Рамон Наварете - Испания. Полная история

Реставрация Бурбонов

Фердинанд VII вновь стал королем в мае 1814 года, но в Испанию не вернулся. А когда вернулся, кортесы (испанский парламент) потребовали от него присяги на конституции, что тот отказался делать. Вмешательство армии, переход на сторону короля генерала Хоакина Элио – все это решило вопрос в пользу абсолютной монархии. После разгона кортесов и вступления короля в Мадрид Фердинанд обещал амнистию и принятие новой конституции, однако свое реальное правление он начал с репрессий как в отношении тех, кто поддерживал Жозефа Бонапарта, так и в отношении наиболее либеральных сторонников кортесов. Опорой испанской монархии стали армия и духовенство.

Король Испании Фердинанд VII

Политика Фердинанда VII была жестко антилиберальной и контрреволюционной, начался террор, и очень скоро личность короля, первоначально бывшего символом национальной борьбы в Испании, стала крайне непопулярной.

К этому добавились серьезные проблемы в Испанской Америке. Там борьба за независимость развилась из сопротивления против узурпации Наполеона и его брата Жозефа. Американские провинции не признали последнего королем и учредили свою собственную хунту. Следствием этого стало то, что они успели отвыкнуть от давления метрополии и осознали свою самостоятельность. Конечно же всех думавших так объявили бунтовщиками, и при восстановлении Фердинанда VII на престоле было бы нетрудно положить конец этой жестокой борьбе, если бы король согласился дать наиболее активным инсургентам амнистию и исполнить часть их законных требований. Однако король в жесткой форме предписал колониям сложить оружие, а в ответ последовало то, что и должно было последовать: борьба продолжилась теперь против него самого, и все пошло к достижению полной политической независимости.

После продолжительных прений и совещаний 23 января 1812 года кортесы издали основной государственный закон, по которому законодательная власть разделялась между кортесами и королем; исполнительная же всецело принадлежала королю, колонии уравнивались в правах с метрополией и получали представительство в кортесах. По конституции 1812 года кортесы состояли из одной палаты; депутаты избирались косвенной всеобщей подачей голосов на два года и не могли быть избраны вторично; все испанцы были объявлены равными перед законом; католическая религия признана была обязательной для всех испанцев; инквизиция, отмененная Жозефом Бонапартом, не была восстановлена.

Что же касается Испании, то там, как уже говорилось, многое изменилось. Фердинанд легко вернулся на престол, но он с детства был воспитан в духе неограниченной королевской власти, и он не мог дружелюбно смотреть на принятую в его отсутствие конституцию, так что решение кортесов принудить его принести присягу на конституции 1812 года, опиравшейся на принципы французской революции, показалось ему актом государственной измены.

Король Фердинанд опирался на армию, а войска, которыми командовал генерал Хоакин Элио, встретили его самыми искренними заверениями в своей преданности. Соответственно король, в котором, по словам историка Фридриха Лоренца, «неразумие сочеталось со злостью», отменил конституцию 1812 года и объявил виновным в оскорблении Его Величества каждого, кто только отважится противодействовать его распоряжениям будь то словом или делом.

Ни о какой новой конституции не было и речи, но зато вернулись все старинные злоупотребления, а религия была обращена в орудие реакции. Был нанесен удар по масонам и были восстановлены упраздненные кортесами мужские монастыри. Плюс, с одобрения папского престола, был восстановлен грозный суд испанской инквизиции. В кратчайшие сроки свыше 50 000 человек оказались в темницах, и вся вина этих несчастных заключалась лишь в том, что они придерживались либеральных взглядов. Все сторонники Жозефа Бонапарта были изгнаны из Испании, лишившись всей своей собственности. В армии офицерами стали назначаться только дворяне, а храбрые гверильясы (партизаны), рисковавшие жизнями в войне за освобождение, были уволены без всяких наград.

Плоды подобного управления, в котором бесчеловечие соединялось со слабостью и бездарностью, скоро выказались в чрезмерной запутанности финансов.

Правительство Фердинанда было слабым, а сам он в основном вращался в кругу так называемой «камарильи».

ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО

Испанское слово «камарилья» (camarilla – «комнатка, тайный кабинет») обозначает группу интриганов, собиравшуюся рядом с опочивальней короля Фердинанда VII. В переносном смысле – это ближний круг правителя, состоящий из его земляков, приятелей и сослуживцев. В настоящее время название «камарилья» стало нарицательным. Оно означает группу придворных, старающихся влиять на ход событий скрытыми интригами, наушничеством, доносами и т. п.

По наущению этих интриганов Фердинанд так часто менял свое министерство, что в короткий промежуток времени (с 1814 по 1819 год) прошло тридцать различных министров, из которых ни один не оставался в своей должности достаточно времени, чтобы успеть навести хоть какой-то порядок в своем ведомстве.

Всеобщее раздражение такой политикой выражалось во вспышках недовольства, но они подавлялись правительством. В 1815 году генерал Франсиско-Хавьер Мина после неудавшейся попытки восстания в Наварре спасся бегством во Францию, а в 1817 году, в Каталонии, открылся заговор, и виновник его, генерал-губернатор Луис де Ласи, был расстрелян. В Валенсии, где командовал преданный Фердинанду генерал Элио, в 1819 году сформировался заговор под руководством полковника Хоакина Видаля, но и он был подавлен с самой бесчеловечной суровостью. Видаль погиб на висилице, а его сообщники были расстреляны.

В результате, в 1820–1823 годах в Испании вспыхнула гражданская война, в ходе которой военные во главе с Рафаэлем дель Риего потребовали от короля соблюдения конституции 1812 года.

Испания существует во власти абсолютизма, управляющего ею без малейшего почтения к основным законам нации. Король, который обязан своим троном тем, кто сражался за него в годы войны за независимость, не признает конституции. Конституция – это соглашение, заключаемое между народом и монархом. Испанская конституция, справедливая и либеральная, была принята в Кадисе, среди крови и страданий. Для спасения Испании необходимо, чтобы король признал и уважал конституцию 1812 года, в которой законным образом описаны права и обязанности всех испанцев, начиная от самого монарха, и кончая последним крестьянином.