Д Рублёва - Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы

В доме, который снимал старец, было несколько комнат, и одна из них служила ему кельей. Одну стену полностью занимали иконы, а на деревянной скамейке перед ними стояли кувшины, полные песка, с вставленными в него большими свечами, горевшими круглосуточно. Также горящие лампады были возле большинства образов. У одной стены помещалась скамья, на ней старец спал, не пользуясь вовсе ни бельем постельным, ни подушкой. У двух других стен стояли кадки, горшки, корзины и мешки, полные хлеба, бубликов, маслин, чернослива, лимонов, апельсинов, меда и прочей снеди, на вделанных в стены крючках висели сумки, в которых были просфоры. Лишь наличие икон и свечей с лампадами отличало Павлову келью от кладовой, ну, а на жилое помещение она и вовсе не походила.

Что касается съестных припасов, то они раздавались старцем: из его рук их получали посетители и живущие у него послушники и послушницы, «только не всем давал равно, а по своему усмотрению», зачастую при этом рассказывал притчу, иносказательно сообщая информацию про будущее.

Вот один пример. Однажды старец Павел с радушием принимал дорогих гостей — протоиерея Успенского храма Федора Покровского с женой. Протоиерей получил от него в подарок иконку Пресвятой Богородицы «Нечаянная радость», супруге же его старец подарил крест и просфору. Это был дар со значением, открывшимся позднее. Выросшие дети протоиереевы отличались своенравием, Софья сетовала, что «целый век свой несет крест от них», а после кончины супруга ей было предоставлено место в просфорне.

Забот его и внимания удостаивались не только послушники и посетители старца Павла, он был так же милостив и к содержанцам таганрогской тюрьмы, местом расположения которой в то время был рыбный базар. Еженедельно старец снабжал заключенных пудами печеного хлеба, двумя-тремя пудами мяса, часто послушницы Павла носили от него в тюрьму борщ и суп в больших горшках на коромысле. В случае болезни или смерти какого острожника — а это, естественно, не было редкостью — старец усиливал свою заботу: через надзирателя им передавались деньги на лечение больного или на одежду с гробом для почившего. Нередко, чувствуя приближение смертного часа, преступники записывали на бумаге свои грехи и передавали эти списки с помощью надзирателя старцу Павлу с просьбой помолиться за их грехи перед Господом.

Случалось, что солдаты, у которых выходил срок военной службы, шли к старцу за благословением. Как-то послушницы ему сообщили, что пришел один бывший служивый, и Павел Павлович сказал одной из них, Марье, чтобы звала к нему иеромонаха.

— Какой там иеромонах, батюшка. Солдатик обычный пожаловал, — шутливым тоном произнесла послушница.

— А лыхо твоему батькови, — с притворным гневом отвечал старец, — шо ты старца вчыш?

Провидел он судьбу посетителя: бывшего солдата Господь привел в Глинскую пустынь в Киевской губернии, там он был впоследствии рукоположен в сан иеромонаха, а спустя четверть века после преставления старца им был открыт на Кавказе скит, и он был первый его настоятель.

Много людей посещало старца: кому совет требовался, кому помощь, кому утешение, кому благословение. Вниманием Павла Павловича ни один посетитель не был обделяем, те, кто прислушивались к наставлениям и указаниям старца, получали пользу, однако часто итог визита оказывался весьма неожиданным. Бывали и наказываемы старцем приходящие, особенно к жадности расположенные, бывало, что вред и даже несчастье ожидало тех, кто советами его пренебрегал.

У жителей деревни Барандакино Марии Моисеевны Абрамовой с мужем был сын, обучавшийся в таганрогской гимназии при пансионе, и мать с отцом старались почаще его навещать. В один из приездов в Таганрог Мария Моисеевна перед свиданием с сыном посетила старца Павла. По дороге к нему у нее было намерение дать ему один рубль, однако она передумала и утаила его.

Родители свиделись с сыном, и он получил от довольной его успехами Марии Моисеевны тот самый рубль, что был ею утаен от старца. Спустя некоторое время после отъезда матери с отцом у гимназиста возникла в чем-то нужда, однако в лавке у него не взяли тот рубль, посчитав его фальшивым. Мальчик переходил из одной лавки в другую, и везде история повторялась, да его еще и ругали за обман. Ясное дело, гимназист при встрече с родителями со слезами попенял им за то, что из-за злополучного рубля он так оконфузился. Мария Моисеевна сразу вспомнила про свою утайку и, забрав у сына тот рубль, поспешила к старцу, желая ему в своем поступке признаться и попросить прощения. Павел Павлович, конечно, не мог ее не простить, ну, а рубль был благополучно принят в уплату покупки.

Таганрогский бондарь Михаил Потапов, человек работящий и с достатком, имел двух дочерей — Елену и Ефросинию — и своенравную жену Евдокию. И вот посватал Елену «один богатый и хороший на вид человек», служивший приказчиком в магазине купца Кожухова. Елена так обрадовалась завидному жениху, что готова была тут же согласиться, однако сдержалась, вспомнив вовремя про приличия. Что до родителей, теми жениху было сказано, что они подумают, спросят согласия дочери, короче говоря, ответили так, как принято в таких ситуациях. Евдокия же пошла к старцу Павлу, хотя его не жаловала, а мужа, который его уважал и любил, ругала за хождение к нему. Но дело было важное, а в таких случаях и она наведывалась к старцу.

И вот Евдокия прошла в дом старца Павла и подошла к двери его кельи, однако он не пустил ее к себе, изнутри спросил, зачем она к нему пришла. Евдокия ответила, что к ее дочери жених хороший посватался. На это старец ей сказал, чтобы они этого жениха оставили, а дочку свою повезли в Киев и там помолились, некоторое время пройдет, и Бог пошлет Елене другого жениха. Не вняв совету его, она сказала, что такого жениха еще поискать надо. Неразумность ответа Евдокии вовсе не обидела батюшку, напротив, он даже велел послушницам напоить чаем гостью. Та угостилась чаем, полагая, что старец одобрил ее слова, и вскоре жених Еленин получил положительный ответ на свое предложение.

В день бракосочетания старец Навел отправил всех своих послушниц в храм, чтобы те посмотрели, как бондарь будет свою дочку венчать. Когда вернулись, на вопрос старца о венчании Елены они стали рассказывать, что было все торжественно в полностью освещенном храме, так красиво, что словами и не передать. Посмотрите, как Елена будет жить, заключил батюшка, выслушав послушниц.

Вскоре после свадьбы муж-приказчик попался в воровстве, и хозяин магазина его выгнал. С женой своей Еленой он с первых дней брака не ладил, через некоторое время бросил ее насовсем, после чего объявился в другом городе, где спустя недолгое время скоропостижно скончался неизвестно от чего. Елене пришлось вернуться в дом родителей; она с ними проживала в течение пятнадцати лет как вдова, потом вышла замуж во второй раз, и снова ей попался в мужья плохой человек.