Владимир Зарвин - Идя сквозь огонь [СИ]

— А хотите услышать сказание об ушедшем под воду Китеж-Граде? — вопросил всех польщенный вниманием боярин. — Аль потешить вас сказкой?!

— В другой раз потешишь! — положил на струны ладонь Медведь. — Нынче пора, поздняя, а нам всем нужно отоспаться!

Я, как и обещал, выведу вас к Самбору, но сперва мы немного поохотимся!

— Поохотимся? — переспросил его московит, усомнившись в том, что верно понял слова вольного добытчика. — На какого зверя, если не секрет?

— Зверь вам знаком! — хитро ухмыльнулся Медведь. — Вернее, многие звери. Я так полагаю, они идут по вашим следам, так что к утру будут поблизости от сих мест.

Нельзя позволить, чтобы они здесь озорничали. Я мыслю, мы должны избавить Старый Бор от непрошенных гостей. Ты с нами, боярин, али как?

— Отчего бы не помочь добрым людям? — пожал плечами Орешников. — Буду рад выйти с вами на охоту!

Уже смеркалось, когда Эвелине почудились лязг оружия и крики, долетающие с замковой стены.

— Вы слышите, Ольгерд? — обратилась она к своему спутнику. — Что может значить сей шум?

Шляхтич прильнул ухом к двери, пытаясь узнать причину переполоха в захваченной самозванцами крепости.

— Дело приняло новый оборот! — сообщил он княжне, догадавшись по обрывкам речей стражи о случившемся. — Из Самбора сбежал один из людей Воеводы. Дай Бог, чтобы он выжил и рассказал пану Кшиштофу о том, что здесь сталось!

— Будем молиться, чтобы ему повезло! — воспрянула духом княжна. — Воевода вызволит нас из заточения!

— В этом я не уверен, — вздохнул рыцарь. — Взять замок приступом — дело непростое, и от Воеводы оно потребует многих сил. Хорошо уже то, что пан Кшиштоф избежит западни, расставленной недругом.

Тати наверняка собирались впустить его в замок, чтобы захватить врасплох…

— Неужели Рарох и впрямь способен на такое? — подняла на него изумленный взор Эвелина. — Трудно поверить, что он столь коварен…

— Он, может, и не коварен… — задумчиво молвил Ольгерд. — Но у него есть советчик, коему не занимать подлости!

Я мыслю, это он предложил Рароху захватить Самбор. Сам пан Болеслав не додумался бы до такого…

И если Воевода решится штурмовать острог, немец наверняка воспользуется вашим пребыванием в нем.

— Станет угрожать моей жизни, если дядя Кшиштоф пойдет на приступ? — догадалась княжна.

— Пожалуй, — тяжело вздохнул молодой шляхтич. — Такие затеи в его вкусе. Тем паче вам нужно бежать из Самбора!

— Нам нужно бежать! — поправила его Эвелина. — Что бы ни случилось, я вас не покину! Если вы останетесь в замке, тевтонец выместит свою злобу на вас!

— Вы очень добры ко мне, княжна! — улыбнулся Ольгерд. — И я буду рад составить вам компанию в побеге. Дело за малым: осталось найти лишь путь к свободе!..

Зигфриду Хоэнклингеру этой ночью не спалось. Побег пленника, бездарно упущенного людьми Рароха, упрямство и несговорчивость самого потомка Недригайлы, не желающего слушать советы крестоносца, грозили обернуться новой бедой.

План нападения на Воеводу, столь тщательно продуманный Слугой Ордена, провалился из-за головотяпства стражей. А ведь как ладно все началось!

Тихий захват замка дарил тевтонцу шанс легко взять в плен и самого Владыку, для коего в крепости была устроена западня. Зигфрид рассчитывал впустить Воеводу в Самбор, а затем перебить его отряд.

Любивший все делать основательно, он расставил на замковых стенах лучников, чьи стрелы были смазаны быстро действующим ядом. Даже легкое ранение должно было обернуться для людей Воеводы неминуемой смертью.

Тевтонец не огорчился бы, погибни в стычке и сам Кшиштоф. В войне, что вот-вот должна была разразиться, подобная потеря была бы ему лишь на руку.

Зигфрид собирался перебить весь Самборский гарнизон, но неуместное заступничество Рароха за жолнежей помешало ему это сделать. И вот теперь побег поляка сорвал блистательный замысел ловушки!

Воины, от коих сбежал жолнеж, выпустили ему вслед по две отравленные стрелы, и Зигфрид тешился мыслью, что если хотя бы одна из них задела беглеца, он не преодолеет замковый ров.

Но по мере наступления ночи надежда Хоэнклингера таяла, как лед под весенним солнцем. Воевода не спешил возвращаться в крепость, а это значило, что наемники промахнулись и жолнеж дошел до Самборского Владыки.

Утром он направит гонцов за подкреплением в ближайшие остроги, а значит, не миновать штурма. Если шведские наемники, добирающиеся до сих мест морем, хотя бы на день опоздают, их собратьям, закрепившимся в Самборе, придется несладко.

Зигфрид вспомнил свою беседу с фон Грюненбергом перед его отъездом из лесного стана. Отто получил от Капитула особое задание, о коем не преминул рассказать другу.

После извещения союзников Тевтонского Братства о готовности младшего Радзивила выступить против Польши соратнику Зигфрида предстояло отправиться к южным границам Унии.

Главы Ордена пожелали, чтобы Польский Король не вернулся из похода на турок, и послали Грюненберга убить монарха…

Зигфрид разумел, сколь сложное и опасное дело надлежит исполнить его приятелю. Дорога на юг была опасна во всех смыслах, но даже если бы Отто благополучно ее осилил, приблизиться к Владыке Унии было непросто.

Посему Зигфрид предложил другу несколько способов устранения Яна Альбрехта, наиболее действенных и наименее рискованных. Чтобы ничего из сказанного не стерлось в сознании Отто, Хоэнклингер даже изложил тайнописью свой план на листе пергамента.

Но старый приятель положился на память и отверг свиток Зигфрида. С обиженным вздохом тот сунул грамоту в поясную сумку. Он не хотел терять мысли, родившиеся во время беседы с Отто.

— Хотелось бы, дружище, чтобы ты сумел воспользоваться моими задумками! — вслух подумал, ворочаясь на ложе, Хоэнклингер. — Ибо если тебе сие не удастся, Капитул отправит меня по твоим следам!

Когда Флориан добрался до Кракова, на дворе уже смеркалось и громада Вавельского замка, высившаяся перед его глазами, казалась черной на фоне закатного неба.

Так поздно обитатели крепости не принимали посланников с окраин Унии, и начальник стражи, встретивший юношу у ворот, предложил ему заночевать в помещении для караульных. Но Флориан, ссылаясь на важность дела, потребовал отвести его к канцлеру Сапеге.

Раздосадованный настойчивостью гонца, пожилой шляхтич все же рискнул потревожить покой королевского советника. Пан Лев собирался отойти ко сну, когда ему доложили, что встречи с ним добивается оруженосец Самборского Воеводы.

Несмотря на преклонный возраст, Сапега был легок на подъем и не раздумывая согласился принять гостя. Чутье подсказывало царедворцу, что без особой причины воспитанник старого Кшиштофа не стал бы его беспокоить в столь позднее время.