Уилбур Смит - Падение с небес

– А-а, эти места я хорошо знаю. Я там охотился, – сказал Шон и снова перешел на английский: – Значит, твоя фамилия Андерс? Я знавал одного Андерса. В восемьдесят девятом он занимался перевозками от залива Делагоа. Как там его звали… Джоном, что ли. Да-да, Джоном. Старина Джонни Андерс. Случайно, не родственник? Может, отец?

– Дедушка. Мой отец рано умер. А у дедушки на Умфолози есть кусок земли. Там я и живу.

Парнишка, похоже, немного расслабился. В свете жаровни Шону показалось, что напряженные морщинки вокруг его губ разгладились.

– Я и не знал, что вы водите знакомство с такими бедняками, как мы, сэр, – подал голос Фергюс Макдональд, в его словах звучала едкая ирония. Сержант сидел наклонившись к жаровне, и Шон видел его язвительно искривленные губы.

Шон неторопливо кивнул. Так, значит, Макдональд – один из этих. Из тех, кто так настырно стремится установить новый порядок – с профсоюзами, Карлом Марксом и большевиками, кто бросает бомбы и обращается друг к другу «товарищ». Шон вдруг в первый раз обратил внимание на то, что у сержанта рыжие волосы, а с тыльной стороны ладоней – золотистые веснушки. Он снова повернулся к Марку Андерсу:

– Это дед научил тебя стрелять?

– Да, сэр, – в первый раз улыбнулся парень, согретый воспоминанием. – Он подарил мне мою первую винтовку, «мартини-генри». При выстреле – жуткое облако дыма, прямо как на лесном пожаре, зато на сто пятьдесят ярдов стреляла точно.

– С этой винтовкой я охотился на слонов. Прекрасная вещь, – согласился Шон и вдруг почувствовал, что, несмотря на огромную разницу в возрасте, целых сорок лет, он видит в парнишке друга.

Возможно, недавняя гибель другого блестящего молодого человека, Ника ван дер Хеевера, оставила в душе Шона болезненную пустоту, и теперь ему остро захотелось оказать отеческое покровительство этому юноше.

Фергюс Макдональд, похоже, это тоже почувствовал и, как ревнивая женщина, вклинился в разговор.

– Ну, парень, давай-ка, пора уже приготовиться, – сказал он.

Улыбка исчезла с губ Марка, хотя взгляд оставался все такой же спокойный. Он скованно кивнул, согнув свою тонкую шейку.

Фергюс Макдональд явно трясется над этим парнем, подумал Шон, словно тренер, готовящий своего бойца в раздевалке к бою. Сержант снял с юноши тяжелую и просторную шинель, китель. Под шерстяной рубахой и двумя вязаными свитерами на нем обнаружилась шерстяная, чуть не до пят нижняя рубаха. Шею грел шерстяной шарф, намотанный в несколько слоев.

Фергюс надел на него комбинезон, плотно закрывший собой несколько слоев остальной одежды – он не будет цепляться за ветки или развеваться на ветру, привлекая внимание врага. На голову натянул шерстяную маску, оставляющую открытыми только глаза, а сверху кожаный шлем летчика – Шон сразу понял зачем. Британская стальная каска имеет широкие поля, а кроме того, от винтовочной пули она все равно не защитит.

– Марк, мой мальчик, главное – голову держи пониже.

Затем последовали двупалые перчатки с отрезанными пальцами, а сверху – толстые, просторные рукавицы.

– И почаще двигай пальцами. Не давай им замерзнуть.

Дальше небольшая кожаная сумка на ремне через плечо, удобно помещающаяся под мышкой.

– Там бутерброды с ветчиной и горчицей, шоколад и леденцы – все как ты любишь. Не забывай про еду, будет теплее.

Завершали экипировку четыре полные обоймы патронов: три – по карманам на бедрах комбинезона, одна – в особый карман на левом рукаве.

– Каждый патрон я смазал лично, – объявил Фергюс, главным образом для того, чтобы его услышал генерал. – Будут входить в ствол, как… – последовало грязное сравнение, которым Фергюс явно хотел продемонстрировать пренебрежение к чинам и званиям. Но Шон не обратил на это внимания, ему было интересно наблюдать за приготовлениями к охоте.

– Катберта высовывать не стану, пока солнце не поднимется высоко.

– Катберта? – переспросил Шон.

Фергюс хмыкнул и жестом показал на третью фигуру, неподвижно лежащую в глубине землянки. До этого Шон не замечал ее; Фергюс снова хмыкнул, увидев озадаченное выражение лица генерала, и протянул руку к этой фигуре.

Только теперь Шон понял, что это манекен, но при свете жаровни он выглядел вполне реалистично, голова в каске сидела на плечах довольно натурально, под правильным углом. Правда, кукла была изготовлена только до бедер, ниже торчала палка от метлы.

– Хотелось бы знать, как ты собираешься это сделать? – задал вопрос Шон, адресуя его юному Марку Андерсу, но за него ответил Фергюс.

– Вчера фриц стрелял с низкой точки северного склона холма, – с важным видом проговорил он. – Мы с Марком рассчитали углы двух его выстрелов и засекли его с точностью до пятидесяти ярдов.

– Но он может поменять позицию, – возразил Шон.

– С северного склона он никуда не денется. Этот склон весь день в тени, даже когда светит солнце. А ему надо стрелять из тени на свет.

Шон кивком выразил согласие: звучит вполне логично.

– Пожалуй, – сказал он. – Но фриц может стрелять и с любой огневой точки на позициях немцев.

– Не думаю, сэр, – спокойно ответил Марк. – В этом месте их позиции далеко.

Германские укрепления действительно располагались по самому гребню холма.

– Ему нужна дистанция покороче. Он стреляет с близкого расстояния. Свою позицию он устраивает на нейтральной полосе и, вероятно, каждый день меняет ее, но всякий раз подбирается как можно ближе к нашим траншеям, все время оставаясь в тени.

Теперь мальчишка не спотыкался на каждом слове, сосредоточившись на проблеме. Голос его звучал тихо и внушительно.

– Я выбрал для парня хорошую позицию, сразу за фермерским домом, – с авторитетным видом вступил в разговор Фергюс Макдональд; он снова взял на себя роль наставника Марка. – На расстоянии меньше двухсот ярдов весь северный склон перед ним как на ладони. Сейчас выдвинется и устроится на месте, пока темно. Я нарочно посылаю его пораньше. Хочу, чтобы он оказался на месте раньше фрица. Не хватало, чтобы он в темноте наткнулся на эту сволочь. А потом мы подождем, пока станет светло и ясно, и я начну работать здесь с Катбертом, – он похлопал по кукле и снова усмехнулся. – Не так-то просто, черт побери, заставить его двигаться, чтобы получилось натурально, будто неопытный новобранец высовывает голову, чтобы в первый раз посмотреть из окопа на Францию. Если держать на виду долго, он обо всем догадается, а если слишком быстро убрать, он не успеет выстрелить. Да, не так-то это просто.

– Можно себе представить, – язвительно пробормотал Шон, – это самая опасная и трудная часть работы.

Снова повернувшись к Марку, он успел-таки заметить, как на лице Фергюса Макдональда мелькнуло выражение неприязни.