Антал Серб - Призраки замка Пендрагон. Ожерелье королевы

Пендрагоны вели свой род от Ллэвелина Великого, поднявшего народ Уэльса на борьбу против английских завоевателей, хотя, как я понял, дело тут обстояло не совсем чисто. Согласно одной из версий, они являлись потомками некоего Гриффита, выдававшего себя за Ллэвелина и казненного вместо него по приказу короля Эдуарда, чья грозная тень поражает наше воображение со времен Яноша Араня [1] Имеется в виду баллада венгерского поэта Яноша Араня (1817—1882) «Уэльские барды», повествующая о том, как Эдуард I в 1277 году, захватив Уэльс, велел казнить пятьсот уэльских бардов, осмелившихся воспевать славное прошлое своей родины. (Здесь и далее примеч. пер.) . Во всяком случае, совершенно очевидно, что уэльские барды слагали свои оды в честь далекого предка нынешнего графа, после чего принимали мученическую смерть. В этом средневековом героизме чувствовалось что-то отчаянное и безрассудное, ибо мятежники заранее были обречены — точно так же, как индейцы в своей бесплодной борьбе против колонизаторов…

Я спокойно ходил в библиотеку, как на работу, пока не произошел странный случай, едва не нарушивший мои планы.

Однажды вечером, когда я сидел в холле отеля в компании Фреда Уокера и покуривал трубку, меня позвали к телефону.

— Алло, это Янош Батки? — услышал я мужской голос.

— Да.

— Чем вы сейчас занимаетесь?

— Разговариваю по телефону. Только не знаю с кем.

— Это неважно. Рядом с вами кто-нибудь есть?

— Нет.

— Хорошо. Слушайте меня внимательно. Я вам от души советую не совать свой нос в чужие дела. Имейте в виду: те, против кого вы работаете, следят за каждым вашим шагом.

— Сударь, тут какое-то недоразумение. Против кого я могу работать? Вы меня с кем-то путаете.

— Не валяйте дурака! Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Чрезмерное любопытство к опытам графа Гвинеда никого еще до добра не доводило. Доктор Мак-Грегор, например, попал в автомобильную аварию. И с вами может случиться то же самое.

— Кто такой Мак-Грегор?

— Ваш предшественник.

— Предшественник? В каком смысле? Я не понимаю.

— Что ж, если не понимаете, тем лучше для вас. Я не собираюсь вам ничего объяснять. Могу сказать только одно: ни в коем случае не уезжайте из Лондона.

— Но почему?

— Уэльский воздух не пойдет вам на пользу. Откажитесь от приглашения.

И он добавил что-то еще.

— Алло, алло… говорите яснее! Я не могу разобрать ни слова…

Но в ответ послышались только короткие гудки. Я вернулся к Фреду Уокеру и взволнованно пересказал ему весь этот разговор.

— Странно, — промолвил он, выколачивая трубку о решетку камина.

— Фред, побойтесь Бога! — взмолился я. — Ваша английская флегматичность меня с ума сведет. Скажите же что-нибудь! Что вы об этом думаете?

— Хорошо, скажу. Граф Гвинед — очень странный человек, и все, что с ним связано, носит налет какой-то тайны. Так что если уж вы собрались совершить вояж в его имение, будьте готовы ко всему.

Я вскочил и забегал из угла в угол. Я всегда страшно нервничаю, когда надо собираться в дорогу. А тут еще эти таинственные угрозы…

— Кто такой доктор Мак-Грегор? Можно это как-то узнать?

— Трудно. В некоторых графствах Шотландии каждый второй носит фамилию Мак-Грегор. И среди шотландцев очень много докторов.

Я растерянно опустился в кресло и снова вскочил, обуреваемый волнением.

— Фред, ну посоветуйте же что-нибудь. Вы ведь знаете, я ничего не смыслю в практических делах… Скажите, вы на моем месте поехали бы туда после всего этого?

Фред ошарашенно посмотрел на меня и промолчал.

— Ну?.. Скажите хоть что-нибудь!

— А что тут говорить? — промолвил он наконец. — Я бы ни минуты не колебался. Мне было бы просто стыдно, если б такие глупости могли повлиять на мое решение.

Мне стало стыдно. Надо же быть мужчиной, взять себя в руки. И все-таки… Не каждый день человеку звонят незнакомцы и разговаривают в таком тоне.

— Вы сообщили кому-нибудь, что собираетесь ехать к графу в Уэльс?

— Только Говарду в Британском музее.

— Ах, Говарду? Ну так это, несомненно, его шуточки. Он знает, что у всех, кто приезжает сюда с континента, слабые нервы…

— А может быть… — неуверенно начал я, — может быть, он хочет воспрепятствовать моей поездке из зависти?

— От ученых всего можно ожидать. Так что не забивайте себе голову всякой ерундой, старина. Занимайтесь спокойно своим делом.

Я последовал его совету и постарался забыть об этом странном телефонном звонке.

На другой день я продолжил свои занятия в читальном зале Британского музея.

Первые Пендрагоны появились в истории Англии в ту пору, когда английский престол занял уроженец Уэльса Генрих VII. В предшествовавшей этому событию битве на Босуортском поле Гвин Пендрагон сражался на стороне будущего короля, тогда еще графа Ричмонда. Вероятно, он видел кровавые тени, в полночный час встававшие из могил, чтобы преследовать Ричарда III, и слышал отчаянный вопль этого богомерзкого тирана, сулившего полцарства за коня… Во всяком случае, он лавировал между героями и злодеями, увековеченными в шекспировских строках, так же уверенно, как я в лондонской толпе в часы пик. В награду за свои заслуги он удостоился в 1490 году высокого титула и получил право именоваться графом Гвинедом, которое распространялось на всех его потомков. Первый граф построил крепость Пендрагон, превратившуюся впоследствии в родовой замок. Кстати, в переводе с валлийского Пендрагон означает «голова дракона».

В читальном зале молодые люди с каменными лицами молча приносили мне все книги, какие я только смог разыскать, дабы удовлетворить свою псевдонаучную блажь. Во чреве огромной башни слышался лишь сладостный шелест переворачиваемых страниц. Здесь все были на своих местах и при деле: у входа восседал бородатый негр в котелке, которого, по-моему, посадили туда еще в прошлом веке во время торжественного открытия этой читальни, а вокруг меня склонялись над пыльными фолиантами замшелые чудаки — та своеобразная разновидность человеческих особей, которая обитает в библиотеках всего мира…

Хотя нет, не все были на своих местах.

За несколько месяцев, проведенных мной в этом зале, я привык к тому, что справа от меня всегда сидела совершенно плоскогрудая пожилая дама и с неизменно осуждающим выражением на лице изучала отношения между полами в первобытно-общинных формациях. Сегодня дама отсутствовала, не видно было даже ее зонтика, который означал бы, что она куда-то вышла. На ее месте сидел подтянутый молодой человек спортивного вида. Он читал газету и время от времени растерянно оглядывался по сторонам. Мне сразу стало ясно: этот парень никогда прежде не бывал в библиотеке и сейчас чувствует себя как новоиспеченный пациент сумасшедшего дома.