Андрей Домановский - Загадки истории. Крымское ханство [litres]

Практически все войско крымского хана состояло из легкой, маневренной, легковооруженной конницы, не имевшей ни пушек, ни даже ручного огнестрельного оружия. Ее достоинства и недостатки очевидны – быстрота передвижения, маневренность и легкая управляемость во время боя, с одной стороны, и неспособность противостоять хорошо обученной и организованной пехоте с огнестрельным оружием – ружьями и пушками, – а также брать укрепленные военные или населенные пункты, с другой.

Со временем, помимо кавалерии, была создана и пехота. Источники приписывают ее учреждение Сахибу Гераю (1532–1551 гг.), организовавшему специальный корпус ханской гвардии, называвшийся капы-кулу или капы-халки, что в переводе означает «рабы дверей» или «дворцовая стража». Халим Герай-султан в «Гюльбюн-и ханан» пишет, что во время прибытия возведенного на ханство Сахиба Герая в Крым вместе с ним из Стамбула в октябре-ноябре 1532 г. приехали «60 топчу, 300 джебеджи, 1000 сейменов, 40 человек других воинов, 30 чавушей и 60 человек государственных служащих». Одновременно этот же хан предпринял попытку создать и собственный корпус наемных мушкетеров – улюфедю-тюфенкджи, посаженных на телеги, – одна тысяча воинов на 200 возах и несколько легких пушек – дарбзанов.

Сведения о капы-кулу сохранились и в «Книге Путешествий» Эвлия Челеби, который возводит (очевидно, ошибочно) их появление уже ко времени правления хана Менгли Герая и существенно преувеличивает их количество: «Возле хана в Бахчисарае и его окрестностях […] постоянно живут капы-кулу. Они были доставлены от султана Баязида Менгли-Гирай-хану из рабов Порога Счастья в качестве воинов-стрельцов из ружей. В то время их было всего 12 тысяч. Со временем эти отряды истреблялись, и их осталось не более 3 тысяч. Но враги до сих пор считают, что в Крыму их находится 12 тысяч. Теперь они на положении хан-кулу. Однако они не татары. Это целый полк из детей абхазов, черкесов и грузин».

В источниках встречаются и другие названия – «капы-кулу аскери», «сеймены», «секбаны», «готская пехота», «топчу», «тюфенгчи». Последние два названия происходят от тюркского «tüfäk» (турецкий вариант: «tüfenk») – «трубка» – пехотинцы, вооруженные ружьями с длинными стволами. «Секбан» в переводе с турецкого означает «псарь», «ловчий». Они составляли отдельный элитный отряд янычарского корпуса, своего рода спецназ. Это название было связано с тем, что первоначально они принимали участие в султанской охоте. Название же «готская пехота» недвусмысленно указывает на этнический состав стрелков, набиравшихся в отдельные периоды истории Крымского ханства преимущественно из проживавших в горах готов.

Численность этой ханской гвардии была незначительной – около тысячи человек, и использовались они прежде всего не для военных походов, а, как видно уже из самого названия, для охраны дворца и его обитателей – хана и его приближенных. Численность дворцовой гвардии при разных правителях менялась. Так, при Гази II Герае (1588–1608 гг.) их было пять сотен, а при Джанибеке Герае (1610–1623 гг.) – тысяча воинов. Эвлия Челеби упоминает, что у Мехмеда IV Герая была гвардия, насчитывавшая две тысячи капы-кулу.

Были капы-кулу, подчинявшиеся лично и исключительно хану, важным средством в руках правителя для давления на оппозицию, предупреждения и подавления возможных народных волнений либо заговоров знати против ханской власти. Например, в «Книге походов» Къырымлы Хаджи Мехмед Сенаи упоминает о таком происшествии, связанном с капы-кулу: «По воле всевышнего между отрядом крымских эмиров, до этого посланных в Москву, и отрядом кавалерийского корпуса, называемых капы-кулу, снова случилось противостояние, и во время ссоры по ошибке был убит один из известных служителей хана по имени Шах Кулы, и по этой причине между корпусом сипахи и эмирами возникла вражда».

Прибывшие из Турции и организованные по янычарскому образцу капы-кулу и сеймены воспринимались как помощь сюзерена вассалу и содержались из султанской казны за счет так называемых «секбанских денег» вплоть до гибели Крымского ханства. Эвлия Челеби отмечал, что размер этого жалования составлял 12 000 алтынов (золотых). Поскольку жалование капы-кулу шло из османской казны, они были надежной опорой хана лишь в случае конфликта с родовой знатью, если же крымский правитель шел на конфронтацию с турецким султаном, капы-кулу либо оставались безучастны и придерживались нейтралитета, либо открыто поддерживали турецкую сторону.

Корпус капы-кулу и пехотные части сейменов формировали не только из уже упоминавшихся готов, но также из черкесов. Обычно для этого тщательно отбирали 12—14-летних мальчиков, проходивших затем в течение нескольких лет обучение под тщательным присмотром ветеранов. Назывались эти кадеты «аджеми огланы» – «чужеземные мальчики». Помимо обязательного военного дела, они овладевали навыками письма и чтения, изучали право, теологию и литературу. После окончания обучения «аджеми огланы» переходили в статус «ранг чикма» – «вышедших», «выпускников», лучших из которых отбирали для несения дворцовой службы, а остальных отправляли для несения гарнизонной службы в крепости Крымского ханства, прежде всего на Перекоп. Так, Эвлия Челеби при описании крепости Феррах-Керман, перекрывавшей перекопский перешеек, указывает что в ее гарнизоне было «500 стражников-секбанов с ружьями» и «все они – греческие джигиты». К гарнизону крепости также относились начальник артиллерии и начальник оружейников. Хаджи Мехмет Сенаи в хронике, посвященной войне Исляма III Герая с поляками, сообщает такой факт: «В тот день (накануне Зборовской битвы в августе 1649 г.) от запорожских казаков прибыл человек и в качестве подарка привез пять единиц осадных пушек и сдал их в крепость Ферах-Керман».

Несмотря на то что в Крымском ханстве появилась вооруженная огнестрельным оружием пехота, она оставалась крайне малочисленной и основу вооруженных сил татарского государства все так же составляла легковооруженная конница. Каждый конник был вооружен луком с 20 стрелами и саблей, а вот щитами и копьями татары пользовались намного реже. Они были непревзойденными по меткости стрелками из лука и могли, как отмечал Эвлия Челеби, выпускать по две и даже три стрелы одновременно. Из холодного оружия ближнего боя использовали татары также кинжалы и турецкие ятаганы.

Сигизмунд Герберштейн отмечал, что все «оружие их (татар) состоит в луке и стрелах; копье у них редкость…», и подчеркивал, что кочевники всегда стараются избежать ближнего боя «…не имея ни щита, ни копья, ни шлема…».

В том же духе характеризует вооружение крымцев и англичанин Джон Флэтчер: «Они (татары)… все выезжают на конях и не имеют при себе ничего, кроме лука, колчана со стрелами и кривой сабли на манер турецкой… Некоторые кроме другого оружия берут с собой пики, похожие на рогатины, с которыми ходят на медведей». Наконец, такого же рода сведения находим и у француза Гийома Лавассера де Боплана: «Они вооружены саблей, луком с колчаном, снабженным 19 или 20 стрелами, ножом за поясом; при них всегда кремень для добывания огня, шило и 5 или 6 сажень ременных веревок, чтобы связывать пленных, которых они могут захватить во время похода…»