Рамон Наварете - Испания. Полная история

Но все эти экспедиции давали много чести, но не золота, и, достигнув уже приличного возраста, капитан Писарро владел только полосой нездоровой земли вблизи Панамы и небольшим числом туземцев. Таково было положение Писарро, когда в 1522 году до него дошли сведения о богатстве страны, лежащей к югу от Панамы. Тогда и возникла в его голове мысль об экспедиции на юг. Однако собственные его средства были ограниченны, и он не мог надеяться на успех без содействия со стороны других. И он нашел это содействие в двух обитателях колонии. Один из них, Диего де Альмагро, был отставным офицером, а другой, Эрнандо де Луке, был священником в Панаме.

Писарро имел репутацию лидера, стойкого в тяжелых обстоятельствах и физически сильного; кроме того, он поддерживал дружеские отношения со своими людьми и пользовался у них популярностью. Тот факт, что он был неграмотен, казался не настолько важным <���…> Альмагро тоже был неграмотен. Луке умел читать и писать – и, разумеется, проповедовать.

В 1524 году Писарро вместе с ними предпринял экспедицию для отыскания южных берегов страны за Кордильерами, богатой золотом. Луке снарядил два корабля с 200 добровольцами, одним из которых командовал Писарро, а другим – Альмагро. Малочисленность отряда не позволила им углубиться внутрь континента, но уже в этом походе они убедились, что богатая страна к югу от Панамского перешейка действительно существует.

Эти люди тщательно подготовили свою экспедицию, и в ноябре 1524 года Писарро отправился в путь <���…> Он плыл из Панамы вдоль тихоокеанского побережья, оставив Альмагро на берегу для поиска подкреплений. Они не считали это слишком многообещающим предприятием; при них были лишь четыре лошади и одна боевая собака – и никаких аркебуз, арбалетов или артиллерии. Фактически Испания уже оставила в Перу свою отметину, поскольку в 1524 году туда из Кастилии была завезена оспа – хотя ни один испанец даже не ступал на территорию страны.

Писарро принял начальство над своим отрядом и вышел из панамской гавани в середине ноября 1524 года. Альмагро должен был последовать за ним на другом корабле, по окончании его оснащения.

В 1526 году Писарро предпринял вторую экспедицию, которая достигла Перу и дошла до 10° южной широты. Незначительность отряда лишила Писарро возможности завоевать страну, но ему удалось завести контакты с местными жителями.

Писарро пересек залив Святого Михаила и направился почти прямо на юг. Обогнув Пуэрто-де-Пиньяс, его маленький корабль вошел в реку Биру. Проплыв вверх по реке, Писарро высадился со всеми своими людьми, за исключением матросов, и отправился осматривать край. Не найдя в нем ничего, кроме болот и леса, странники возвратились на корабль, спустились по реке и потом продолжали держаться южного направления, идя по беспредельному океану. Отважные испанцы вынуждены были бороться с непрерывными бурями, сопровождаемыми такими ливнями, какие встречаются только в тропических странах. В продолжение десяти дней они носились по произволу безжалостных стихий, и только непрерывными усилиями им удалось спасти свое судно от крушения. К довершению бедствий, запасы их начали истощаться.

Испанцы уже начали опасаться голодной смерти, и, обвиняя своего предводителя во всех проблемах, они требовали возвращения в Панаму. Писарро был готов лучше бороться с еще бо́льшими бедствиями, чем вернуться обратно, но он был вынужден сделать уступку своим спутникам и отослать судно на остров Жемчужин за запасами. Поручение это было возложено на офицера Монтенегро, который взял с собой почти половину экипажа. После отплытия корабля Писарро, обозревая страну, открыл небольшую индейскую деревню. Робкие жители, испуганные внезапным появлением чужеземцев, оставили свои хижины, и испанцы начали с жадностью хватать все в них находившееся. Найдены были скудные съестные припасы, но голодные испанцы, питавшиеся несколько недель подряд только раковинами и ягодами, смотрели на них с восторгом. Удивленные туземцы не пробовали защищаться, но, ободрившись тем, что их самих никто не трогает, они стали подходить к белым и объясняться с ними при помощи знаков. Дикари имели на себе довольно тяжеловесные золотые украшения весьма грубой работы, но они подтвердили Писарро справедливость слышанного им прежде о богатой стране, лежащей на юге.

Наконец, по прошествии более чем шести недель, испанцы увидели возвращение отправленного корабля, и Монтенегро пристал к берегу с обильными запасами для своих голодных земляков, которых он едва узнал – так изменились они от истощения.

После этого испанцы с жаром устремились на дальнейшие подвиги. Посадив снова весь отряд на корабль, Писарро покинул место, ознаменованное столькими бедствиями, которому он дал название Пуэрто-дель-Гамбр (пристань голода).

Франсиско Писарро

Благоприятный ветер сопутствовал кораблю по направлению на юг.

Вскоре Писарро высадился с небольшим числом людей и вновь очутился среди индейцев. Жители деревни разбежались, увидев приближение чужестранцев, и испанцы нашли в покинутых хижинах значительное количество маиса и других съестных припасов, а также украшения, сделанные из золота и имевшие значительную ценность. Но тут им представилось зрелище, на которое они не могли смотреть без содрогания. На огне жарились куски человеческого мяса, которое дикари готовили для своего отвратительного обеда. Испанцы в ужасе бежали, пошли вдоль берега и вскоре дошли до мыса, который Писарро назвал Пунта-Квемада. Там он велел бросить якорь.

А рядом был обнаружен индейский город, жители которого сначала разбежались, но потом, вооруженные луками и дротиками, напали на испанцев.

В начале 1528 года Писарро вернулся в Панаму и, не встретив там понимания у местного испанского губернатора, отправился в Европу. В Испании он для начала был посажен в долговую тюрьму по долгу многолетней давности, а потом его принял Карл V. Плюс летом 1529 года он встретился в Толедо с Эрнаном Кортесом. От короля он получил назначение пожизненным губернатором и генерал-капитаном, титул наместника «провинции Перу», а также новый дворянский герб и звание рыцаря ордена Сантьяго.

В январе 1530 года Писарро отплыл обратно в Панаму.

Вернувшись в Америку в 1531 году, Писарро в следующем году проник вглубь Перу, воспользовался междоусобицами туземных правителей, завладел краем и вступил в в столицу инков Куско. Имея на руках «Requerimiento», специальный королевский документ, официально разрешающий завоевание новых территорий, Писарро приступил к организации управления страной, проявив при этом неплохие административные способности, но вместе с тем – вероломство и крайнюю жестокость, поражавшие даже испанцев тех времен.