Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Не будучи профессионалом, этот всегда спокойный и немногословный "парень", а Фитину тогда было всего 32 года, представил ему обобщённую записку, в которой указал точную дату нападения Германии на Польшу. А ещё ранее, в середине августа 1939 года Сталин поставил в неловкое положение прибывшую в Москву для переговоров англо-французскую делегацию, ставившую своей целью заключить договор с СССР о совместном противодействии германской агрессии. Буквально накануне встречи Фитин положил ему "на стол" папку с секретными материалами о ведении тайных переговоров о ненападении между Англией и Германией...

Это нам известно, произнёс Сталин, быстро мазнув взглядом стопку листов с донесениями, лежащую на зелёном сукне стола и, подбирая слова, продолжил: А вот ваш Нарком, ещё 25 мая, представил в ЦК докладную, из которой следует, что война между СССР и Германией маловероятна, а их вооружённые силы собраны на границе толко лишь в противовес частям РККА, размещённым на границе с Германией... Товарищ Берия просит меня немедленно отозвать из Берлина нашего чрезвычайного полномочного посла, который в последнее время буквално завалил два Наркомата своими паникерскими донесениями... и не только его одного. Товарищ Меркулов считает, что после бегства на Запад нескольких мерзавцев и последовавших из-за их предателства разгромов резидентур, за многих уцелевших нелегалов поручиться он не может. Как не может поручиться и за поставляемую ими информацию. Даже эта старая лиса Черчиль лично мне в своём послании сообщил, что в самое ближайшее время Гитлер нападёт не на его окутанный вэчными туманами остров, а на СССР. Разве мы можем верить коварным англосаксам? После загадочного перелёта Гесса в британских и североамериканских газетах давно пишут, что Германия вот-вот нападёт на нас. Что же, прикажете обращать серьёзное внимание на их болтовню? Это явная дезинформация! Так что ви, товарищ Фитин, меня пока тоже не убедили.

Павел Михайлович знал о записке своего непосредственного начальника, который попал в разведку, так же как и он, после назначения Наркомом НКВД талантливого организатора Лаврентия Берии, и считал эту записку во многом надуманной. Тем не менее, спорить с самим Сталиным он не рискнул и благоразумно промолчал, отлично понимая сомнения вождя. Он и сам пока не рискнул бы назвать точную дату германского вторжения. На стол Вождя ложились донесения как минимум от пяти разведывательных служб, и этих весьма противоречивых донесений было много! Фитин молча слушал слова Сталина и ждал, когда тот закончит говорить, чтобы рассказать вождю о некоторых своих размышлениях.

После слов, обращённых к Начальнику внешней разведки, Сталин хотел ещё о чём-то спросить Голикова, но, видимо, передумал, увидев, что Фитин что-то хочет сказать, сам обратился к нему: Товарищ Фитин, ви, что то хотите предложить?

Разрешите доложить, товарищ Сталин? спрашивая разрешение, произносит Фитин.

Докладывайте, разрешает хозяин кабинета, отставив к стене старинный стул, вплотную приставленный к столу для заседаний, садится на него и смотрит на лицо и глаза говорящего. Павел Фитин вытягивается по стойке смирно и твёрдым голосом начинает излагать свои мысли:

Вы правы товарищ Сталин, всё надо многократно и тщательно перепроверить. А для этого будет не лишним обратиться к товарищу Наркому НКВД, чтобы он плотно задействовал разведку пограничных войск. Отдать распоряжение Командующему ВВС, чтобы товарищ Жигарев отдал приказ установить на наши самолёты, дислоцируемые на приграничных аэродромах, современную фотоаппаратуру и чтобы они, два раза в сутки, не нарушая воздушного пространства Германии, на высотах, позволяющих видеть любую телегу, выполняли разведывательные полёты вдоль воздушной линии границы. Непосредственно на самой линии государственной границы желательно скрытно установить технические средства визуального и звукового наблюдения. Также предлагаю, в наших пограничных районах, особенно в Западной Белоруссии, Западной Украине, Молдавии и в Прибалтике, тихо, не привлекая постороннего внимания, "подглядеть", что творится на сопредельной территории, задействовав несколько десятков нелегальных маршрутных агентов. Считаю, что только так можно узнать истинное положение дел! Товарищ Сталин, у меня всё!

Внимательно выслушав Фитина, Сталин поднимается из-за стола: Я вас услышал! Мы будем думать и вернёмся к этому разговору через несколко дней. Нужны достоверные факты и точный ответ на вопрос - рискнёт ли Гитлер в самое ближайшее время напасть на СССР? Хозяин кабинета направляется к выходу, давая понять обоим руководителям разведок, что встреча подходит к концу. Вы оба свободны. Идите и работайте.

Глава 2. Западная Белоруссия. Брест

02 апреля 1941 года, после разделения НКВД СССР на два Наркомата, меня, как специалиста по Западной Белоруссии, неожиданно вызвали к большому руководству в Управление и, после непродолжительной беседы, отправили в длительную командировку в распоряжение УНКВД БССР в город Брест, на новую границу, установившуюся после раздела Польши по реке Западный Буг. Наши неожиданные союзники по Пакту Молотова-Риббентропа в последний год начали проявлять подозрительную активность в приграничных районах СССР. Уезжать из полюбившегося Ленинграда мне не хотелось, но, как человек служивый, я спорить не стал, а молча взял под козырёк, закрыл обходной лист, получил денежное довольствие, немного подъёмных и проездные документы, отправился в общежитие собирать свои немудрёные вещи. Служить предстояло в первом отделе при I-м Управлении НКГБ на должности старшего оперуполномоченного сотрудника. Любому человеку моего поколения Брест был известен как город, рядом с которым воздвигнута мощная крепость-цитадель, город, где в Белом Дворце Немцевичей был подписан в 1918 году мирный договор, по которому Россия признала себя побеждённой в мировой бойне. Этот город, длительное время принадлежащий Польше, в сентябре 1939-го года был включён в состав СССР. Но ещё много раньше, в 1795 году, чтобы не путать город с его французским однофамильцем, раскинувшем свои владения на побережье Атлантического океана, к названию была добавлена приставка и город стали именовать Брест-Литовск. Поляки называли город Брест-над-Бугом и признавали его исцеляющим курортом со среднегодовой температурой такой, как в российском курортном городе Сочи. Еврейское население, проживающее в городе ещё со времён Магдебургского права и составляющее более половины жителей, на идиш называли город как Бриск...

После присоединения пришлось освобождать от занимаемых должностей старых, работающих ещё при панской власти, специалистов и служащих, явно не дружелюбных к Советской власти. Бывшие польские подданные всячески вредили, где могли, создавали подпольные организации. Особое место занимали затаившиеся или перешедшие на нелегальное положение белогвардейцы и савинковцы, осевшие в городе после Гражданской войны, не желающие мириться со своим нынешним положением, они из подтишка убивали активистов и представителей новой власти. Администрации и чекистам пришлось действовать самыми радикальными методами - арестами и высылкой в глубинные районы страны всех заподозренных в нелояльности. Начиная с начала 1940 года, со всех городов СССР в город начали прибывать новые люди, которыми заменяли освободившиеся вакансии. Можно себе представить, как сейчас довольно потирает руки шеф германского "Абвера", ещё до начала вторжения создавший в городе и в прилегающих деревнях и селах отлично законсервированную шпионскую сеть. Не остались в стороне и местные контрабандисты, несмотря на возникшие определённые трудности, водившие по обе стороны границы людей, по разным причинам, нежелающих оставаться на территории своей новой родины. Одним словом, обстановка была не простая...