьма показательна в этом смысле роль также уже не раз упоминавшегося папского нунция Антонио Поссевино, бывшего генератором идей, направленных на уничтожение Православия. Но веру Православную в России охраняла царская власть. Поэтому все свои силы Поссевин бросил на борьбу с Грозным царем.

Когда не удалось сломить его силой, и войска Стефана Батория обломали свои зубы о Псковскую твердыню, когда царь отказался даже обсуждать возможность о «мирном слиянии» Православной Русской Церкви с еретиками-католиками, Поссевин стал клеветать на государя и распространять слухи об убийстве старшего сына.

Но только клеветой дело не ограничилось. Поссевин знал о близкой смерти царя Иоанна и сообщил о том Венецианскому правительству. В то время Венецианская республика была одним из самых могущественных государств Средиземноморья, обладала мощным военным флотом и вела беспрерывные войны против Турции за военную и торговую гегемонию.

К этой войне Венеция и Священная Римская империя (Австрия) неоднократно пытались привлечь и Россию, маня еще деда Иоанна Грозного завоеванием Константинополя (как наследства, полагающегося ему после брака с Софией Палеолог). За участие в войне с турками австрийский император обещал «короновать» Русского Великого князя и дать ему звание короля (что было с достоинством отвергнуто).

Так что Рим, Венеция и Австрия были бы не прочь увидать на Русском Престоле более сговорчивого правителя. Как для того, чтобы привести Русскую Церковь к Унии с Римом, так и для привлечения России к военному союзу против Турции.

Учитывая такие обстоятельства, нет ничего невероятного, что к концу царствования государя Иоанна Васильевича Грозного к участию в заговоре был привлечен и Борис Годунов. Перед ним были развернуты заманчивые перспективы: устранить царевича Иоанна и Грозного царя, стать правителем при своем шурине, царе Феодоре, а затем, после смерти последнего из Рюриковичей, самому сесть на престол.

Мог ли умнейший и хитрейший Борис Годунов предполагать, что он был всего лишь переходным этапом в планах зарубежных кукловодов? Что на протяжении всего того времени, пока он карабкается к трону Московских государей, иезуиты выращивают в Польше ему «достойную» замену – целую плеяду самозванцев, первый же из которых отправит его в небытие вместе со всей несостоявшейся династией Годуновых?

Кстати, первым из «великих» государственных дел, к исполнению которых приступил Лжедмитрий I после захвата власти, была подготовка к войне против Турции. Самозванец просто рвался в бой. Еще в Польше он принял католичество, и если не спешил открыто окатоличивать Русскую Церковь, то только из чувства самосохранения…

Интересно, что, размышляя о том, зачем нужна версия о «срамной болезни» царя, современные авторы, по сути, сами же себе и отвечают: для того, чтобы «с помощью «специалистов» подтвердить алиби Бориса Годунова».

Но «нет ничего тайного, что не стало бы явным». Настанет день, и мы узнаем, какая же связь существует между ересью жидовствующих, орденом иезуитов, Борисом Годуновым и его сегодняшними безымянными и именитыми адвокатами.

На Архиерейском соборе Русской Православной Церкви, прошедшем осенью 2004 г., личности царя Иоанна IV Васильевича было уделено особое внимание. В докладе митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, председателя Синодальной комиссии по канонизации святых, был заявлен однозначный отказ признать святым царя Иоанна Грозного.

При этом прозвучали совершенно безосновательные выводы: «Почитателям Ивана Грозного не только не удалось найти в Русской Церкви «прикровенно» совершившейся канонизации «оклеветанного» царя, но и обнаружить достоверные свидетельства его почитания как святого в русском церковном народе, для которого веками царь Иван Грозный оставался отнюдь не святым подвижником благочестия, а всего лишь грозным царем».

Надо отметить, что митрополит Ювеналий совершенно беспричинно поднял на Архиерейском Соборе вопрос о якобы имеющихся «требованиях канонизации» царя Иоанна. В отличие от многочисленных требований начала 90-х годов к Синоду РПЦ канонизировать святого царя-мученика Николая II, подобных требований (во всяком случае, организованных) вовсе не звучало.

Ложно обвиняя почитателей царя Иоанна IV в стремлении воспользоваться именем государя в своих низменных целях, митрополит Ювеналий утверждал: «Весь ход кампании (с «требованиями канонизации» – В.М. ) свидетельствует о расчетах ее организаторов на то, что, угрожая скандалом, они заставят считаться с их политическими претензиями и личными амбициями… В печати уже отмечалось, что призыв к канонизации Ивана Грозного представляет собой «ни с чем не сообразное, безграмотное и с исторической, и с богословской точки зрения требование»». Этими словами сам же митрополит Ювеналий и внес смущение в церковный народ.

К сожалению, такие обвинения выдвигаются не впервые. Несколько лет назад патриарх Алексий II публично заявил: «В последнее время появилось довольно много, с позволения сказать, икон царя Иоанна Грозного, печально известного Григория Распутина и других темных исторических личностей(выделено мной. – В.М. ). Им составляются молитвы, тропари, величания, акафисты и службы. Какая-то группа псевдоревнителей Православия и самодержавия пытается самочинно, с «черного хода», канонизовать тиранов и авантюристов, приучить не очень осведомленных людей к их почитанию. Неизвестно, действуют ли эти люди осмысленно или несознательно. Если осмысленно, то это провокаторы и враги Церкви, которые пытаются скомпрометировать Церковь, подорвать ее моральный авторитет. Если признать святыми царя Иоанна Грозного и Григория Распутина, то, чтобы быть последовательным, надо деканонизировать, например, митрополита московского Филиппа и преподобного Корнилия Псково-Печерского. Нельзя же поклоняться и убийцам, и их жертвам. Это безумие. Кто из нормальных верующих захочет оставаться в Церкви, которая одинаково почитает убийц и мучеников, развратников и святых?». Приведенная фраза патриарха дала отмашку для безудержного шельмования всех, кто положительно относится к первому Помазаннику Божьему на русском престоле.