Анатолий Терещенко - Переписчики истории. Мифы о Катыни

4. Международному праву противоречил сам факт передачи лагерей военнопленных и ведение НКВД СССР…

5. Мотивировка рассмотрения «вопроса НКВД СССР» и принятия решения об умерщвлении 22 тыс. человек не была адекватна ни составу задержанных, ни их действиям…

6. Расстрел польских военнопленных — это тягчайшее преступление против мира и человечества…

7. Все расстрелянные… подлежат полной реабилитации как невинные жертвы сталинских репрессий.

8. Выводы четко указывают на то, что давность событий расстрела установлена только на основании документов, изъятых из одежды трупов польских военнопленных, а судебно-медицинские данные не противоречат этой давности.

9. В настоящее время однозначно оценить, являются или нет научно обоснованными выводы комиссии Н.Н. Бурденко в своей судебно-медицинской части нельзя, так как в материалах дела отсутствуют какие-либо документы, которые описывали бы исследовательскую часть работы судебных медиков в составе этой комиссии…

10. По судебно-медицинским данным эксгумаций в Харькове и Медном невозможно определить время наступления смерти погибших…

11. Проведенный польскими экспертами анализ «сообщения Специальной комиссии…» является полностью обоснованным с научно-исторической точки зрения и доказательно ставящим под сомнение состоятельность выводов Специальной комиссии под руководством Н.Н. Бурденко…».

Этот бойкий текст подписали эксперты Топорнин, Яковлев, Яжборовская, Парсаданова, Зоря, Беляев. Не правда ли, все складно…

Я специально перечислил фамилии этих фальсификаторов, которые, с одной стороны, пользовались данными, препарированными (мягко говоря) руками недальновидных политиков и их подручных, а с другой — сами готовили фальшивки, потому что из ничего получается ничто, из неправды — ложь.

Но о моральном равнодушии этих пинкертонов не от юриспруденции, а от политики более предметно поговорим ниже.

Все они знали, что натворили, поэтому некоторые мучились и терзались, и, что главное, загадочно уходили из жизни, унося с собой в могилы тайны катынской мифологии, писанной собственными руками.

Это «заключение» саднит, как заноза — почему, зачем властям понадобилось фальсифицировать документы? Если бы в них героизировалась деятельность НКВД и ЦК, это было бы понятно. Но здесь достигался эффект прямо противоположный: «исторические» документы возлагали на руководство Советского Союза ответственность на одно из самых кровавых злодеяний XX века.

Как пишут в Интернете авторы «Тайн Катыни», кто в здравом уме решился бы на такое? И не где-нибудь в Варшаве, Вашингтоне или Лондоне, где обосновалась польская эмиграция, а в Москве, в аппарате того самого ЦК, который и оказывался в результате главным обвиняемым по катынскому делу? Выходило, что все сведения, содержащиеся в «Особой папке», правдивы.

«Главные злодеи» сами признавались в своих преступлениях — что же тут еще обсуждать?

Логика вроде бы железная. Если только не учитывать лихорадочную, сумасшедшую борьбу за власть, время от времени сотрясавшую Кремль. В этой борьбе жертвовали всем — интересами соратников, партии, страны и, прежде всего, историей, которая в очередной раз объявлялась «проклятым прошлым» и подлежала радикальному преодолению.

Вспомним, когда обнаружились «исторические документы»: в сентябре 1992 года, в разгар процесса по «делу КПСС». «Убойный» компромат, изобличающий коммунистов, был необходим Ельцину в его борьбе с коммунистической партией.

Более того, в этот период до предела обостряется противостояние президента и Верховного Совета. Это теперь, когда все завершилось расстрелом Дома Советов, фамилия Ельцина сопровождается приставкой «первый президент России». А обернись дело по-другому, Ельцину пришлось бы отвечать за «Беловежский сговор» и многие другие тяжкие уголовные преступления.

В этой ситуации политического форс-мажора ему буквально по зарез необходимы были аргументы, оправдывающие разрушение СССР и разгром КПСС.

Катынское преступление, имеющее, помимо прочего, громкий международный резонанс, вполне подходило для этого. Оно стоило того, чтобы тщательно «поработать с документами».

Почти за 40 лет до этого в схожей ситуации оказался другой борец с «проклятым прошлым», которое строил своими руками, — Н.С. Хрущев. Хотя он и стал 13 сентября 1953 года Первым секретарем ЦК КПСС, последующие четыре с половиной года вынужден был бороться за власть со сталинской когортой. Дело дошло до того, что 19 июня 1957 года Президиум ЦК КПСС по инициативе Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова сместил Хрущева с поста Первого секретаря ЦК.

Но Хрущева тогда спас темпераментный министр обороны СССР Георгий Жуков, который дал команду срочно доставить со всей страны самолетами военно-транспортной авиации в Москву сторонников Хрущева из числа членов Центрального Комитета.

22 июня 1957 года на пленуме ЦК КПСС они осудили «антипартийную группу Молотова-Маленкова». И лишь 27 марта 1958 года, совместив должности Первого секретаря ЦК партии и Председателя Совета Министров, Хрущев достиг абсолютной власти в СССР, став как бы новым вождем. Но вождя из него не получилось — не тянул на лидера нации.

Я умышленно дал этот текст в конце «объективного заключения» ГВП, чтобы читатель еще раз оценил тот фон, на котором велась борьба за власть в далеком и недалеком прошлом. Он, этот фон, всегда бывал и бывает грязный. Не могу не вспомнить в связи с этим слова поэта:

Власть портит людей, а абсолютная власть — портит абсолютно, так появляется у людей заносчивость. Заносчивость- неприятный материал, как говорил Шекспир: она как стираная ткань, садится.

Чтобы показать, к каким последствиям привела недальновидная позиция, а если прямо — жульническая сдача авторитета и достоинства страны Президентом СССР Горбачевым в катынском вопросе, приведу эту историю.

1990 год — предпоследний год жизни моей Родины. Еще не убитая предательством, но уже посрамленная горбачевской перестройкой, страна отмечала 45-ю годовщину со дня Великой Победы над фашизмом.

В трагичную дату нападения немецко-фашистских захватчиков на Советский Союз — 22 июня 1990 года — в газете «Орловская правда» была напечатана статья бывшего узника фашистского лагеря смерти, ветерана войны и труда И. Степанова.