Андрей Домановский - Загадки истории. Византия [litres]

Константинополь постепенно со всех сторон, за исключением подступов со стороны моря, окружался турецкими владениями, войска Мурада двигались по направлению к Фессалонике. Дука писал: «Неудачи ромеев и ежедневные их распри друг с другом и междоусобные войны дали перевес в военных делах варварам и кочевникам». Турки грабили византийские владения и обращали ромейских подданных в рабство, «связав людей веревками всех вместе, мужчин и женщин с грудными младенцами и молодых юношей, священников и монахов, как гурты овец на большой дороге… бесчисленными вереницами гнали… на продажу».

Единственным оружием ромеев против османов оставалась дипломатия. В 1366 г. император Иоанн V Палеолог (1341–1376 и 1379–1391 гг.) побывал при дворе короля Венгрии Лайоша І Великого (1342–1382 гг.), а летом 1369 г. посетил Рим, где, в отчаянной попытке заручиться поддержкой Запада в борьбе с турками, принял католичество и подписал соглашение об объединении католической и православной церквей под властью Папы Римского Урбана V. Реально же, конечно, принятие католического Символа Веры, при котором не присутствовало ни одного греческого иерея, не могло стать серьезным основанием для заключения унии двух церквей. В Византии оно не вызвало никакого отклика – отчаянный поступок Иоанна был встречен с полным равнодушием, и о нем быстро забыли. Запад также высказывал озабоченность, серьезную озабоченность и даже крайнюю озабоченность происходившим турецким вторжением, но дальше пустых разговоров и обещаний организации Крестового похода против мусульман дело не шло.

Единственная деятельная помощь пришла Византии со стороны кузена императора Иоанна V Амедея Савойского. Двинувшись во главе крестоносного войска против турок, он смог освободить летом 1366 г. Галлиполи, а затем, повернув войска против болгар, заставил их вернуть империи Месемврию и Созополь. Однако достигнутые успехи были кратковременными, и вскоре временно возвращенные земли были вновь утрачены для империи.

26 сентября 1371 г. при местечке Черномене на реке Марица османы разгромили сербское ополчение братьев Вукашина и деспота Ивана Углеша, проложив себе путь для наступления на Болгарию и Сербию. Битва была столь кровопролитной, что в сербском фольклоре надолго распространились предания, согласно которым воды Марицы окрасились кровью павших сербских воинов. Потрясенный произошедшим болгарский писатель Исайя Святогорец писал, что в битве «одни из христиан были перебиты мечами, другие уведены в рабство, а тех, которые остались там, косила смерть, ибо они умирали от голода… Опустела земля, лишилась всех благ, погибли люди, исчезли скот и плоды… поистине тогда живые завидовали тем, кто умерли раньше».

После поражения Сербия была вынуждена принять вассальную зависимость от турецкого султана, а два года спустя, в 1373 г., сами ромеи склонили головы перед турецкой чалмой, став данниками и, более того, вассальными союзниками турок. Иоанн V принес присягу Мураду I, не только фактически, но и формально перестав быть «автократором ромеев», ведь какой суверенный самодержец приносит вассальную присягу иноземному правителю? Отныне византийцам приходилось вместе с османским войском принимать участие в походах султана, осаждать и брать некогда ромейские города! Так они увеличивали силу турок и уменьшали свою.

Символом черных перемен стало даже вынужденное изменение герба византийских императоров. Давно привычного орла пришлось менять на двухглавого, поскольку на символ василевсов покусился германский император, решивший использовать одноглавого орла на своем гербе. Правда, ромеи и тут постарались не ударить в грязь лицом, заявив, что принятое ими изменение символизирует восточные и западные территории Римской империи. (В таком виде этот герб в дальнейшем перешел через браки к монархическим династиям Австрии и России.) Но на деле еще одна голова смертельно раненного орла не добавила ему силы.

Вдобавок к сгустившимся над империей тучам в виде трудностей внешнеполитического и экономического характера в самой Византии было неспокойно. Обнищавшими жителями было почти невозможно управлять. Демографический спад, вызванный смутами и турецкими завоеваниями, стал необратимым. Его не мог переломить даже приход на территорию Малой Азии новых тюркских племен, пополнивший население. Низкий уровень материального положения подданных василевса ромеев усиливал политическую нестабильность.

В 1373–1379 гг. в результате борьбы за призрачную и уже фактически ускользнувшую из рук василевсов власть, очередной семейной междоусобицы Палеологов, поддерживаемой османами, которым была выгодна нестабильность в ромейском обществе, государство раскололось на уделы. Оно представляло теперь ряд отделенных друг от друга территорий. Описывая борьбу членов императорского семейства за власть, Димитрий Кидонис замечал: «Продолжает свирепствовать старое зло, которое причинило общее разорение. Я имею в виду раздоры между императорами из-за призрака власти. Ради этого они вынуждены служить варвару (турецкому султану)… Всякий понимает: кому из двоих варвар окажет поддержку, тот и возобладает».

В Константинополе правил император Иоанн V, но ввиду сложной политической ситуации он часто являлся лишь пассивным наблюдателем. Остальные еще подвластные ему земли василевс разделил между сыновьями. Мятежному Андронику, вечно строившему козни против отца и даже на некоторое время засадившего его в тюрьму, достались ряд фракийских городов невдалеке от столицы (Селимврия, Ираклия, Родесто и другие). Юный Мануил, непримиримый противник турок, получил в управление Фессалонику, а Морея (так стали называть Пелопоннес с XII в.) отошла Феодору, самому умному и талантливому из братьев.

Феодор Палеолог в скором времени сможет объединить под своим началом весь Пелопоннес. Столица Мореи – Мистра – переживет небывалый взлет искусства и станет последним оплотом образования и замечательной византийской культуры. Деспотия развивалась за счет усилий этнически пестрого населения, которое включало местных греков, значительное количество «латинов» и потомков смешанных браков, называемых гасмулы, переселенцев из числа славян, пастухов-албанцев, евреев, цыган и, наконец, турок. Деспоты Мореи смогут захватить последние латинские владения на территории Византии, кроме пелопоннесских портов Корон и Модон, принадлежавших Венеции. Они даже попытаются выйти за Корифский перешеек и отвоевать Афины, и только вмешательство османов, отправившихся грабить Пелопоннес, остановит эту последнюю попытку ромейской экспансии. Превратившись со временем в практически независимый деспотат, единственный из способных к серьезному сопротивлению, Мистра приобретет в XV в. славу крупного интеллектуального центра мирской культуры как в Византийской империи, так и в Италии, но ее взлет все же будет обрублен ятаганом турецкого завоевания.