Александр Усовский - Антинюрнберг. Главная ложь ХХ века

То же самое — с пистолетами. На вооружение юного, только что созданного вермахта был принят один-единственный образец личного оружия ближнего боя — знаменитый «парабеллум» (ещё бы! За время Первой мировой войны их было произведено миллион семьсот тысяч штук, так что тысяч сто — сто пятьдесят этих пистолетов в любом случае имелось на секретных складах. Принимать на вооружение какой-то другой пистолет в этих обстоятельствах было бы, по меньшей мере, глупо). С 1934 года заводы фирмы Mauser возобновляют массовое производство пистолетов Р.08 для вермахта с длиной ствола 98 мм и пазами на рукоятке для крепления приставной кобуры-приклада. Правда, оружие это было дороговатым — и в смысле денег, и в смысле затрачиваемых материалов и рабочего времени: на производство одного «парабеллума» фирма «Mauser-Werke A.G», в период наибольшего выпуска затрачивала 12,5 человеко-часа, для него требовалось 6,1 кг металла (при массе самого пистолета 0,87 кг); а при его изготовлении выполнялось 778 отдельных операций, в том числе 642 операции на станочном оборудовании и 136 вручную, что являлось достаточно трудоемким процессом.

В 1939 году себестоимость производства одного пистолета Р.08 фирмой «Mauser» составляла 11,5 марки, а магазина к нему — 3,15 марки. В то время как себестоимость комплектного пистолета «парабеллум» с двумя магазинами равнялась 17,8 марки, государству фирма «Mauser» продавала его вдвое дороже — за 32 рейхсмарки. Учитывая, что за пять лет оная фирма впарила доверчивому немецкому государству более четырехсот девяноста тысяч этих пистолетов (а всего «парабеллумов» на вооружении было к моменту начала Второй мировой почти шестьсот тридцать тысяч, если же считать всё личное оружие, вместе с трофейными чешскими и австрийскими — то вермахт имел оного 743.200 штук!) — как говорится, почувствуйте, какой это был отличный бизнес!

Что характерно — у той же Чехословакии короткоствольного личного оружия в войсках и в арсеналах имелось (при запасах винтовок Маузера в миллион двести тысяч штук) всего 124.000 единиц — то есть соотношение винтовки/пистолеты в чешской армии было 10:1. У немцев же эта пропорция выглядела, как 5:1 — иными словами, эрзац-оружия (каковым в настоящей войне и является пистолет) в пехотном полку вермахт имел вдвое больше, чем у чехов. Зачем вермахту такая прорва пистолетов, спросите вы? Затем, отвечу я, что германские генералы хотели вооружить как можно больше призывников — за как можно меньшие деньги. Посему по штату 1939 года в каждой пехотной роте полагалось иметь 44 пистолета — для офицеров, фельдфебелей, санитаров, пулеметных расчетов, подносчиков боеприпасов и расчетов минометов. Выгода элементарна — «парабеллум» обходился германскому Рейху в тридцать две марки, а карабин 98k — в пятьдесят шесть; вооружая всех военнослужащих, не ведущих огонь по врагу непосредственно на переднем крае, пистолетами, немцы на каждой пехотной роте экономили тысячу пятьдесят шесть марок — при том, что цена автомобиля «Фольксваген» в августе 1939 года была объявлена в 990 марок!

А вот с пулеметами, в отличие от винтовок и пистолетов, немцы решили все же помудрить. И вовсе не из желания создать какое-нибудь очень уж эффективное вундерваффе — Господь с вами! Не в их ситуации было «вундерваффлями» пробавляться…

Дело в том, что из приблизительно 22.000 пулеметов кайзеровской армии типов MG. 08, MG. 08/18, MG/ 08/15 (как стоявших на вооружении официально, так и закопанных по огородам и утаённых от союзников ещё каким-нибудь образом), доставшихся вермахту по наследству, нормальных современных пулеметов — НЕ БЫЛО НИ ОДНОГО. То есть наличные пулеметы были исправны, поражали цели, обеспечивали гарантированный заводом-изготовителем темп огня — вот только воевать они совсем не годились, то есть, увы, абсолютно выпадали из концепции пехотного боя, созданного теоретиками рейхсвера в 20-х годах.

Ручной пулемет, по мнению экспертов германской армии, должен был быть ядром подвижной группы стрелков в 10–12 человек; станковый пулемет был средством усиления на уровне роты-батальона и должен был, в идеале, быть тем же ручным пулеметом, но установленным на станке (отчего возрастали дальность и точность огня и незначительно — масса). То же, что имелось на складах — не годилось ни для первой, ни для второй ролей.

Станковые пулеметы Максима MG-08 имели вес (со станком-салазками и охлаждающей жидкостью) в шестьдесят четыре килограмма — ни о каком маневре на поле боя этого тяжелого оружия не могло идти и речи. Русский «максим» на колесном станке Соколова имел тот же вес — но его, по крайней мере, можно было катить! Немецкую же «дуру» можно было лишь тащить на руках, предварительно разобрав на три части. Да и темп стрельбы — 250–300 выстрелов в минуту — был для станкового пулемета довольно низким и весьма мало соответствовал реалиям пехотного боя 30-х годов.

Ручные пулеметы MG-08/15 и MG-08/18 представляли собой тот же самый станковый «максим», но уже без станка (вместо которого имелись довольно грубо изготовленные сошки) и со снятым (у MG-08/18) кожухом системы охлаждения — их уже можно было, хоть и с трудом, переносить на поле боя силами одного бойца (вес MG-08/15 был 17.9 килограмм. MG-08/18 — 14.5 кг). Но всё равно их вес был слишком велик, а качество изготовления не выдерживало никакой критики (ничего не поделаешь, продукция военного времени с его неизбежным «давай-давай»)

Правда, в 1930 году на вооружение рейхсвера был принят ручной пулемет Дрейзе MG-13 (глубокая модернизация станкового пулемета того же конструктора) — его вес составлял всего 10.3 килограмма, а практическая скорострельность превышала 200 выстрелов в минуту — но мировой экономический кризис помешал серийному производству этого пулемета, и на вооружении рейхсвера фактически поступило всего несколько десятков единиц данного оружия — которое, будучи модернизацией старого пулемета, к современным образцам также отнесено быть не могло.

То есть вновь созданный вермахт на момент своего рождения не имел ни одного современного станкового пулемета и ни одного отвечающего требованиям реального боя ручного пулемета— тогда как армии потенциального противника имели оных в избытке.

Армия Французской республики вышла из Великой войны, имея на вооружении более пятидесяти тысяч станковых (в основном — Mle1914 «Гочкис») и ста сорока тысяч ручных (в основном — типа C.S.R.G, или, по фамилии главы группы оружейников, создавших это «чудо» — «системы Шоша», а также «льюисов» и «виккерсов») пулеметов — каковые по окончанию боев были частью списаны за изношенностью, частью — переданы разным союзным государствам, вдруг расплодившимся в Европе. Большая же часть этого оружия была отправлена в арсеналы до лучших (впрочем, правильнее было бы сказать — до худших, ведь надобность в оружии возникает не в самые лучезарные моменты жизни государства) времен.