Антал Серб - Призраки замка Пендрагон. Ожерелье королевы

Поворотным моментом в судьбе Калиостро следует считать 12 апреля 1777 года, когда его с женой принимают в Лондоне в масонскую ложу «Надежда», состоявшую главным образом из французских и итальянских промышленников. Это и была та самая точка опоры, с помощью которой он, как Архимед, задумал перевернуть весь мир.

Дорогой читатель, чтобы лучше понять суть масонства, выкинь на время из головы все то, что ты слышал об этой таинственной организации. Не думай ни о ее связях с либерально-демократическими властями, ни о том, какую роль она играла в межгосударственных конфликтах. В восемнадцатом веке характер масонства сильно отличался от того, что мы видим в более поздние времена. Достаточно сказать, что первые масонские ложи во Франции были предельно проникнуты духом католицизма, и членами братства не могли стать ни атеисты, ни евреи. Позже масонов обвинили в том, что они подготовили почву для французской революции. Трудно сказать, насколько это соответствует действительности. Мы знаем только одно: революционное правительство запретило деятельность масонских лож.

Что же касается происхождения масонства, то одни выводят его от ордена Тамплиеров, утвердившегося в период крестовых походов, другие считают, что идея масонства зародилась в семнадцатом веке в недрах тайного религиозно-мистического братства розенкрейцеров. А наиболее здравомыслящие ищут корни масонских лож в цеховых объединениях каменщиков средневековой Англии. Это звучит довольно правдоподобно, хотя и не подкреплено достоверными свидетельствами. Предполагают, что на протяжении семнадцатого века в эти объединения, которые имели строгие уставные требования, максимально изолировали себя от общества и были уже изрядно заражены упадочническими настроениями, вступали и некоторые аристократы, чтобы под защитой этих объединений спокойно высказывать друг перед другом свои мировоззрения.

Первый реальный факт вырисовывается из сумрака легенд и предположений в 1717 году, когда в день святого Иоанна, который является покровителем вольных каменщиков, создается первая английская Великая ложа. Вскоре под ее началом объединяется большинство существовавших в Англии масонских лож. Через несколько лет объединения вольных каменщиков появляются и во Франции.

Трудно с уверенностью сказать, чем занимались эти первые ложи и на какой «идеологической платформе» они базировались. Известно только, что их сходки чаще всего происходили в трактирах и по убеждениям они скорее всего являлись просвещенными эпикурейцами.

Во Франции судьба масонских лож поначалу складывалась неудачно. Власти уже в 1737-м начали подвергать масонов гонениям, а папа Климент XII издал в 1738 году буллу, отлучающую их от церкви.

В 1737 году некий Рэмси, шотландский дворянин, живший во Франции, разработал устав, который уже дает представление об идейной основе масонства. В этом уставе содержатся четыре пункта, поясняющие, какие качества должны отличать членов братства: 1) человеколюбие, постоянная готовность помочь своему собрату, невзирая на его национальность и вероисповедание. (Существенный пункт, ибо в его основе заложена мысль о международной солидарности масонов); 2) чистота нравов. (Скажем, гомосексуалист не может быть принят в члены ложи до тех пор, пока не переборет себя и не докажет, что относится с должным уважением к прекрасному полу); 3) умение хранить тайну, 4) любовь к изящным искусствам.

В 1738 году французские масоны выбрали гроссмейстером ложи герцога Клермона, члена королевской династии. Герцог, как и все Бурбоны, относился к делу крайне легкомысленно и, не желая обременять себя лишними заботами, возложил все свои обязанности на учителя танцев Лакорна, человека недалекого ума и сомнительной репутации. Немудрено, что вскоре братство сотрясли раздоры, произошел раскол, и стали возникать все новые и новые ложи. Так продолжалось до 1771 года, пока наконец гроссмейстер одной из лож герцог Шартрский не объединил под своим началом все разрозненные ложи в единое целое. Этот герцог был не кто иной, как Филипп Эгалите — впоследствии герцог Орлеанский, любимец народа, вставший на сторону революции. Но революционное прошлое не спасло его потом от гильотины.

Что же делали масоны, чем занимались, когда не конфликтовали между собой, из чего состояла их работа? Они проводили собрания, разрабатывали церемонию посвящения в масоны и принимали новообращенных, занимались благотворительностью. В тот насквозь пропитанный лицедейством век, когда выступление новой театральной труппы могло заставить людей отринуть политические амбиции и сложить оружие (так, в 1754 году гастроли итальянского певца Манелли послужили поводом для таких баталий между любителями итальянской музыки и приверженцами только что появившейся в Париже оперы-буфф, что парижане забыли о грозящих перерасти в гражданскую войну религиозных распрях между янсенитами и ультрамонтанами [16] Янсениты — последователи голландского богослова Янсения, проповедовавшего учение, близкое к кальвинизму; ультрамонтаны (букв.: находящиеся за горами; ит. ) — так немецкие протестанты называли католиков крайне экстремистского толка, которые получали указания из-за Альп от папы римского. ), когда все делалось напоказ, благотворительные акции, естественно, тоже облекались в театрализованные формы.

В 1782 году отошла в лучший мир весьма состоятельная сестра некоей мадам Менте, торговки фруктами, перед смертью отказав ей в наследстве. Мадам Менте, хотя у нее у самой было десять детей, взяла к себе незаконнорожденного сына своей зловредной сестры. А вскоре у нее родился одиннадцатый ребенок, и по этому случаю масонская ложа «Искренность» устроила большое празднество. «В этом празднестве, — пишет один из современников, — принимали участие более ста сорока знатных особ обоего пола. После традиционных церемоний поднялся занавес — и глазам присутствующих предстала достославная мадам Менте, восседавшая на троне. Вокруг нее расположились десять ее детей, а у подножия трона сидел тот, кого она столь великодушно усыновила; все они были экипированы за счет средств ложи. Председательствующий произнес прочувственную речь, пояснив собравшимся суть этой сцены. Затем графиня Икс возложила на голову мадам Менте гражданский венец, маркиза Игрек вручила ей кошелек со значительной суммой денег, а графиня Зет — корзинку, в которой было все необходимое для новорожденного младенца. Что же касается ребенка, облагодетельствованного мадам Менте, то ложа приняла его в свое лоно и взяла на себя все заботы по его воспитанию и образованию».

Людей восемнадцатого века в масонстве главным образом привлекала таинственность. Новообращенные должны были в первую очередь принять обет сохранения тайны, хотя никаких особых тайн, как правило, не было; речь могла идти лишь о значении некоторых масонских символов и обрядов. Но людей всегда тянуло к тому, что окутано покровом тайны. Особенно сильна эта тяга была во Франции восемнадцатого века, где люди жили на виду друг у друга, в атмосфере бесконечных сплетен, и скрывать что-либо от соседа казалось делом совершенно бессмысленным. Вся Франция была большой и злокозненной семьей, не умевшей хранить интимные секреты, ибо эта эпоха не знала закрытых дверей. И понятно, что людей так привлекала таинственность масонских лож, отгородивших себя от окружающего мира.