Андрей Бодров - История эпидемий [От чёрной чумы до COVID-19] [litres]

В сентябре 1910 года несколько участников таких артелей прибились к китайским плотникам, работавшим в зоне отчуждения Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). В итоге большая часть этих артелей вымерла от чумы. Болезнь распространялась с северо-запада на юго-восток – вдоль линий перемещения китайских рабочих и промысловиков.

Чумой оказались поражены практически все населенные пункты, либо расположенные вдоль КВЖД, либо являвшиеся крупными центрами, где накапливались трудовые мигранты, прибывавшие в Маньчжурию преимущественно из провинции Шаньдун.

Дело в том, что до 1870-х годов китайцам было запрещено селиться в Маньчжурии. А потом началось массовое переселение китайцев в «три восточные провинции». Как правило, на север, на заработки, ехали выходцы из бедной приморской провинции Шаньдун. Ехали без семей, жили скученно, в антисанитарных условиях. Отсутствие семей вынуждало рабочих искать развлечения в игорных и публичных домах и опиекурильнях, которые никогда не пустовали.

По некоторым данным, эпидемия началась 6 октября 1910 года в Фуцзядянь – китайском городе-спутнике Харбина, где жили около 25 тысяч китайцев, преимущественно работавших в городе Харбине и на объектах КВЖД. В начале эпидемии заболевали в среднем по 2 человека в день. Вначале человек начинал кашлять, затем у него повышалась температура, а вскоре после этого тело больного чернело, появлялась кровавая мокрота и больной умирал. В ноябре 1910 года болезнь была занесена в населенные китайцами районы собственно Харбина. Каждый день жертвой болезни становились от 3 до 10 человек. К концу декабря 1910 года в Фуцзядянь ежедневно умирали до 100 человек.

15 октября 1910 года в центре русской части Харбина замертво упал постовой. Вскрытие констатировало смерть от чумы в ее самой опасной – легочной – форме. К тому времени уже существовала вакцина против бубонной формы чумы, но против легочной она не действовала. Смертность среди заболевших этой формой составляла практически 100 %.

Эпидемия начала распространяться по линии Китайско-Восточной железной дороги. В октябре 1910 года в Харбине было зарегистрировано уже 58 случаев смерти от чумы. В Государственную думу Российской империи поступил запрос: что намеревается сделать русское правительство, чтобы преградить дорогу чуме. Подготовить ответ предложили известному медику, профессору-эпидемиологу Д. К. Заболотному.

Русские власти в зоне отчуждения КВЖД и вдоль границ с Китаем устроили санитарные кордоны. В карантинных мероприятиях приняли участие даже речники военной Амурской речной флотилии, высадившие в Харбине десант с 2 орудиями для предотвращения возможных бунтов среди китайского населения.

Китайское правительство не очень хотело усиления русского влияния на этих землях, но под угрозой распространения эпидемии согласилось на присылку врачей из-за рубежа. Однако и китайские врачи приняли активное участие в борьбе с эпидемией.

Самым известным из них стал доктор У Ляньдэ, закончивший в 1903 году Кембриджский университет. Он был квалифицированным специалистом, прославившимся своими исследованиями болезни бери-бери. С 1908 года У Ляньдэ являлся проректором Военно-медицинского института в Тяньцзине. Для того чтобы обеспечить У Ляньдэ свободу действий на месте, он был назначен на должность Полномочного врача-эпидемиолога Маньчжурии.

24 декабря 1910 года он с помощником прибыл в Харбин. Он получил информацию о происходящем и поначалу действовал самостоятельно.

27 декабря 1910 года умерла хозяйка японского отеля в Харбине. У Ляньдэ с помощником втайне от властей сделали вскрытие – средневековые китайские законы расценивали подобную медицинскую практику как тяжелое преступление, и врачи серьезно рисковали. У Ляньдэ удалось выделить из тканей умершей чумную палочку.

Доктор независимо от своих коллег из России и Японии пришел к выводу, что он имеет дело с легочной чумой и что передается она воздушно-капельным путем. В организованном У Ляньдэ китайском противочумном госпитале было приказано носить толстые ватно-марлевые защитные маски. Это спасло многих китайских солдат и врачей от смерти. До того санитары переносили трупы голыми руками, а если у них и были маски, то они не надевали их, оставляя висеть на шее.

Харбин был поделен на 16 участков. За каждым участком закрепили бригаду в составе врача, 2 фельдшеров и 4 санитаров, которые обходили дома и осматривали местное население. Были устроены пропускные пункты для медицинского осмотра всех прибывающих в город, две дезинфекционные камеры, обсервационный и чумной бараки на западном сортировочном тупике, печь для сжигания трупов. Для перевозки трупов сформировали летучий отряд, а для обеззараживания помещений – дезинфекционный отряд, имеющие запасы карболовой кислоты, хлористой извести, сулемы и зеленого мыла. Врачи, фельдшеры, санитары и часовые несли службу в специальных средствах защиты – противочумных костюмах, масках и рукавицах.

Эпидемия уже распространилась далеко за пределы Харбина – в разных городах Маньчжурии массово умирали люди. Порой умирали целые семьи. В январе 1911 года были зафиксированы 183 человека, умерших в один день. Это оказался максимум. Тела умерших китайцев массами вывозились за городскую черту и хоронились в гробах в неглубоких могилах, вырубленных в промерзшей земле. Зачастую трупы оставались непогребенными, их объедали собаки. Только в Харбине в это время умерло более 25 % китайского населения.

Понимая, насколько это может подстегивать эпидемию, У Ляньдэ испросил разрешения на кремацию трупов. По китайским законам кремация тел простолюдинов была уголовным преступлением. Но иного выхода не было, и разрешение было получено. Трупы собирали на пустырях, укладывали в деревянные гробы и, облив керосином, поджигали. Первое массовое сожжение продолжалось без перерыва 3 дня. Было кремировано более 3500 трупов. Кремированные останки захоронили в глубоком котловане, засыпав их известью. Весь январь 1911 года специальные команды из солдат и рабочих-кули продолжали очистку китайских городов и поселков от трупов. Дома либо сжигали полностью, либо, если они представляли собой ценность, дезинфицировали и опечатывали. Вещи больных и умерших сжигали.

У Ляньдэ с большим трудом добился того, чтобы солдаты и кули ничего не брали из этих вещей. За процессом кремации лично приезжали наблюдать высокопоставленные китайские чиновники, для контроля.

После окончания кремации основной части трупов У Ляньдэ дал странное на первый взгляд распоряжение – всем китайцам было предписано весело праздновать китайский Новый год, который пришелся на 31 января 1911 года, и было предписано взрывать как можно больше хлопушек. Дело в том, что после подрыва хлопушки выделялись продукты сгорания, содержавшие много серы. Сера и ее активные соединения были довольно эффективным дезинфицирующим средством.