Генри Хаггард - Полковник Кварич

– Скажите, – спросил Гарольд, – а Дофферли нашел клад?

– Нет, ни он, и никто другой. Клад исчез. Дофферли долго охотился за ним, но нашел лишь те серебряные изделия, которые вы видели сегодня вечером, тоже где-то спрятанные, я точно не знаю, где, но больше там ничего не было.

– Похоже, вся эта история – полная чепуха, – задумчиво произнес Гарольд.

– Нет, – возразила Ида, качая головой, – я уверена, что это правда, и клад спрятан где-то и по сей день. Послушайте, полковник Кварич, вы еще не слышали всю историю… я кое-что нашла.

– Вы что-то нашли?

– Погодите минутку, и я вам покажу. – И, подойдя к шкафу в углу, она открыла его и достала ящик для корреспонденции, который тоже открыла. – Вот, – сказала она, – я нашла ее. Библию, которую, как вы помните, до того как его застрелили, сэр Джеймс умолял отправить его сыну. – С этими словами она протянула ему небольшую коричневую книгу.

Кварич взял ее из рук у Иды и внимательно осмотрел. Книга была в кожаном переплете, а на обложке большими буквами было выведено: «Сэр Джеймс де ла Молль. Замок Хонэм, 1611 год». И это еще не всё. Первые листы Библии, которая была одним из ранних экземпляров версии (священного писания) короля Иакова, были вырваны. Верхний уголок также отсутствовал, по всей видимости, будучи отстрелен пулей, что подтверждало темное пятно крови на обложке и краях страниц.

– Несчастный джентльмен, – сказал Гарольд, – должно быть, когда его застрелили, она лежала у него в кармане. Где вы ее нашли?

– Да, я тоже так думаю, именно так и было, – согласилась Ида, – вернее, я в этом даже не сомневаюсь. Я нашла ее еще будучи ребенком, в древнем дубовом сундуке в подвале западной башни, под грудой пыльного хлама и обломков старого железа. Но загляните в ее конец, и вы увидите, что он написал там своему сыну Эдварду. Давайте я вам покажу. – И, наклонившись над ним, она открыла книгу на последней странице. Между нижним ее краем и заключительной главой Откровения имелось небольшое пустое пространство, ныне плотно испещренное сделанными выцветшими чернилами каракулями, которые она зачитала вслух. Говорилось там следующее:

«Не горюй из-за меня, Эдвард, сын мой, что столь внезапно и жестоко приговорен я к смерти мятежными убийцами, ибо ничто не происходит, кроме как по воле Творца. А теперь прощай, Эдвард, пока мы не встретимся на Небесах. Деньги я спрятал, и из-за этого я умру в этом мире, зная, что Кромвелю не достанется ни одной монеты. Кому Бог назначит, тому и явит весь клад твоего отца, ибо я ничего не могу сообщить» .

– Итак, – торжествующе заявила Ида, – что вы скажете по этому поводу, полковник Кварич? Я думаю, что Библию так и не отправили его сыну, но вот она, и в том письме, как я всем сердцем верю, – и она положила палец на выцветшие буквы, – лежит ключ к тому, где спрятаны эти деньги. Боюсь только, что никогда его не разгадаю. Я много лет ломала голову над этими строчками, думая, что это что-то вроде акростиха, но безрезультатно. Я перепробовала все, что могла. Я перевела их на французский и на латынь, но все равно ничего не могу понять… ничего. Но однажды кто-нибудь наверняка их разгадает… по крайней мере, я очень на это надеюсь.

Гарольд покачал головой.

– Боюсь, – сказал он, – то, что так долго оставалось загадкой, останется ею навсегда. Возможно, старый сэр Джеймс просто водил за нос своих врагов!

– Нет! – с жаром воскликнула Ида. – Будь это так, что стало с его деньгами? Он был одним из самых богатых людей своего времени, и то, что это действительно так, мы можем видеть из его письма к королю. После его смерти ничего не было найдено, кроме его земель. О, и этот клад тоже будет когда-нибудь обнаружен, пусть даже через двадцать веков, слишком поздно, чтобы нам была от него какая-то польза. – И она глубоко вздохнула, и ее прекрасное лицо приняло страдальческое и усталое выражение.

– Что ж, – сказал Гарольд с сомнением в голосе, – возможно, в этом что-то есть. Могу я сделать копию этого письма?

– Конечно, – ответила Ида с усмешкой. – И если вы найдете клад, мы можем его поделить. Давайте я продиктую его вам.

Как только этот процесс был закончен и Гарольд закрыл свой блокнот, куда он вложил копию письма, написанную на половинке листа бумаги для заметок, в комнату снова вошел старый сквайр. Посмотрев на лицо этого почтенного джентльмена, его гость увидел, что разговор с Джорджем, очевидно, прошел отнюдь не удовлетворительно, ибо сквайр был явно не в духе.

– Что случилось, отец? – спросила его дочь.

– О, ничего, моя дорогая, ничего, – ответил тот довольно печально. – Приходил Джордж, вот и все.

– Да, но лучше бы он держался подальше, – сказала она, слегка топнув ногой. – Он вечно приносит дурные известия.

– Такие времена, моя дорогая, такие времена. Джордж тут ни при чем. И куда только катится эта страна, хотел бы я знать.

– Так в чем же дело? – спросила Ида, не скрывая тревоги. – Что-то не так с фермой у рва?

– Да, Джантер все-таки от нее отказался, и я даже не знаю, где мне взять другого арендатора.

– Теперь вы видите, полковник Кварич, какое это сомнительное удовольствие, быть владельцами земельной собственности, – сказала Ида, поворачиваясь к нему с улыбкой, в которой однако не чувствовалось большого веселья.

– Да, – ответил полковник, – я знаю. Слава богу, у меня есть только десять акров земли, которые оставила мне моя дорогая тетушка. А теперь, – добавил он, – думаю, что мне следует откланяться. Уже половина одиннадцатого и старая миссис Джобсон наверняка заждалась меня.

Ида подняла голову в знак протеста и открыла рот, чтобы что-то сказать, но затем по какой-то причине передумала и протянула руку.

– И если вы найдете клад, мы можем его поделить

– Спокойной ночи, полковник Кварич, – сказала она. – Я так рада, что теперь у нас будет сосед. Кстати, завтра утром несколько человек приезжают ко мне поиграть в теннис. Не желаете составить компанию?

– Что? – раздраженно перебил ее сквайр. – Снова твои партии в теннис, Ида? Думаю, на этот раз ты могла бы меня пощадить, принимая во внимание все мои заботы.

– Ерунда, отец, – сказала его дочь не без обиды. – Чем могут несколько людей, играющих в теннис, навредить тебе? Бессмысленно замыкаться в себе и изводить себя печалью из-за того, что мы бессильны что-либо изменить.

С видом благочестивой покорности старый джентльмен сдался и робко спросил, кто придет.

– О, как обычно. Мистер и миссис Джеффрис… Мистер Джеффрис – это наш пастор, полковник Кварич, затем доктор Басс и две мисс Смит, в одну из которых он якобы влюблен, мистер и миссис Квест, мистер Эдвард Косси и еще несколько человек.