Рамон Наварете - Испания. Полная история

Погибшего Гобера сменил бригадный генерал Дюфур, не такой отважный, как его предшественник, и к тому же получивший ложные сведения о том, что французов хотят отрезать от пути на Мадрид. Дюфур недолго думая приказал своим войскам сниматься с позиции и выдвигаться к Ла-Каролине. Придя туда, он не нашел там и следа противника. А наиважнейшие пункты – переправа через Гвадалквивир и Байлен – оказались оставленными французами (Ведель ушел к Андухару, а Дюфур – к Ла-Каролине), чем не преминул воспользоваться генерал Рединг, перейдя с основными своими силами на правый берег реки.

16 июля вечером Дюпон узнал о том, что войска генерала Рединга начали переправу через Гвадалквивир. Он тут же приказал развернуть дивизию Веделя и двинуть ее обратно к Байлену, все еще свободному от каких бы то ни было войск.

Опытный Дюпон понимал, что относительную безопасность его войскам может обеспечить только быстрое возвращение дивизии Веделя к Байлену и захват ею позиций у Менхибара – единственного места, где испанцы могли перейти бурный Гвадалквивир и обойти его позиции.

Дюпон дал Веделю соответствующие инструкции и очень рассчитывал на точное их выполнение. Но генерал Ведель счел, что войск генерала Гобера будет вполне достаточно для охраны переправы. Ведель мысленно передоверил Гоберу, уже к тому времени смертельно раненному, порученную ему миссию и не пошел к Менхибару.

Он перевыполнил приказ Дюпона, прошел Байлен и продолжил, охваченный теми же страхами, что и Дюфур, свой марш аж до Ла-Каролины, все более удаляясь от позиций своего начальника.

16 июля осторожный Рединг, даже не видя перед собой неприятеля, все же решил отойти назад к Менхибару. Его войска нуждались в отдыхе не только физическом, но и моральном. Он прекрасно знал испанцев. Пыл их ликования от первых побед должен был поостыть, иначе – жди беды. Особенно задирали нос простые ополченцы, для которых даже рядовая перестрелка у переправы была как величайшее сражение всех времен и народов. К тому же Рединг хотел усилиться войсками генерала де Купиньи, которые подошли лишь в ночь с 17-го на 18-е.

А уже 18 июля в 9 часов утра войска Рединга и следовавшего за ним маркиза де Купиньи спокойно обосновались в покинутом всеми Байлене. Генералы были крайне удивлены тому, что не нашли там ни одного француза. Их недоумение рассеяли жители города, вышедшие им навстречу. От них войска узнали, что французы проследовали к Ла-Каролине.

Желая удостовериться в этом, Рединг послал своего надежного офицера капитана Хименеса, переодетого в погонщика мулов, по дороге на север. Разведчик вернулся к ночи и доложил, что Ведель действительно уже достиг Ла-Каролины (он пришел туда 18 июля и соединился с отрядом генерала Дюфура).

Рединг готовился совсем к другому, а тут само собой получилось, что отряд генерала Дюпона оказался полностью окруженным: с севера – неприступными горами Сьерра-Морена, с юга – полноводным Гвадалквивиром, с запада – войсками Кастаньоса, с востока – войсками Рединга и де Купиньи.

Расстановка сил на 18 июля была следующей.

Генерал Дюпон находился в Андухаре с менее чем 10 тысячами человек. По данным Адольфа Тьера, в отряде Дюпона было 8600 французов (в том числе 6400 человек пехоты, артиллерии и инженерных войск, 1800 человек кавалерии и 400 человек гвардейских моряков) и 1800 швейцарцев.

В Ла-Каролине стояли генералы Дюфур и Ведель с еще примерно 10–11 тысячами солдат. По данным Тьера, у Веделя было 5400 человек, а у Дюфура 4700 человек.

Генерал Кастаньос. Художник Хосе Мария Гальвана-и-Кандела (Музей Прадо, Мадрид)

Между ними в районе Байлена вклинились испанские дивизии Рединга и де Купиньи (от 12 до 15 тысяч человек), а с запада на подходе к Андухару была более чем 20-тысячная армия генерала Кастаньоса.

Рассмотрим теперь подробнее противостоявшую Дюпону испанскую Андалусийскую армию, главнокомандующим которой был назначен генерал Кастаньос (Castaños). Точнее – Франциско Хавьер Кастаньос-Арагорр-Урьёсте-и-Олавиде, граф де Кастаньос-и-Арагонес.

На вид ему было лет пятьдесят <���…> Лицо генерала Кастаньоса никого не повергало в трепет, хоть и внушало уважение своей серьезностью; остроты и каламбуры, на которые, говорят, генерал был большой мастер, он разрешал себе лишь в тесном кругу. В седле он держался молодцом, а в манерах его и осанке сквозила та особая светская учтивость, какой неизменно отличались наши Цезари и Помпеи… К тысяча восемьсот восьмому году, еще до того как он обессмертил свое имя, он уже имел за плечами немало славных дел, хотя умопомрачительная быстрота его карьеры – в те времена, впрочем, не редкая – и внушала кое-кому подозрение. Двенадцати лет от роду он уже командовал ротой; в двадцать восемь был произведен в подполковники, а в тридцать три стал полковником. Правда, понюхать пороха ему довелось лишь позднее, зато в тысяча семьсот девяносто четвертом году тридцативосьмилетний фельдмаршал Кастаньос дрался под началом генерала Каро у Руссильона, где и был тяжело ранен в шею. Поговаривали, что с тех пор он и держит голову, слегка склонив ее на левый бок.

Кастаньосу был 51 год (он родился 22 апреля 1757 года). Совсем ребенком он был зачислен отцом в полк Сабойя, а настоящую военную службу он начал в 1774 году в качестве капитана гренадер этого полка после окончания Барселонской военной академии. Относительно быстроты карьеры Кастаньоса Перес Гальдос ошибается, в действительности она была еще более молниеносной. В 1789 году, то есть в 22 года, он уже был полковником, а в 1793 году – бригадиром. В 1795 году Кастаньос был произведен в генерал-майоры (точнее, в mariscal de campo , а не в фельдмаршалы, как пишет Перес Гальдос, либо неверно переводит с испанского М.Г. Абезгауз), а в 1802 году – в генерал-лейтенанты. С началом войны за независимость он достиг звания генерал-капитана и главнокомандующего Андалусийской армии.

Кастаньос действительно уже воевал против революционной Франции в Пиренеях 1793–1795 годах, где и был тяжело ранен. Но на память от французов он получит не только пулю в шею, но и за победу под Байленом – почетный титул первого герцога Байленского.

Начальником генерального штаба армии Кастаньоса был генерал-майор Морено, командующим артиллерией – генерал-майор маркиз де Медина, командующим инженерами – полковник де Лоса. При генеральном штабе находились: генерал-майор Варгас, генерал-майор де Педро, бригадир маркиз де Гело, бригадир де ла Порте, полковники пехоты Хирон и Наварро, полковник кавалерии Мендоса, полковник артиллерии Арриада и полковник инженерных войск Булиньи.