Александр Усовский - Иосиф Первый, император всесоюзный

Впрочем, даже то, что Польша имела в наличии — было для Советской России весьма опасным!

11 июля Дзержинский направил письмо Сталину, в котором утверждал: «Целый ряд данных говорит с несомненной (для меня) ясностью, что Польша готовится к военному нападению на нас с целью отделить от СССР Белоруссию и Украину. В этом именно заключается почти вся работа Пилсудского, который внутренними делами Польши почти не занимается, а исключительно военными и дипломатическими для организации против нас сил…» 12 июля собралось представительное совещание. От ОГПУ присутствовали: Дзержинский, Менжинский и начальник ИНО ОГПУ Трилиссер. Дипломатов представляли Чичерин, Аралов, Стомоняков и Логановский, военную разведку — Уншлихт (ее куратор), Берзин и Бортновский. После обстоятельного обсуждения было принято постановление: «В связи с приходом к власти Пилсудского и его политикой угроза новой войны с сопредельными нам государствами на Западе (Польшей и Румынией) значительно усилилась. Совещание постановляет обратить внимание советского правительства на необходимость принятия соответствующих мер по линии дипломатически-экономической, по линии военной и по линии безопасности…»

К концу июля 1926 IV Управление предоставило новую аналитическую записку — гораздо более тревожную: «Вопрос о возможности вооруженного нападения на СССР со стороны Польши, Румынии и прибалтийских лимитрофов, под влиянием и при поддержке капиталистической Англии, в настоящее время становится все более и более актуальным и из области теоретических предположений переносится в сферу реальной. Подготовка к новой интервенции должна пройти три этапа. На первом этапе — ослабление, а возможно, и полное устранение влияния СССР на страны Востока. На втором этапе — политическая изоляция Советского Союза в Европе. И уже на третьем этапе создание военно-политического блока из Польши, Румынии и прибалтийских государств для вооруженного нападения на СССР». При этом Англия должна была обеспечить этому союзу благожелательный нейтралитет со стороны важнейших европейских стран. Далее в записке говорилось: «…с завершением этого третьего этапа вопрос о подготовке и осуществлении интервенции против СССР должен из рук дипломатии перейти в руки Генерального штаба и органов, ведающих военной промышленностью». Разведчики писали, что английская дипломатия уже выполнила первые два этапа своего плана и начинается новая третья фаза в развитии антисоветской политики Лондона, то есть создание блока враждебных к СССР сопредельных западных государств. А как следствие этого вопрос о возрастающей военной опасности для Советского Союза, по мнению военных разведчиков, являлся летом 1926 года вполне своевременным и актуальным.

Конечный же вывод аналитиков военной разведки, сделанный на основе изучения агентурных материалов, был категоричным: «Непосредственной военной опасности для СССР со стороны Польши и лимитрофов в данный момент и на ближайший период (по крайней мере до весны 1927 года) не имеется». Угроза военного выступления Речи Посполитой против Советского Союза отодвигалась почти на год. Документ был направлен Ворошилову, Уншлихту и Тухачевскому, в Наркомат иностранных дел (Чичерину и Логановскому), на Лубянку (начальнику ИНО ОГПУ Трилиссеру, с которым Берзин регулярно обменивался информацией).

По оценкам IV Управления, в воздушных флотах военного времени западных соседей СССР после поставок из Франции будет около 1000 боевых самолетов в строю, 650 — в резерве и еще 400 учебных и тренировочных машин. Согласно тем же оценкам, при мобилизации данные страны вместе взятые могут развернуть в первый месяц войны 108 пехотных, 10 кавалерийских дивизий при 4800 легких и 725 тяжелых орудиях, 25 000 легких и 17 500 станковых пулеметах. Общая численность мобилизованных армий в первый месяц войны, включая тылы, составит около 2 700 000 человек.

И вот тут-то руководители Красной Армии и лично товарищ Тухачевский вдруг поняли, что становится по-настоящему жарко…

Еще недавно, на вышеупомянутом 7-м Всебелорусском съезде Советов, товарищ Тухачевский с пеной у рта вещал: «…В техническом отношении мы в значительной мере сравнялись и достигли западноевропейских государств… Успехи в области пехоты, в области артиллерии… определяют возможность ее участия в самых жестоких и самых сильных столкновениях с нашими западными соседями… Танки мы имеем хорошие. Конница наша является сейчас лучшей конницей в мире… Наша авиация является одним из самых блестящих родов войск… Ни у одного из наших соседей нет такой подготовленной, блестящей, смелой и боеспособной авиации». И, заключая, М. Тухачевский прямо требовал: «Нам нужно только, чтобы советское правительство Белоруссии поставило в порядок своего дня вопрос о войне!»

Правда, товарищ Тухачевский оставлял для себя небольшую лазейку для отхода — слабое развитие в СССР военной промышленности — но все равно считал, что в грядущей войны все преференции — за родиной первого в мире пролетарского государства: «Развитие производительных сил нашего Союза далеко не достигает тех размеров, которые мы видим на Западе. Но зато мы имеем то преимущество, что вся крупная промышленность объединена в руках государства и направлена по общему плану развития социалистического хозяйства».

И далее наш революционный полководец сообщал заинтересованной публике в одной из своих военно-теоретических статей: «Наша промышленность дорастает до уровня довоенного уровня, а мы знаем, что промышленность наша после ее мобилизации в 1916 г. в значительной мере удовлетворяла потребности царской армии. Уже одно это говорит о том, что мы дорастаем до уровня способности вести крупную войну массовых армий».

Теперь же, В связи с нарастающей «военной тревогой» на западных рубежах СССР, по требованию правительства начальник Штаба РККА М. Тухачевский 26 декабря 1926 г. представил доклад «Оборона Союза Советских Социалистических республик». В нем он дал анализ геостратегического и геополитического положения страны и армии и сделал весьма жесткие выводы. Основные положения этого доклада сводились к следующему.

«1. Наиболее вероятные противники на западной границе имеют крупные вооруженные силы, людские ресурсы, высокую пропускную способность железных дорог. Они могут рассчитывать на материальную помощь крупных капиталистических держав.

2. Слабым местом блока является громадная протяженность его восточных границ и сравнительно ничтожная глубина территории.

3. В случае благоприятного для блока развития боевых действий первого периода войны его силы могут значительно возрасти, что в связи с «западноевропейским тылом» может создать для нас непреодолимую угрозу.