Андрей Домановский - Загадки истории. Византия [litres]

10 декабря 1399 г. Мануил II на кораблях Бусико покинул голодный, блокированный османами Константинополь, чтобы, по примеру отца, Иоанна V Палеолога, отправиться в вояж по Западной Европе в надежде организовать спасительный крестовый поход против мусульман. Вначале он посетил богатые италийские города – Венецию, Падую, Милан, Флоренцию, – а затем отправился ко двору короля Карла VI Валуа, слабого и нездорового монарха. В Париже василевс тоже вызвал любопытство, его встречали с большой помпой: сам Карл VI, канцлер, парламент, высшее духовенство и огромная толпа нарядных горожан. Несмотря на те бедствия и унижения, которые постигли Византию в последнее столетие, европейцы чтили ромейского императора как государя самой древней и прославленной наследницы великой Римской империи.

Мануилу II отвели роскошные дворцовые апартаменты, в его честь устраивали великолепные праздники и пышные приемы, развлекали, дарили подарки, даже выделили денежную ренту, что было весьма кстати для обнищавшего монарха. Хоть переговоры и не принесли ожидаемых результатов, все же василевсу больше нравилось жить при веселом и галантном французском дворе, чем в собственной голодной, нищей, озлобленной столице.

За Парижем последовал дождливый, туманный Лондон. Здесь Мануилу II оказали не меньше почестей, но занятый борьбой с лордами Генрих IV Ланкастер, как и французы, не торопился с высылкой королевских солдат на далекий Восток. Месяц проходил за месяцем, год за годом, а дальше торжественных речей, здравиц и щедрых, но пустых обещаний дело не шло. Не исключено, что результативности переговоров мешало то, что ромейский император жаждал помощи, но рассматривал перемену веры, католицизм как тяжкий грех, преступление, измену отчизне, невозможность считать себя добродетельным человеком.

На обратном пути Мануил Палеолог еще на целых два года задержался в участливом, радушном Париже, предаваясь праздности и позируя художнику, писавшему его портрет. Его уже покинула всякая надежда организовать новый Крестовый поход против турок. Считая выпавшие беды следствием прегрешений самих ромеев, он уповал лишь на милосердие Господа…

В конечном счете василевс так нигде и не получил реальной помощи и даже обещаний о подкреплении, и вернулся на свою гибнущую родину ни с чем. Западные правители смирились с концом дряхлой империи и лишь ждали удобной возможности разделить то, что от нее осталось. Собственно византийские владения свелись лишь к Константинополю и пелопоннесской деспотии Мореи, а население столицы не превышало 50 тысяч человек. Ощущение надвигающейся катострофы и гибели отчизны стало сильно как никогда.

К концу XIV в. Византийская империя сократилась до европейских пригородов своей столицы и нескольких островов в северной части Эгейского моря. Защищать больше было нечего, и весной 1402 г., когда дни «града Константина», а вместе с ним и ромейской державы, казалось, были сочтены, Баязид I направил василевсу Мануилу II надменное послание с ультимативным требованием сдать столицу. Послание получил оставленный регентом в осажденном Константинополе племянник Мануила Иоанн VII. Его ответ надменному султану исполнен мужественного трагизма, на первый взгляд, обреченного, но не потерявшего веру человека: «Скажите своему господину, что мы слабы, но уповаем на Бога, который может сделать нас сильными, а сильнейших низвергнуть с их престолов. Пусть ваш господин поступает, как хочет». В свете произошедшего вскоре слова Иоанна оказались практически пророческими.

Летом 1402 г. весь христианский мир потрясла радостная весть – войско османов было жестоко разгромлено. В Париж, где в то время утешался королевскими обещаниями и рыцарскими пирами Мануил II, прилетело потрясающее сообщение – армия непобедимого султана Баязида I потерпела сокрушительное поражение. Неожиданное спасение того, что осталось от Византии, пришло с того самого тревожного Востока, откуда его меньше всего можно было ожидать.

Среднеазиатский эмир Самарканда, Тимур (1370–1405 гг.), задался целью возродить державу Чингисхана в прежних границах и предпринял для этого серию грандиозных завоевательных походов. Увечье колена, из-за которого он получил прозвище Тимурленг, или Тамерлан – Хромой Тимур, Железный Хромец, не помешало эмиру стать одним из величайших полководцев средневековья. Он подчинил богатые государства Центральной и Средней Азии, совершил походы в Индию, разгромил Золотую Орду на юге Руси, в Поволжье, Приазовье и Крыму, наводнил своими отрядами Афганистан, опустошил Месопотамию и Сирию. Так, в 1387 г. во время похода в Иран по его приказу в городе Исфагане были отсечены головы 70 тысяч человек мирного населения и из этих голов сложена большая пирамида. В Индии в 1398 г. он приказал умертвить 100 тысяч пленных только потому, что их тяжело было вести далеко, в Среднюю Азию. В Багдаде в 1401 г. в один день было вырезано 90 тысяч жителей. При малейших попытках покоренного населения дать отпор Тимур приказывал закапывать людей живыми. Своей безмерной жестокостью даже для тех видавших виды времен он вызывал ужас соседних народов. Всюду, где проходили его войска, они сеяли смерть и оставляли мертвую пустыню. Наконец пришел черед османов, которым досталось за то, что они вытеснили из Малой Азии других мусульманских эмиров.

28 июня 1402 г. в битве при Ангоре (современной Анкаре) в центре Анатолии сошлись два сильных боеспособных войска. Эмиру удалось склонить к измене некоторых турецких эмиров, недовольных султаном Баязидом I, и это решило исход кровопролитного сражения. Тимуру и его армии, состоявшей из войск среднеазиатских государств, усиленных боевыми слонами из Индии, удалось сломить сопротивление турок и победить в битве. Турецкая армия была раздавлена, а ее предводитель, гроза всех христиан, Баязид, был захвачен в плен. Посаженный в железную клетку, которую Тамерлан всюду возил за собой, гордый турок вскоре покончил жизнь самоубийством, хотя обращались с ним как с почетным пленником. После смерти Баязида его сын Муса получил свободу и разрешение похоронить тело отца в родовом мавзолее в Бурсе.

Впрочем, Железный Хромой не смог закрепиться на землях османов и вернулся в Среднюю Азию. Во время подготовки к походу в Китай в 1405 г. грозный завоеватель умер. Пестрая держава Тимура, скрепленная лишь кровью и грубым насилием, быстро распалась. Его сын, султан Шахрух (1405–1447 гг.), сохранил под своим контролем лишь Среднюю Азию, Иран и Афганистан. Однако и Османское государство оказалось ввергнуто в пучину междоусобицы претендентов, соперничавших за трон султана и нуждавшихся в любой помощи, в том числе и со стороны Византии. Так один кровавый и жестокий враг пал жертвой другого, еще более могущественного и беспощадного, которому, в свою очередь, тоже пришел конец.