Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Но мы рискуем совсем остаться без мин! А кто знает, какие ещё неприятности могут поджидать нас на том берегу? попытался возразить командир штабного отделения.

Послушайте, Вернер, вы служите не первый год и уже давно могли бы отдать распоряжение своему приятелю отправить повозку на пункт боепитания, чтобы привезли запас мин. Вы командир штабного отделения или кто? с явным недовольством начал выговаривать подчинённому офицер и уточнил: Повторяю, немедленно открыть огонь и организовать подвоз боеприпасов к миномётам!...

Санька, у нас всё получилось! Мы опять их разогнали! с радостью произнёс младший сержант, когда добрался до окопа, потом, немного отдышавшись, спросил друга: А ты заметил, что выше по течению их лодка пыталась переправиться?

Не только видел, но ещё и немного врезал по ним одной очередью! Сразу после взрыва гранат.

Попал?

Лодку пробил точно, еще видел, что в двух-трёх попал, потом стал бить дальше, пояснил товарищу Саня Баринов.

Григорий смахнул рукавом рубахи выступивший на лице пот, затем отсоединил от автомата почти пустой диск, разобрал его и стал вытаскивать из него оставшиеся патроны. Затем он извлёк из ниши другой свой диск, с которого снял верхнюю крышку, завёл пружину и начал в него вставлять блестящие патроны.

Патронов осталось - кот наплакал! Всего пятнадцать штук, правда в запасе есть одна "эргдешка", сообщил товарищу Григорий.

У меня тоже патронов осталось на полдиска, ещё обойма в "мосинке", отвечал Саша...

Пограничники уже собрались уходить из окопа, как вдруг в воздухе зашелестели миномётные мины, потом раздалась серия взрывов и свист осколков, разлетающихся во все стороны. Оба понимали, что их окоп сейчас самое лучшее убежище, способное их защитить и беда может случиться, если шальная мина залетит вовнутрь окопа и там разорвётся. Несколько мин разорвались совсем рядом с окопом, взрывная волна резко ударила по ушам, запахло гарью и тротилом, с земли в воздух поднялась сбитая ранее листва. Следующие три мины рванули впереди.

Вилка! Саня, они пристрелялись! Следующий залп будет наш! Хватай "дегтярь" и делаем ноги! громко проорал полу оглохший Рыжков, и ловко убрав к боку свой автомат, первым стал быстро выбираться из окопа. Младший сержант успел пробежать целых двадцать шагов, когда что-то тяжёлое сильно ударило его в левую лопатку, почти рядом с сердцем. Пуля, выпущенная снайпером, своим ударом развернула бойца лицом к реке.

Не успеет! пронеслось в голове пограничника, когда он увидел, как Саша Баринов с "дегтярёвым" за спиной начал вылезать из окопа, но как-то беспомощно застыл на месте и хотел что-то крикнуть, но взрыв первой мины не дал ему произнести ни звука. Ещё одна мина влетела вовнутрь окопа, третья разорвалась на бруствере. На месте окопа всё густо заволокло серым дымом.

ледующие три мины разорвались совсем близко от младшего сержанта. Прежде чем потерять сознание и безвольно свалиться на дно дымящейся и пахнущей горелой взрывчаткой снарядной воронки, Григорий успел почувствовать, как неведомая сила на этот раз вонзила в тело три раскалённых осколка - один пробил бок, другой попал в левую руку, третий угодил в голень ноги. Он уже не мог видеть, что тело друга, пробитое осколками мины, силой взрыва отброшенное на несколько шагов от окопа, без признаков жизни, лежит на горящей траве, лицом вниз с тлеющими волосами на голове...

На третий раз у них всё получилось! Сначала, по заявке Булера, артиллеристы всей батареей сделали несколько залпов по русскому берегу в районе переправы. Затем миномётчики засекли убежище русских пограничников и после нескольких пробных выстрелов, пристрелявшись, начали вести беглый огонь из трёх миномётов. Судя по отсутствию огня русских, по переправляющемуся отделению разведки, цель была накрыта огнём и уничтожена. Правда, снайпер доложил, что одного "ивана" он подловил...

Разведчики первыми выбрались из реки на берег, по которому, крадучись, соблюдая осторожность, прошли к лесу и вышли к разбитой позиции пограничников и убедились, что в них никого нет, белой ракетой подали команду, что можно форсировать реку. Рота успешно переправилась через Западный Буг, второй очередью переправлялись отделение противотанкистов, миномётчики, отделение управления роты, отделения боепитания, обеспечения, вещевое, повозки с лошадями, "кашепушка" и другое ротное имущество. Гауптман Булер, готовясь занять место в лодке, пока ещё стоял на берегу и в бинокль рассматривал уже "свой" берег, так не ласково принявший его солдат. Обращение к нему очкастого связиста с коробом радиостанции за спиной и с наушниками в руках отвлекло офицера от его занятия, и он стал слушать доклад.

На связи штаб батальона! Майор Реймер, хочет Вас услышать! докладывает связист, затем протягивает в руки офицера наушники. Сквозь треск и шум помех в наушниках раздался голос "Старика": Вы меня слышите? Приём! Да? К чёрту позывные! Говорит Реймер! Ответьте!

Так точно! Я на связи! Слушаю! отвечает гауптман.

Доложите обстановку! слова майора хрипят в наушниках.

Берег чист! Заканчиваем переправу! Знаю, что вышли из графика... звучит доклад Булера.

Какие потери? спрашивает искажённый голос из наушников.

Потери подсчитываем... Доложу Вам позднее! Краух? Краух работает... Снимает материал для хроники. Так точно господин майор, действую согласно плана... До связи! в наушниках ротного командира наступает тишина.

На, забери свою говорящую шарманку и уйди с ней куда-нибудь в сторону! офицер возвращает наушники и тут же, забыв о солдате, отдаёт другое распоряжение: Вестовой, быстро найди "киношников" и приведи их сюда.

Минут через пять на НП стрелковой роты вместе с ассистентом подошёл почему-то довольный Краух. Глаза хроникёра восхищённо горели радостным азартом, о чём он поспешил поделиться со своим другом:

Зигфрид, ты был прав! Мне удалось запечатлеть на плёнку потрясающие сюжеты! Важны мелочи!

Да ты Арни режиссёр, совсем как... Хотел тебя назвать именем одного известного режиссёра, но вовремя вспомнил, что он русский еврей! пошутил Булер и пригласил Крауха пройти с ним. Пойдём к реке. Будем переправляться. Всё только начинается!

Далее всё произошло так, как и обещал своему другу командир роты - практически не замочив сапог, они благополучно перешли с лодок на прибрежный песок, где Краух с ассистентом сразу же стал снимать береговые "пейзажи", сильно пострадавшие от огня артиллерии. Русскому берегу действительно сильно досталось - деревья и ольховники стоят без листьев, ветви срублены или посечены осколками, кругом горелая трава, дымящиеся воронки и едкий запах взрывчатки. Командир роты обратил внимание, что солдаты с хмурыми лицами, стоят небольшой группкой у поваленного дерева и, негромко переговариваясь друг с другом, что-то внимательно рассматривают. Офицер заинтересовался и решил тоже подойти к поваленному дереву. Краух с ручной кинокамерой в руках и ассистент, несущий запасные бобины с плёнкой, увязались за ним.